Наложница императора - Татьяна Семенова

— Ну, это совсем не сложно, — сказала девушка. — Китайцы очень разговорчивые. Важно только правильно повести беседу. Сложнее будет другое: правильно составить письмо князю. В нём нельзя упоминать об указе: что если, например, слуга умеет читать? А, с другой стороны, написать надо так, чтобы князь захотел с нами встретиться. Необходим тонкий, но совершенно недвусмысленный намёк.

Ваня почесал в затылке:

— Ничего себе задачка! Для русского человека я бы ещё что-нибудь придумал: какую-нибудь цитату из классики или общеизвестный анекдот. Но для этих, таких непохожих на нас китайцев… У меня даже мыслей никаких нет. А у тебя, Саш?

Саша напряжённо думал, глядя в одну точку, потом сказал:

— Насчёт классики это правильная идея. Тут нужна какая-нибудь аллегория. Но это только Аня может придумать. Она ведь в своей прошлой жизни была весьма начитана.

Аня молчала ещё дольше Саши, обдумывая текст будущего письма. Наконец, лицо её просияло:

— Мне нужна бумага, кисточка для письма и тушь.

Саша и Ваня озадаченно переглянулись. Быстрее них сориентировался Сергей:

— Это не составит особого труда. Я пойду и разыщу ту девушку-китаянку, которая нам прислуживала за столом.

— Но вы же не знаете китайского, — удивилась Аня. — Может, лучше я?

— Нет, — возразил Сергей. — Служанка знает русский. Правда, неважно, но, думаю, мы поймём друг друга.

— Как хотите, — пожала плечами Аня.

Сергей, быстро поднявшись, вышел из комнаты.

— А знаете, — сказал вдруг Саша, — я с самого первого путешествия всё ломаю голову над тем, как же происходят эти наши перемещения во времени.

— Спроси у Сергея, — рассеянно откликнулась Аня, занятая своими мыслями.

— А разве в его дневнике недостаточно написано? — спросил Ваня.

— Конечно, недостаточно! — воскликнул Саша. — Он же генетик. А я говорю о физических основах процесса.

— Ну, — заметил Ваня с усмешкой, — тогда надо было не в Китай лететь, а беседовать с теми сексотами на мосту — они весьма сильны по части физической подготовки…

— Шутник, — лениво улыбнулся Саша. — А хотите, поделюсь своими соображениями на этот счёт? У меня тут целая теория сложилась.

— Валяй, — согласился Ваня. — Пока этот генетик ходит за чернильницей, ты успеешь пересказать всю теорию относительности Эйнштейна. Есть у меня подозрение, что Сергей не слишком быстро вернётся…

— Так вот, — начал Саша, — помните, в том дневнике было сказано, что информацию о прошлых жизнях хранит сама последовательность нуклеотидов в спящих генах, и этой последовательности соответствует определённый набор волн реликтового излучения[15].

— Реликтового? — переспросила Аня. Слово показалось ей странным в этом контексте.

Ваня снисходительно улыбнулся и хотел отпустить очередную шутку, но Саша метнул в его сторону строгий взгляд и спокойно стал объяснять:

— Это космическое электромагнитное излучение, возникшее сразу после Большого Взрыва, в первые пять минут жизни Вселенной — вследствие образования и резкого охлаждения однородного первобытного вещества, состоящего на две трети из водорода, и на треть из гелия. По интенсивности реликтового излучения определяют время, прошедшее с момента Взрыва, то есть возраст Вселенной.

— Но ведь теория Большого Взрыва, то есть рождение Вселенной из так называемой точки сингулярности — это не более чем гипотеза, — солидно вставил Ваня, демонстрируя свою эрудицию.

— Да, но эту гипотезу поддерживает большинство учёных. Внимание! — поднял руку Саша. — Перехожу к главному. Плотность реликтового излучения уменьшается с расширением Вселенной. А теперь предположим, что человеческая клетка — это универсальный датчик реликтового излучения, сохраняющий информацию о его плотности в одном из спящих генов. Тогда дешифровка нуклеотидного кода и позволит определить эпоху, в которую существовал обладатель данного гена.

— Понятно, — оживилась Аня, генетика была ей намного ближе. — Но пока ещё никому не удалось полностью разгадать нуклеотидный код, поэтому, путешествуя во времени, мы свои прошлые жизни выбираем наугад.

— Ну да, — согласился Саша, — засекаем в спящем гене показатель реликтового излучения, однако не знаем, к какой эпохе он принадлежит.

