Безнадёжная любовь (СИ) - Смелик Эльвира Владимировна

— Мам, ты не переживай, — сразу же успокоил он ее. — Мы расстались.

— Да? — озадаченно уточнила Аня, а когда сын утвердительно кивнул, не удержалась от очередного вопроса. — И, позволь узнать, что послужило тому причиной?

— Считай, что я поумнел, — глубокомысленно заявил сын. — И чтобы ты лишний раз не волновалась.

Аня минуты две-три неподвижно стояла, взгляд ее блуждал по комнате, ища, за что бы зацепиться, а мысли скакали в голове самые странные.

— Если честно, — наконец заговорила она, — я тебе не верю. Мне кажется, это просто отговорка, чтобы я оставила тебя в покое. А на самом деле все будет продолжаться по-прежнему.

— Нет! — твердо произнес Никита. — Это правда.

Врут обычно с честными глазами, уверенно и проникновенно, но голос у Никиты скучный и бесцветный, словно думает он совершенно о другом, а волнующая маму тема для него не имеет никакого значения. Неужели они действительно расстались? Это каким же чудом? И где же волшебник, то чудо сотворивший?

— Даня! Он бросил свою девицу. Пожалуйста, обрисуй вкратце, о чем вы без меня беседовали.

— Вкратце? — Богдан самодовольно и хитро ухмыльнулся. — Я сказал, что не стоит из-за похоти наживать ненужные неприятности и расстраивать маму. Похоже, он со мной согласился.

— Колоссально! — наигранно восхищенно воскликнула Аня. — Тебе бы следовало иметь сотню-другую детей, а то жалко, Дань, что твой педагогический гений остался невостребованным.

Обычно она выговаривала его имя полностью — Богдан, но иногда у нее само вырывалось: «Даня!» Особенно в последнее время. Хотя именно сейчас было труднее всего отыскать причины, чтобы называть его уменьшительно, по-детски. И он вспомнил, что когда-то очень давно, более двадцати лет назад, почувствовав, как мурашки побежали по спине от произнесенного ею имени, заорал:

— Никогда не называй меня так!

— Почему? — изумилась Аня, совершенно не испугавшись его бурной реакции, а он, не желая открывать истинные причины, сердито буркнул первое, пришедшее в голову:

— Я не маленький!

— Да? — она улыбнулась иронично, глянув чуть свысока, и внезапно Богдану показалось, что она старше его, взрослее и мудрее, а он перед ней — несмышленый мальчишка.

— Или называй. Если хочешь, — проворчал он, отворачиваясь, и с трудом сдержал желание добавить: — Но тогда не уезжай. Останься со мной.

5

Позвонил Тарасов, дядя Саша, полковник МВД Тарасов Александр Петрович, сказал, что с ним хотят встретиться, поговорить, проконсультироваться, в общем. Неожиданно всплыли какие-то старые дела, всколыхнулись давние связи. А Богдан надеялся, что его больше не тронут. Разве мало он сделал?

Нелегко давались самоотверженные подвиги. Ему — очень нелегко. Хоть вроде и выработал защиту от превратностей жизни и душевной маяты и даже с каким-то неестественным энтузиазмом и упоением брался за предложенные Тарасовым задания. Наверное потому, что не держала его жизнь, не ценил он ее. И за то напоминала она ему, какой может быть безжалостной и жестокой.

Если бы кто взялся предсказать Даньке будущее, никогда бы не угадал, что того ждет. А хоть и угадал бы, Данька ни в жизнь бы не поверил. Невероятно, до чего докатится милый мальчик! В общем-то неглупый, и даже способный, как говорили в школе, и вовсе не отпетый хулиган.

Остался без родителей. Спасибо, что не на улице, при собственной жилплощади. Прокорми себя сам, как хочешь. Об учебе и речи не шло — разве проживешь на стипендию! Тогда — иди, работай. А кто возьмет на большие деньги вчерашнего школьника?

