Граничник (СИ) - Останин Виталий Сергеевич

— Есть, вижу, — сообщил я Гриню. — Лежат, на дрона никак не реагируют.

— Тогда двинули.

Шел маг, как настоящий охотник, поднаторел, видать, за время жизни своей шпионской. Стефан такими навыками похвастать не мог, поэтому просто ставил ноги след в след. Только вот дышал слишком шумно — нервничал. Гринь даже пару раз оглянулся и посмотрел на него укоризненно. Ну а я что? Не успокоительное же парню вводить за минуту до схватки.

В пятидесяти метрах от спящих маг остановился и принялся ножом вычерчивать на земле какие-то фигуры. Когда он закончил, в воздухе над рисунком появилась едва заметная, светящаяся желтым, проекция, которая неторопливо поплыла в сторону ведьм.

— Ждем, — одними губами произнес он и замер.

Некоторое время ничего не происходило. Руну или что он там сотворил, я разглядеть с дрона не мог, она плыла, почти касаясь земли, и уже с трех шагов стала совершенно неразличимой. Затем воздух вокруг нас уплотнился, напоминая эффект заклинания Темной Слуги — Ловчую Сеть. Однако вскоре и это ощущение пропало, а звуки перестали быть приглушенными.

— Сторожевиков нет, — опять беззвучно проговорил Гринь. — Пошли.

Мы поднялись и еще более осторожно, чем раньше, двинулись к ничего не подозревающим жертвам. Однако пройти так нам удалось лишь десять метров. Гринь только-только вышел на позицию, поднял лук с наложенной на тетиву стрелой, как над головой у него что-то щелкнуло, и маг молча ткнулся лицом во влажную землю.

— Нашли все-таки, — произнес Анубис насмешливо. — И на что рассчитывали? Что я и служанки мои совсем без сил? Да в моем отрезанном мизинце силы больше, чем в вашей охотничьей партии!

Голос его доносился будто бы со всех сторон, но самого его видно не было. Спящие ведьмы — я прямо сейчас на них смотрел, подогнав дроны поближе — даже не шелохнулись. Но это были точно они, правда, обнимали бревно, а не Анубиса. Ловушка, значит. Морок. Проклятый охотник и его проклятая самоуверенность!

— Но я благодарен. Ты, Мертвый, сам привел ко мне жреца.

Стефан крутил головой вокруг, пытаясь найти источник звуков, а я, уже без опаски засветиться, гонял дрона, надеясь, что тот влетит в окружающее бога защитное поле. Пусть я останусь на короткое время без глаз, зато засеку паршивца и дам направление воспитаннику. А уж тот зальет освященными снарядами нужное место.

— Это даже забавно, — продолжал меж тем вещать Анубис. — Люди и их гордыня. Нет, представить только — в меня вложили возможности стирать с лика земли города, а вы рассчитываете справится со мной оружием!

— Что же ты сбежал, пес, если мы такие слабые, а ты такой могущественный? — крикнул я.

— Думаешь разозлить меня, чтобы я допустил ошибку? Показался тебе? Не трудись… — возникший из ниоткуда черный вихрь остановился прямо возле Стефана, вырвал из его рук винтовку, а его самого отбросил на пару шагов. — Вот я.

Анубис был в своей шакалоголовой ипостаси. Голый, за исключением набедренной повязки-юбки, скалящий звериную пасть в довольной улыбке. Я обратил внимание, что ровно по центру его груди имелся ожог — кажется, сюда его ударила светящаяся стрела Гриня. Значит, все-таки мгновенно исцеляться от подобных ран он не умеет.

— А где группа поддержки?

Слегка оглушенный Стефан ползал по земле в поисках рейлгана.

— Думаешь, чтобы справиться с вами, мне нужна помощь?

— Не знаю. Оперировать сам будешь?

— Обойдемся пока без этого. Замри!

Окрик древнего бога превратил моего воспитанника в соляной столб. Только лицевые мышцы на лице этот процесс не затронул, видимо, Анубис хотел поговорить с пленником. Да только мне его развлекать беседой совсем не хотелось. В памяти промелькнули разговоры с Гринем, наши споры о магии и вере, о том, как он называл Стража, превращенного в мальчишку, жрецом. Нельзя сказать, что это было озарение, скорее уж отчаянный поступок оказавшегося в безысходной ситуации человека. Копии человека, точнее.

