Мама, я жулика люблю! - Владимир Колычев

– Значит, или Чечня, или прокуратура, – задумчиво проговорил Агап.

Да, похоже, отстрелялся Пылеев. Боец он классный, не хотелось бы его терять. Но, увы, придется с ним расстаться. Не та он овчинка, которая стоит выделки. Пора ставить на нем крест...

– А если сначала Чечня, а затем прокуратура?.. Пойдет да накапает на тебя, на твоего комбата, что тогда?

– Так в том-то и дело, что так тоже может быть, – кивнул Шажков. – Тогда неприятностей не оберешься.

– Не хочет он, значит, в рабстве быть, – продолжал рассуждать вслух Агап.

– Не хочет, – подхватил капитан. – Его «деды» в казарме построить пытались. Так он их сам сейчас строит.

– Так он и вас построит... Короче, хочет он быть рабом или нет, но вам нужно продать его в рабство.

– Кому, вам?

– Нет, я пас. Я уже про этого пацана забыл... Чеченам его продайте. У них живой товар в большой цене. А Пылеев парень крепкий, на нем и воду возить можно, и снаряды к пушкам.

– Так, а как мы его чеченцам продадим?

– Да очень просто. Он же сам в Чечню едет. Там войны сейчас нет, чеченцы и русские – братья, гы... Вот по-братски толкните товар. Еще и на бабки наваритесь...

– И много заработать можно? – Глаза Шажкова горели алчным огнем.

Так и мать родную за деньги продаст. Если уже не продал... Иуда.

– А этого я не знаю. Я рабами не торгую. Но, думаю, штуки две-три баксов заработать можно... Короче, Шажок, я тебе ничего такого не говорил, ты меня понял?

– Да понял, понял, – кивнул капитан.

Мысленно он был где-то далеко. Уж не в Чечне ли, уже не выставляет ли всех своих бойцов на продажу?.. Будет хохма, если эта сука весь батальон чеченам продаст.

Глава девятнадцатая

Служба на блокпосте не сахар. Изнуряющий режим несения службы, постоянное напряжение сил и нервов, обнаглевшие нохчи со всех сторон – утром баранью тушку в подарок послать могут, а ночью миной из самодельного «самовара» угостят. Плюс ко всему несовершенство законодательной базы. Чечня как бы считается российской республикой, жители – гражданами России. Режим чрезвычайного положения на административной границе Чечни и того же Ставропольского края не существует, поэтому нохчи могут шмыгать туда-сюда в любое время суток. Запреты, конечно, есть, но все они носят как бы и незаконный порядок. Чеченцы – народ мирный и цивилизованный, ну это, если послушать, как они жалятся в Европе. Совсем замучили их дикари-русские – ни вздохнуть свободно, ни выдохнуть. На днях журналисты на блокпосте были, смотрели, как российские солдаты «издеваются» над беззащитными детьми гор. А до того комиссия откуда-то из Англии мозги компостировала. Нельзя-де ограничивать свободу гордого народа в праве на свободное передвижение и личную жизнь. Правда, поумолкли англичашки после того, как два члена из этой комиссии вдруг исчезли. Говорят, чехи выкрали их да в рабство угнали. Это у них просто. И плевать им, что у тебя полномочия ООН...

У Жени таких полномочий не было. Зато у него автомат с подствольником, бронежилет, боезапас. И пределы блокпоста он покидает лишь по необходимости да под прикрытием своих боевых товарищей. Ему плен не грозит. Хотя чеченцы и на солдатах не прочь бизнес сделать. Зазевался, и кирдык...

Сегодня у него по плану боевой выход. Начальство подъехало, приказало перекрыть заброшенную дорогу в обход блокпоста. Положено держать эту тропу под постоянным контролем. Но не хватает сил и средств. Но иногда, как вот сейчас, случаются рейдовые проверки.

– Хорошо-то как, погодка – класс! – оглядываясь по сторонам, сказал Мальцов. – Как будто и нет войны!

Трудно было с ним не согласиться. Сентябрь месяц, жаркое, но совсем не изнуряющее бабье лето, леса и сады еще зеленые, трава под ногами пожухла, но еще не утратила своей свежести. Идешь, как по мягкому сену ступаешь. Но удовольствия мало. Хорошо, если на куропатку напорешься, а если на мину? А еще хуже на отряд боевиков, которые хозяйничают в этих местах по ночам, но могут появиться и днем.

Но Женя чувствует поддержку со стороны товарищей. Юрка Мальцов уже давно из стана его врагов перешел в разряд его друзей. Паша Достов, Игорь Дремов и Сема Чабай тоже не подведут, если вдруг что. У всех ушки на макушке. Хорошо вокруг, ветерок ласковый шевелюры из-под касок выдувает, о войне думать не хочется. Но расслабляться ни в коем случае нельзя. Не та ситуация.

