Сын болотной ведьмы (СИ) - Рябинина Татьяна

Остальные судьи подняли руки в знак того, что одобряют приговор, после чего Кэрриган встал и вышел из зала, не взглянув больше в мою сторону.

В здании суда меня продержали до вечера, а затем отвезли на пристань, где стоял корабль, перевозивший осужденных на Острова.

На самом деле, насколько я знала, остров там был всего один, и на нем не было ничего, кроме крепости, убежать из которой за последние пятьсот лет никому еще не удавалось. Рядом возвышались несколько небольших утесов, во время прилива полностью уходивших под воду. Находились Острова на расстоянии одного дня плавания от ближайшей суши.

Деревянные сходни вели с пристани на палубу, оттуда пришлось спуститься по отвесной лестнице в трюм. Оставалось только порадоваться, что на мне мужские штаны: в платье сделать это было бы непросто. В темном помещении, освещенном несколькими масляными светильниками, на скамьях вдоль стен сидели люди, закованные в цепи. Надзиратель толкнул меня к крайнему месту и защелкнул на запястьях железные браслеты.

- Значит, так, - крикнул он, чтобы слышали все. – Отплываем через полчаса. К утру должны быть в Ютрее. Если сможем выйти из бухты. Сильный ветер, да еще и прилив. Поболтает знатно. Наверх никого водить не буду. Блевать прямо здесь. Под лавками стоят ведра. По нужде туда же. Если не сможем выйти в открытое море, встанем на якорь, будем ждать. Все поняли?

Моей соседкой оказалась сгорбленная косматая старуха. Посмотрев на меня с опаской, она отодвинулась подальше. Ее-то за что? В Ютрей, кроме государственных преступников, отправляли убийц, насильников и грабителей, если суд считал, что их злодеяния не дотягивают до смертной казни.

Корабль снялся с якоря и отошел от пристани, тяжело поднимаясь и опускаясь на волнах. Меня сразу же начало мутить. Если так качало в бухте, то что должно быть в открытом море?

В трюм снова спустился надзиратель – как мне показалось, уже другой: в полумраке было не рассмотреть. Он прошел вдоль скамей, проверяя, хорошо ли застегнуты цепи, нагнулся надо мной.

- Нападите на меня, госпожа, - сказал тихо. – Ударьте. Только молча.

Вестар?! Не может быть!

- Делайте, что я говорю! Быстрее!

Я вскочила, замолотила кулаками по его плечами и груди, тут же получила затрещину и упала обратно на скамью.

- Ублюдок! – прорычал Вестар, расстегнул мои браслеты и поволок к лестнице, шепнув: – Сопротивляйтесь!

Я начала вырываться, но он заставил меня подняться на палубу.

- Что там? – крикнул кто-то из темноты.

- Буйный. Устроил драку, напал на меня.

- Веди его на корму, в клетку. Там быстро ветерком остудит.

- Госпожа, - зашептал Вестар, когда мы отошли подальше, - ничего не говорите, слушайте. Корабль из бухты не выйдет. Дойдем до горловины и встанем на якорь. Я спрячу вас в якорном отсеке. Как только он пойдет вниз, хватайтесь за цепь и держитесь крепко. Окажетесь в воде – плывите к берегу. Море бурное и холодное, но вы справитесь. Все займутся уборкой парусов, вас никто не заметит. До завтра не хватятся, будут думать, что вы в клетке. А когда корабль с отливом выйдет в море, обратно уже не повернут. Держитесь левее пристани, там есть заброшенная рыбацкая хижина. Я оставил в ней сухую одежду. Огонь не разводите, заметят дым. Ждите меня там. Не бойтесь… Эллерия. Все получится.

27

Часть III. Гергис

Я знал, что это сон и что в любой момент могу проснуться, поэтому нисколько не беспокоился. И ничему не удивлялся. Садился на коня – и смотрел на это со стороны, как будто в кинотеатре 3D.

- Теперь мы больше не расстанемся, - сказала она, обернувшись. – Будем всегда вместе.

- Да… мама, - ответил я. – Почему ты так долго не приходила за мной?

- Никак не могла тебя найти. Но теперь все позади. Теперь все будет хорошо.

