Русь изначальная. Праистория Руси - Александр Асов

Точно такие же болезни среди осаждающих были и при осаде Царьграда русами и болгарами в 626 году. И так же они были приписаны заступничеству Марии Богоматери. Возможно, и в том, и в другом случае русы сочли, что так верховный жрец Византии насылает на них проклятие богини смерти Мары.

Вскоре, в конце того же 860 года, патриарх Фотий направил к славянам и хазарам миссию во главе с «солуньскими братьями», греками из города Солоники, или Солуня, Кириллом (в крещении Константином) и Мефодием, задачей коих было распространять христианство среди язычников.

Согласно «Житию» Кирилла, он в Хорсуне встретился с неким русином, имевшим Псалтырь и Евангелие, написанные по-русски: «…И дошед до Хорсуня… обрете ту Евангелие и Псалтырь, роуськыми письмены писано, и человека обреть, глаголюща тою беседою, и беседовав с ним, и силу речи приемь, своей беседе прикладая различни письмень гласнаа и согласнаа и к Богу молитву творя, вскоре начать чести и сказать, и мнози ему дивляху».

В «Житии» прямо сказано, что Кирилл славянскую азбуку заимствовал у некоего русича, христианина из Херсонеса. Он вовсе не был изобретателем письменности славян. Некоторые учёные полагают, что братья только дополнили славянскую азбуку некоторыми сугубо греческими буквами – фитой, ижицей, пси и т. д., которые понадобились для передачи греческих слов в богослужебных текстах. Другие же учёные считают Кирилла автором не кириллицы, а глаголицы. Все сии буквы ныне отмерли за ненадобностью, азбука приобрела современный вид, более сходный с древней «велесовицей».

Об этом же говорил и волхв Ягайла Ган, согласно «Книге Велеса» (Троян II, 1:12): «Они (греки) говорили, что установили у нас их письменность, чтобы мы приняли её и утратили свою. Но вспомните о том Кирилле, который хотел учить детей наших и должен был прятаться в домах наших, чтобы мы не знали, что он учит наши письмена и то, как приносить жертвы богам нашим».

Только в поздние времена была принята догма о том, что первыми просветителями, принесшими славянам христианские книги, были Кирилл и Мефодий. И христианство, и тем более письменность на Руси были известны задолго до прихода «солуньских братьев».

Деятельность «просветителей» протекала сначала в Таврии, а потом, с 863 года, в Моравии. И уже в 863 году был крещён моравский князь Ростислав.

Византийское влияние на Руси в эти годы усилилось. Очевидно, даже в Киеве произошёл переворот, и после варягов пришли к власти греки. Надо полагать, что случилось это при участии христиан греческого толка, ориентированных на Византию, в противовес русским христианам арианской или несторианской традиций.

И было это тогда же, когда «Русь была растоптана греками-ромеями, которые шли по морским берегам до Сурожи» («Книга Велеса» Лют III, 6). Очевидно, тогда произошёл ответный поход Византии за набег 860 года.

Поход готовился четыре года и начался в 864 году, когда в Болгарии и Приднепровье из-за засухи был голод. Об этом голоде рассказывают «Повесть временных лет» и «Книга Велеса» (Лют III, 4): «И были мы сирыми и нищими». Тогда была «сушь суровая», приведшая к неурожаю.

Византийцы оккупировали Болгарию. Болгарского князя Бориса и весь народ они стали убеждать (больше силой оружия, чем словом), что голод был наслан за грехи манихейства и язычества. А потом всех болгар крестили по византийскому обряду.

Тогда же византийцы (греки-ромеи), по свидетельству «Книги Велеса» (Лют III, 6), отобрали у Киевской Руси Сурожский край, византийское христианство вновь утвердилось в Таврике. Тогда же русы Таврии были крещены патриархом Фотием.

Об этом событии сказано в «Окружном послании» патриарха Фотия за 866 год: «Не только оный народ (болгары) переменил древнее нечестие на веру во Христа, но и народ, часто многими упоминаемый и прославляемый, превосходящий все иные народы кровожадностью, я говорю о русах, которые, покорив окрестные народы, возгордились и, возымев о себе высокое мнение, подняли оружие на Римскую державу (в 860 году – А.А.). Теперь они сами переменили нечестивое языческое суеверие на чистую и непорочную христианскую веру и ведут себя в отношении нас почтительно и дружески, тогда как незадолго перед тем беспокоили нас своими набегами».

