История византийских войн - Джон Хэлдон

Быстро возраставшая мощь турок и создание Оттоманского султаната, политический и экономический крах империи наряду с раздробленностью византийских земель поставили на повестку дня вопрос о примирении с Западом, который в противном случае, расценивая византийцев как раскольников и даже как еретиков, не оказал бы им поддержки. В течение XIV–XV вв. велись переговоры о церковной унии, но на Лионском (1274) и Ферраро-Флорентийском (1439) соборах не удалось достичь согласия по многим вопросам, даже при том, что императоры Михаил VIII и Иоанн VIII были готовы согласиться на требования Запада в обмен на военную и финансовую помощь. Но большинство духовенства и населения империи было настроено крайне оппозиционно по отношению к подобным уступкам, и никакого реального прогресса на этих переговорах не было достигнуто. Отчаяние по поводу этого тупикового положения, осложненного нарастающей требовательностью Запада, выразилось в словах великого дуки Луки Нотараса, главного министра последнего византийского императора Константина XI, который, как сообщают источники, сказал в 1451 г.: «Лучше увидеть на голове правителя Города турецкий тюрбан, чем латинскую митру». Сам Нотарас активно участвовал в переговорах с Западом и спустя два года был казнен вместе со всей семьей по приказу султана Мехмета II после падения Константинополя. Конечно, было бы преувеличением считать, что все византийцы разделяли мнение Нотараса, но они отражают ту степень отчуждения, которая уже существовала между двумя мирами.

Как ни парадоксально, упадок светской власти сопровождался ростом авторитета и власти духовенства. И именно к руководству церкви, прежде всего к патриарху, обратились турецкие власти в поисках способов мирного управления христианским населением страны. К моменту турецкого завоевания остатки империи еще сохраняли свою идеологию, которая уже не соответствовала реальности. Но в бытовом плане византийским крестьянам, купцам и духовенству надо было жить дальше. Когда настал конец империи, турецкие власти обнаружили, что «греки» при всей их идеологической враждебности быстро свыклись с порядком жизни, который мало чем отличался от того, к которому они привыкли.

ВЛАСТЬ, ИСКУССТВО И ТРАДИЦИИ

СТРУКТУРА ВЛАСТИ

Как мы видели, эволюция византийского государства определялась многими взаимосвязанными факторами. На вопрос, отчего оно развивалось так, а не иначе, разные историки дадут различные ответы, в зависимости от собственных познаний, научного подхода, исторической философии и т. д. Да и невозможен один всеобъемлющий и устраивающий всех ответ на вопросы, связанные с историческим прошлым.

Одним из вопросов, связанных с пониманием истории империи, является вопрос о том, как данное общество распоряжалось своими ресурсами, какую часть общественных богатств, произведенных в разных отраслях экономики — аграрной, торговой и промышленной, — можно было изъять в виде ренты и налогов, а также непрямым путем — с помощью разного рода услуг. Мы видели, каким образом государство получало ресурсы для своей деятельности на протяжении тысячелетней истории империи: с помощью взимания натурального налога продукцией сельского хозяйства, добычи руд и других видов сырья, мобилизации рабочей силы, использования труда и знаний квалифицированных работников. Важное значение имеет тот факт, что в процессе обеспечения ресурсов, необходимых для его существования и деятельности, правительство империи постоянно должно было конкурировать то с крупными землевладельцами из сенаторского сословия, то с провинциальной аристократией, то с новой византийской знатью эпохи Средневековья, то с иностранным купечеством. Эта борьба всегда играла важную роль в византийской политической истории, и история ее гражданских конфликтов и фискальной политики отражает возвышение или уход со сцены то одной, то другой ведущей группы византийского общества.

История этих конфликтов иллюстрирует пути и методы работы византийской государственной машины. В современных индустриальных обществах налоговая система обычно является средством перераспределения прибылей, которые уже были произведены и распределены в обществе как среди собственников и управленческого персонала, так и среди тех, кто продает свой труд за заработную плату. В доиндустриальных обществах имеет место прямое изъятие части доходов через налоги или ренту в той или иной форме, что предполагает прямой контакт между государством (правящей элитой) и налогоплательщиками (данниками). В обоих случаях природа социально- экономического противоречия между производящими ценности и изымающими их определяется конкуренцией из-за распределения ресурсов между потенциально враждебными элементами общества, а также — формами налогов и ренты.