«Стефан, ты помнишь чин изгнания?»

«Да, дядька Оли!»

«Читай. Только не вслух, одними губами. Изгони его!»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

«Он же не демон? Ты же говорил…»

«Забудь! Он демон. Господи, да ты посмотри на него! Если в нем что-то осталось от ангела, то только сверхъестественные силы! Он отрекся от своей сути, когда ослушался Сотворившего его! Так что он такой же демон, как и все прочие. Только называет себя богом, вот и все!»

Не сказать, что я в это прямо верил. Во-первых, данный вопрос больше в компетенции теологов, а во-вторых — этот Падший с братьями не был низвергнут в ад, как прочие. Но моя вера значения не имела. Только вера Стефана.

— Поговорите пока, — ухмыльнулся Анубис со злорадством. Отвернулся от Стефана и в два шага приблизился к лежащему без чувств Гриню. — Сколько силы! Жрицы постарались наполнить тебя, да, маг? Хотели получить совершенное семя, чтобы усилить свою троицу. Может быть, не стоит тебя убивать? Рост силы жриц в моих интересах.

Пользуясь тем, что шакалоголовый отвлекся, я с еще большим жаром зашептал.

«Ты можешь изгнать его, парень! Ты рожден, чтобы избавлять мир от таких вот тварей!»

«Но я же не ревнитель, дядька Оли?»

«Ты Страж. Ты тот, кто охраняет человечество. Словом или делом — неважно! Это всего лишь людское определение, для простоты. Ты можешь, мой мальчик, главное, верь в это! Помнишь, как говорил Сын Божий — «если будете иметь веру с зерно горчичное, то скажете этой горе: «перейди отсюда туда», и она перейдет». Читай, Стеф! Стань проводником воли Господа нашего!»

И Стефан послушался, начав читать чин изгнания. Сперва сбивался на каждой фразе, но не сдаваясь, начинал с начала. Затем поймал-таки тот самый нужный ритм, которому ревнителей учили годами. С каждой произнесенной фразой лицо его разглаживалось и становилось словно бы светящимся изнутри. Ушел страх, сердцебиение замедлилось до ритма спящего человека.

В какой-то момент, я даже не заметил, когда именно, он начал читать чин не просто шевеля губами, а в полный голос. Что, разумеется, тут же привлекло внимание Анубиса, все это время что-то бормочущего над телом Гриня.

Он ощерил пасть и лениво взмахнул кистью. Ничего не произошло. Голос Стефана становился громче и громче, наливался силой, от которой, казалось, вибрировали те несколько деревьев, которые угораздило вырасти посреди бескрайней топи. Тогда бог поднялся и двинулся к воспитаннику, намереваясь заставить его замолчать уже без применения Сил. Однако в шаге от него замер, не в состоянии пройти сквозь невидимую стену.

Он оказался туповатым, этот называющий себя богом падший ангел. Словно обезумев, принялся лупцевать преграду руками, явно не в силах поверить, что какой-то человек может противостоять его мощи. Успеха, впрочем, не добился — выросшие на его пальцах когти скребли застывший вокруг Стефана воздух, но не могли проникнуть внутрь созданного молитвой кокона даже на сантиметр.

А мальчишка продолжал говорить. Без страха, даже с какой-то жалостью, он смотрел на беснующегося врага, ощущал на своем лице его звериное дыхание, но читал не сбиваясь. Произнесенные им уже в полный голос слова как будто сплетались в незримую цепь, которая хлестала по телу падшего, вырывая из него куски мгновенно испаряющейся плоти.

Наконец, до Анубиса дошло, что происходит. И он испугался. Я видел, как на звериной его морде появляется вполне человеческое выражение, которое ничего, кроме страха и растерянности, означать не могло. Он попытался отступить и сбежать, но не смог — Сила молитвенного заклятья уже не просто защищала Стража, но и держала его противника.

Затем речитатив чина изгнания пропал. Стефан продолжал его читать, но составленные ревнителями прошлого слова словно бы перестали иметь значение. Точнее, стали Словом. Тем самым, которое творило сущее в начале времен. В какой-то миг мне показалось, что я знаю этот язык, возможно, даже могу на нем говорить, но потом ощущение это пропало и осталась только Сила. Гудящая во всех пластах мироздания Сила, ощущаемая каждой живой тварью, даже такой, как я — скопированной с настоящей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})