Наконец дозор вышел к дороге. Как старший группы, Мальцов распорядился осмотреть прилегающую местность. Все было в порядке. Сосредоточения живой силы и техники противника не наблюдалось. Вообще никого вокруг не было. И с минами вроде бы порядок. Тишь да блажь.

Чтобы не привлекать к себе внимания, Мальцов укрыл группу под сенью сливового сада. Выставил боевое охранение, все как положено.

– Смотрите, слив не обожритесь, а то дристать будете дальше, чем видите! – предупредил он.

– Обожрешься тут, – буркнул Достов. – Тут без нас все сожрали.

Он малость преувеличивал. Плоды на деревьях имелись, но рукой их не достать, сноровку нужно проявить. А напрягаться никому не хотелось. Да и увлекаться процессом никак нельзя. Пришлось оставить сливы в покое. И целиком переключиться на контроль за дорогой.

Ждать долго не пришлось. Минут через двадцать появился транспорт. Белая «Нива». Ставропольские номера ни о чем не говорили. Чеченцы могли владеть машиной по доверенности. А могли просто угнать ее. Мальцов вышел ей навстречу, автоматом перегородил путь. Женя держал на прицеле водителя. Чабай тоже готов стрелять. Достов и Дремов обеспечивали прикрытие с правой и левой сторон дороги – мало ли какая пакость может сопровождать «Ниву» или в засаде обеспечивать ей проезд.

Непросто было разглядеть в темноте салона лицо водителя, но Женя все же заметил, как исказилось оно. Мужику явно не хотелось останавливаться. Но хочешь не хочешь, а надо. Вправо и влево «Нива» уйти не могла, с одной стороны высокий скос, с другой – овраг. Назад сдавать опасно. Можно и автоматную очередь вдогон получить. А если совсем не остановишься, то еще и граната может под колеса ненароком закатиться.

«Нива» остановилась. Мальцов рукой показал – «Выходим все!».

Первым из машины вышел молодой с густой щетиной чеченец. Женя уже научился отличать их от представителей других кавказских народностей.

– Командир, в чем проблема? – расплылся в заискивающей улыбке парень.

Акцент едва уловимый. Но это неудивительно. Как ни хотели бы того чеченцы, но им приходилось вращаться среди русских. Может, этот молодчик учился где-нибудь в русской школе, а может, и в институте. А возможно, и в армии служил.

– Руками не махать! Лицом к машине! – скомандовал Мальцов.

Пассажир был не так молод, как водитель. И борода у него густая. Глаза черные – волчьи. Лицо – точная копия с обложки старой книжки про Хаджи-Мурата. Но команду он воспринял как должное. Молча повернулся лицом к машине, положил руки на капот. Понимает, что остановили его на заброшенной дороге, появление на которой – уже сам по себе подозрительный факт. Федералы не будут церемониться. Место безлюдное, могут и пальнуть сгоряча.

Зато молодой чеченец искал на задницу неприятностей.

– Вах-вах, командир! Нельзя так! – стал возмущаться он. – Мы тебе что, бандиты? Зачем лицом к машине? Я жаловаться буду!

– Ты что, не понял! – цыкнул и резко надвинулся на него Женя. – Мордой к машине!

Но тот и не подумал повиноваться.

– Э-э, пацан, неприятности хочешь, да? Будут тебе неприятности! – злобно прошипел он. И тут же сменил гнев на милость. Хотя в его положении он сам должен был искать милости. – Извини, командир, две ночи не спал, – сокрушенно покачал он головой. – Совсем плохой стал, да... Хочешь, я тебе денег дам, а? Вот, смотри!

Он полез под пиджак, но Женя прикладом автомата ударил его по плечу и тут же ногой провел подсечку. Сбил чеченца с ног, перевернул его на живот и упер ствол автомата в позвоночник. Но тот не унимался:

– Это незаконно, командир! Твой начальник будет долго-долго ругаться! А ты сам будешь горько-горько плакать! Давай, командир, договоримся! На всех тысяча долларов, и расходимся, да?

– Что в багажнике?

– Барашек там. Живой жирный барашек, да... Три штуки, дай проехать, да!

– Семен, Паша, гляньте, что у них в багажнике, – распорядился Мальцов и предупредил: – Только осторожно!

– Э-э, командир! Пять штук, и расходимся! – бился в истерике молодой «чех».

Чабай и Достов вскрыли багажник.

– О-о! Ничего себе!

– Козлы! Падлы! – взвыл молодчик. – Всех кровью умою!

И в бешенстве начал колотить руками по земле. Жене пришлось больно ударить его ногой по спине, чтобы угомонить. А бить было за что. Чабай и Достов извлекли из машины связанную по рукам и ногам женщину лет двадцати пяти. Славянской внешности. Спутанные белокурые волосы, стреловидные брови, большие глаза, высокие скулы... У Жени екнуло сердце. Уж не Варвара ли это?..