Очевидно, что Фотиево крещение коснулось только Сурожской Руси (бывшей Скифии). Тогда в Скифию были направлены из Византии миссионеры, которые начали проповедовать среди русов, стали строиться христианские храмы на месте древних «храней», где боги русов «были повержены в прах» (Троян II, 3:1), как и во времена Перикла (русы не видели разницы между греками-христианами и язычниками).

Об этом же говорил тогда и волхв Ягайла Ган (Лют III, 6:6): «А греки хотят нас окрестить, чтобы мы забыли своих богов и так обратились к ним, чтобы стричь с нас дань, подобно пастырям, обирающим Скифию…» Надо полагать, тогда же в Киеве власть варягов (хакана Руса) сменилась на власть провизантийскую.

«Книга Велеса» называет утвердившегося после византийского переворота следующего князя Киевской Руси – Диросом Эллинским (это летописный Дир). И судя по всему, он вовсе не был из тех варягов, что пришли на Русь с Рюриком, как о том сообщают некоторые русские летописи.

Возможно, он был потомком князя Кия, как считал польский историк Ян Длугош (ум. 1480), который основывался на неизвестных нам русских летописях: «После смерти Кия Щека и Хорива, наследуя по прямой линии, их сыновья и племянники много лет господствовали у русских, пока наследование не перешло к двум родным братьям Аскольду и Диру».

В сём сообщении древние известия смешались и, очевидно, были превратно истолкованы за давностью лет. Но если признать верным сообщение о том, что Дир был потомком Кия, то тогда сей Кий мог быть только Кием Готским: лишь так Дир Эллинский мог оказаться и потомком Кия, и «греколаном», и даже готом, почему его потом и считали «из варягов». Соправление же Дира с Аскольдом сделало его также «боярином Рюриковым».

То есть Дир мог быть из огреченных жителей Таврической Грецколани. Видимо, из Готского царства, либо даже готского города Дораса. Полное имя Дира – Дирос Эллинский, «Книга Велеса» даёт даже имя Дор (Дорас), что в точности повторяет название сего града. И думаю, что не стоит искать похожие имена у кельтов и иллирийцев, как это делается современными историками, слишком они далеко жили от сих мест в те годы, к тому же их роды были ослаблены и угасали.

Сей Дир ранее 864 года явился в Киев «и побил нас из-за нашего разделения и усобиц» (Лют III, 4). Его, полагаю, поначалу поддержали, в том числе и военной силой, византийцы и зависимые от них крымские готы. Однако, придя к власти и захватив Киев, Дир не стал крестить киевлян, опасаясь народного возмущения. Да и был ли он христианином? По крайней мере, его киевляне предпочли крещёному Аскольду.

Нетрудно подсчитать, что правил Дир Эллинский в Киеве примерно с 850–860-х по 876 год (последние годы совместно с Аскольдом). Этого царя знали также и современные ему арабские писатели. Так, аль-Масуди писал о князе Дире: «Первый из славянских князей есть царь Дира; он имеет обширные города и многие обитаемые страны. Мусульманские купцы прибывают в столицу его государства с разного рода товарами».

Тогда же, согласно «Книге Велеса», в Киев приходили, причем не один раз, Аскольд и Рюрик, внук Гостомысла, во главе варяжской дружины, которая охраняла эллинских купцов.

Вендское королевство, Русь Киевская и Новгородская при княжении Гостомысла и Рюрика

О Гостомысле и Рюрике следует рассказать особо, ибо от них потом свой род вели российские монархи, и по сию пору многие русские дворянские роды почитают себя Рюриковичами.

Известно, что к власти в Новгородской Руси Гостомысл пришёл сразу после гибели его отца Буривоя (Бравлина II), сына Гостивита.

Судя по всему, Гостомысл сопровождал отца в походах, в том числе и в последнем, восточном, о чём сообщает Иоакимовская летопись. В этом походе в землях бьярмов на реке Кумене (полагаю, в нынешней Вятской области) Бравлин погиб как герой в славном сражении. Тогда же (дело было в 830-х годах) новгородцы избрали посадником его сына Гостомысла.

Узнав о гибели великого князя Бравлина и о разгроме его дружины, варяги пришли в Новгород Великий и наложили дань на славян и чудь. Но призванный в Новгород из города Бармы (бывшего на острове реки Кумены) Гостомысл возглавил восстание новгородцев, сумел победить варягов – «овы изби, овы изгна, и дань варягом отрече».

Однако Гостомысла всегда более занимали дела не на севере, в новгородской торговой колонии венедов, а в метрополии, в западнославянской Вендии. Гостомысл, как и его отец Бравлин, поддерживал борьбу своих родичей венедов-ободритов против натиска немецких рыцарей и варягов.