Я верил. Во сне и правда все может быть хорошо. Совсем не так, как в реальности. Во сне мне хотелось волшебной сказки. Я снова стал маленьким мальчиком, которому так не хватало матери, который так скучал по ней – и вот его мечта исполнилась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И все же, все же… было в этом что-то тревожное. Я никак не мог полностью отдать себя во власть чудесных грез. Может, потому, что знал: рано или поздно он закончится, и тогда, проснувшись, станет очень горько – от того, что это был всего лишь сон.

- Куда мы едем? – спросил я, догнав ее и придерживая коня вровень.

- В мой дом, Гергис. Там мы будем одни. Никто не станет нам мешать. И никто не сможет отобрать тебя.

- А где твой дом, мама?

- На болоте, сынок. На острове в самом сердце болот.

Она повернулась ко мне, и при свете луны, вышедшей из-за облака, я узнал ее.

Ольвия! Болотная ведьма!

Захотелось немедленно проснуться. Но… почему-то не получалось. И приятный сон в одно мгновение превратился в кошмар. Я не мог ничего сделать. Только ехать за ней. Нет, не так. Мальчик Гергис по-прежнему был счастлив от того, что мама нашла его и забрала к себе. Взрослый Гергис, тот, который когда-то в другом мире был Игорем Званцевым, наблюдал за этим с ужасом. Хотелось кричать: эй, останови коня, слезь, беги в лес, спрячься. Но я не мог. А если бы и смог, он бы не услышал или не послушался. Поэтому мне оставалось только одно.

Следовать за ними. Наблюдать. Снова и снова пытаться проснуться.

Безуспешно…

И тогда я понял, что это колдовской сон. Тот самый, о котором говорила Лери.

У них все получилось. Гергис – взрослый Гергис! – едет сейчас с ведьмой в ее болотное логово, а Кэрриган занял его место. И завтра утром отправится дальше в Неллис. Никто ничего не заметит. Все будут думать, что он – это я. Может, немного странный, но что же тут удивительного – отец при смерти.

Твою мать, как же я мог быть таким самоуверенным – и таким тупым бараном?! Понадеялся, что их план сорвался, поскольку не успеют узнать о моем внезапном отъезде. Что люди Вестара отловят этого ублюдка и утопят, как котенка. И даже в голову не пришло, что ведьма со своим сыночком могли заранее отправиться в эту деревню, поскольку через нее лежит кратчайший путь в Неллис. И Гергис по дороге всегда останавливается на этом постоялом дворе.

Неужели и Лери не поймет, что мое место занял сволочной самозванец? Пожалуй, именно эта мысль была самой невыносимой.

Они – то есть мы! - ехали всю ночь, без единой остановки. Только чарами это и можно было объяснить. Я спал и видел во сне то, что происходило наяву. Солнце уже встало, когда впереди показалась развилка.

Я узнал это место. Если ехать дальше по дороге, можно попасть в деревню Одден, а затем и в замок. А если свернуть на тропу, она приведет к поляне у болот. Люди Вестара? Надежды на них не было никакой. Если охрана на постоялом дворе не увидела, как ведьма пробралась в мою комнату и как мы с ней ушли, то и стражники ничего не заметят. Даже если мы пройдем в двух шагах от них.

Так и вышло. Доехав по лесной тропе до поляны, мы спешились, и ведьма отпустила коней: наверняка позаимствовала их где-то с помощью магии.

- Иди за мной, Гергис. След в след. Здесь трясина по обе стороны от тропы, крикнуть не успеешь – засосет.

Вряд ли стражники спали. Просто не увидели. Иначе были бы очень удивлены, что наследник, уехавший в столицу к умирающему отцу, вдруг идет с ведьмой вглубь болот.

С Лери я шел первым, видя тропу перед собой. Сейчас – следом за Ольвией, глядя ей в спину, поэтому путь показался бесконечным. Ощущение кошмара нарастало с каждым шагом. Мое сознание изнывало от беспомощности, от невозможности вмешаться и что-то изменить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я существовал сейчас словно в двух разных измерениях. В реальности шел за ведьмой, как осел за морковкой. И при этом видел сон, в котором происходило то же самое, что и на самом деле. Но вряд ли она рассчитывала, что мое сознание раздвоится. Откуда ей было знать, что после звездного дождя во мне живет сухая, как архивные документы, память Гергиса и сознание человека из другого мира, сохранившего чувства и эмоции прежней жизни. Воспоминания об умершей матери одного соединились с детскими переживаниями другого. Но наблюдал за всем взрослый – тот, кто был в состоянии трезво оценивать происходящее.