— Погоди, насколько я понимаю, — включился Ваня, — в Секретной Лаборатории накопили определенную статистику случайных попаданий в прошлые жизни и нашли принцип соответствия дат и нуклеотидного кода. То есть, похоже, они разгадали эту тайну. А дальше — дело техники. Пишется специальная программа, и, расшифровывая очередной код в спящем гене случайного человека, сразу находят точку на заранее построенной шкале времени. И вот уже можно путешествовать не абы куда, а в конкретный исторический момент, например посылать агентов вдогонку за нами…

— Однако, Саша, кажется, хотел рассказать нам о физическом механизме перемещения в прошлое. Разве не так, Ветров? — спросила Аня.

— Ну, если вы дадите мне сказать…

— Дадим, — пообещал Иван. — Только можно я вопрос сформулирую конкретный? А то ты всё начинаешь от царя-косаря. Сам прибор «Фаэтон» — это ключ. А где дверь в прошлое? Как она устроена?

— Пожалуйста, отвечаю конкретно, — немного обиженно начал Саша. — Смысл моего предположения вот в чём: мы путешествуем во времени сквозь тоннель, названный кротовиной и образовавшийся вокруг локальной чёрной дыры в микромире.

Друзья уважительно помолчали, потом Ваня сказал:

— Это ты красиво задвинул! Теперь объясни.

— Чёрные дыры — это же астрономия? — уточнила на всякий случай Аня. — Мы что, в прошлое через космос летаем?

— Да нет, — улыбнулся Саша. — Чёрные дыры существуют не только в макро-, но и в микромире. Как бы это вам попроще…

— А не надо проще, — посоветовал Ваня. — Мы, чай, тоже не лаптем щи хлебаем. Если что — спросим.

— Ну, хорошо. Чёрные дыры — это последняя стадия жизни звёзд. Израсходовав энергетические ресурсы, звезда сжимается, и происходит взрыв, называемой вспышкой сверхновой…

— Это мы знаем, — не удержался Ваня. — Ты ближе к теме.

— А ближе некуда. Если масса звезды после взрыва меньше двух солнечных, сжатие останавливается. Если же коллапсирует вещество большей массы, процесс идёт дальше и звезда ужимается до микроскопических размеров. Сила гравитации такого объекта уже способна удерживать свет — то есть звезда становится невидимой. Потому и называется чёрной дырой.

— Здорово! — умилилась Аня. — Вроде и есть звезда, а увидеть нельзя.

В лице девушки Саша нашёл благодарного слушателя и рассказывал теперь только ей, потому что Ваня откровенно скучал: мол, кто ж не знает таких элементарных вещей?

— Привожу пример: чтобы навсегда оторваться от поверхности планеты или звезды, нужна так называемая вторая космическая скорость, — продолжил Саша. — Если скорость меньше, тело вернётся обратно, не преодолев силы тяготения. Вот ты кидаешь мяч в небо — и он падает назад. Ракета же, развив первую космическую скорость, выходит на околоземную орбиту, а, достигнув второй, покидает околоземное пространство, то есть полностью преодолевает притяжение Земли. Естественно для каждого небесного тела своя вторая космическая скорость — в зависимости от массы. У Земли — это одиннадцать и две десятых километра в секунду. У Луны — две и четыре десятых, у Солнца — примерно шестьсот двадцать километров в секунду. Можно посчитать массу, для которой вторая космическая скорость превысит скорость света. Это и будет чёрная дыра — звезда с гравитационной силой, удерживающей свет.

— В общем, — сказал Ваня, — если очень сильно растолстеть, станешь невидимым.

Аня хихикнула, оценив шутку, но видно было, что Сашин рассказ увлёк её, и настроена она серьёзно.

— На самом деле всё посчитано, — объяснял Ветров. — Если Солнце увеличить в пятьсот раз по диаметру, оно начнёт коллапсировать, и свет от него уже не сможет оторваться. Или наоборот, скажем, Землю сжать до диаметра в один сантиметр при той же массе — вот вам ещё одна чёрная дыра.

— Я только не пойму, — встрял долго терпевший Ваня, — как это связано с путешествием во времени?

— Да погоди ты! Я просто хотел, чтобы Аня всё поняла, — начал оправдываться Саша. — Ведь в этом вся соль. Ну, а теперь про механизм. Если ты попадёшь непосредственно в зону действия чёрной дыры, она тебя поглотит безвозвратно. Но вокруг неё есть область, где, строго по Эйнштейну, четырёхмерное пространство-время сильно искривлено. То есть там и время течёт по-другому, и геометрия не евклидова. Вплоть до того, что пространство может стать одномерным, а время трёхмерным и обратимым . На последнее слово прошу обратить особое внимание. Потому что именно эта пограничная зона, где притяжение чёрной дыры ещё не фатально, но уже происходит искривление пространства-времени, и является тоннелем, через который можно попасть в прошлое.