Государство в таких обществах (обычно в лице правящей элиты) должно само присваивать ресурсы, изымаемые с помощью налога и ренты, или же создавать схемы, при которых в его распоряжение поступала достаточная часть этих ресурсов, обеспечивающих его существование. Однако всегда существовала историческая тенденция превращения чиновников, наделенных такими полномочиями, в некую самостоятельную силу, претендующую на присвоение себе части этих ресурсов. Между правителем (правящей элитой) и группами лиц, непосредственно занимающихся сбором налогов и ренты, всегда существуют противоречия, поскольку они живут за счет одних и тех же ресурсов.

При этом способность государства получать необходимые ресурсы зависит прежде всего от его возможности ограничивать экономическую и политическую силу таких потенциально конкурентных групп. Единственный реальный способ добиться этого состоял в том, чтобы создать преданный (по причине его полной зависимости) слой чиновников — бюрократию, которая отождествляет свои интересы с интересами центральной власти. Византийским императорам удалось в исторических обстоятельствах второй половины VII в. выполнить эту задачу для своей эпохи. Однако, как мы видели, в долговременной перспективе эта структура государственной организации не смогла сопротивляться экономической конкуренции зарубежных стран, особенно итальянских торговых республик.

Но государство со всеми его структурами представляло только один аспект гораздо более сложной жизни общества, в котором постоянно развивалась культурная жизнь, создаваемая большими группами людей, оставивших свой след в языке, литературе, изобразительном искусстве, архитектуре церковной и светской. Все они создавали культурное пространство, в котором жили народы, населявшие Византийскую империю.

ОСНОВЫ ТВОРЧЕСТВА

Литература и все виды изобразительного искусства могут рассказать многое о жизни и развитии общества в целом. С одной стороны, вложения капиталов в памятники архитектуры и искусства, светского и духовного, со стороны частных лиц или общественных учреждений, бросает свет и на распределение богатств в обществе, и на их употребление, и на такие вещи, как социальный статус, идеология и т. д.

С другой стороны, изменения в сфере литературы, искусства и архитектуры, произошедшие в разные эпохи и в разных регионах, говорят и о развитии общества в целом, с присущими ему системой ценностей и миропониманием.

Анализируя, например, развитие литературы в VI–VIII столетиях, можно сразу обратить внимание на два важных момента. С одной стороны, в этот период происходит значительное сокращение количества светской литературы, особенно исторических и поэтических сочинений; с другой стороны, огромное распространение получает духовная литература, от житий святых до сложных теологических трактатов. Исторические сочинения еще появляются, но только в конце VIII — начале IX в. этот жанр снова переживает рассвет. После второго периода борьбы с иконоборчеством в 815–840 гг. наступил расцвет житийной литературы, поскольку победители стремились прославить своих героев. Кроме того, намечается и новый подъем светской литературы, что отражало стремление образованных слоев общества осмыслить прошлое и возродить традиции блестящей эпохи Юстиниана. Теологи — противники иконоборчества, а также многие иные образованные люди хотели рассказать о происшедших событиях и проанализировать их. Их взгляд на прошлое был, так сказать, внеисторическим. Они исходили из основного положения: если христианские ценности были созданы еще Отцами Церкви, а основы государства были заложены Константином и Юстинианом, то всякие изменения этих основных установлений (или того, что считалось таковыми в IX в.) следует считать уклонением от истины, ересью. Поэтому, если иконы следует всегда почитать по канонам, установленным VII вселенским собором, то политика императоров Исаврийской династии, несомненно, являлась еретической. Соответствующие действия этих императоров и их приспешников объяснялись иудейским и исламским влияниями, вмешательством дьявола и т. д. На этих правителей была возложена ответственность не только за церковный раскол, но и за исчезновение классического образования и другие беды.