Вертелся, как мог и где мог. Слава богу, курортный город богат на кафе и рестораны. Окончил курсы, устроился барменом. Смазливого мальчика с удовольствием поставили за стойку для привлечения посетителей, точнее, посетительниц. Давний враг Лысый непонятно из каких побуждений (наверное, надеялся, что Богдан в конце концов на том попадется) предложил подработать, свел с нужным человеком. Но тогда не слишком много было жаждущих до «травки», не то что сейчас. Торговал тихо, осторожно, никто не знал, только Борька, а он не возражал. Каждый крутится, как может. Он и сам в отсутствие Богдана не отказывался обслужить клиента. Боря помог сориентироваться и в другом деле, так сказать, поддержал, или даже подтолкнул.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Совершенной чушью было бы утверждать, что Богдан не обращал внимания на девчонок. Очень даже обращал. А уж они на него! И, стоило признать, не только девчонки. Первым это заметил все тот же Борька, постоянно маячивший рядом (вечером и ночью они работали вдвоем). Оказавшись поблизости, он таинственно протянул:

— О-о, Дань! Тобой заинтересовались.

Богдан сначала даже испугался.

— Кто?

Боря осторожно кивнул в сторону сидящей неподалеку женщины, весьма привлекательной — нет, даже очень привлекательной! — и сообщил:

— Глаз с тебя не сводит. Спорим, она сегодня обязательно подъедет к тебе.

И он оказался прав.

Когда народ начал потихоньку отходить на покой, она подсела к стойке, сделала заказ и, не притронувшись к поданному ей бокалу, спросила:

— А вы еще долго будете работать?

Боря добросовестно доложил. Женщина обхватила пальцами бокал, но не стала отрывать его от стола.

— Я могу обратиться к вам с просьбой?

— Все, что угодно! — щедро пообещал Борька. — Правда, Богдан?

Богдан, усиленно пытающийся в это время найти себе важное занятие, согласно кивнул и чуть не грохнул стакан. Вообще-то, он никогда не робел перед женщинами, но до сих пор считал инициативу прерогативой мужчины, то есть своей собственной. А прекрасная незнакомка уже вкрадчиво объясняла:

— Я здесь первый день. Бродила по городу и вот попала к вам. И сейчас, признаться, в замешательстве. Насчет обратной дороги. Может, кто-нибудь из вас меня проводит?

Она красноречиво смотрела на Богдана, абсолютно игнорируя его напарника. Трудно было не понять, кого она предпочитала видеть в качестве «кого-нибудь».

— Но мы закрываемся только через полчаса, — наконец-то подал голос Богдан и заметил легкое изумление в ее взгляде.

— Я подожду. Лучше подождать, чем плутать ночью по незнакомому городу.

Она вернулась за столик, а Борька, развернувшись к залу спиной, нежно пропел:

— Ах, ах! Какие голосочки! Век бы вас слушал! — и толкнул напарника в бок. — Надеюсь, ты не упустишь шанс. Не будь идиотом!

— Она же старше меня почти вдвое, — засомневался Богдан.

— Дурак! В том-то вся и прелесть! Ни одна девчонка не сравнится в постели со зрелой женщиной.

— Ты думаешь, так сразу? — Богдан неуверенно глянул на Бориса, и тот снисходительно хмыкнул.

— А для чего ты ей? Интеллектуальные беседы вести? Я думаю, у нее и денег хватает. Так что не глупи, Дань! — Борька устремил вдаль мечтательный взор. — Эх, меня бы на твое место! Да только она на меня ноль внимания. Хотя странно, вроде я тоже мальчик ничего! — он рассмеялся и опять легонько толкнул Богдана. — Ты что, трусишь? — спросил он и посоветовал: — Выпей для храбрости. Или лучше — покури. Иди-иди, покури. Сейчас народу мало, пять минут и без тебя обойдусь.

Богдан послушался, сходил в подсобку, достал косячок из укромного места, вышел на задний двор. Когда он вернулся, довольный Борька сообщил:

— Кажется, она забеспокоилась, куда ты пропал. Все время смотрела на дверь. Подумала, что ты от нее удрал.

Богдан промолчал и впервые за вечер посмотрел на незнакомку уверенным долгим взглядом.

Вот так и началось. И уже в следующий раз Боре не пришлось уговаривать и давать советы. Он сам знал, что ему делать, он же был умненьким и способным мальчиком, все схватывал на лету с первого раза без повторений.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он не пытался запоминать имена и лица — зачем? — он не строил никаких далеко идущих планов. Но иногда планы строили за него, и он, честно говоря, удивлялся, находя себя участником предлагаемых кем-то перспектив.

Она проснулась раньше. Богдан почувствовал сквозь сон, как она встала, вышла из комнаты, осторожно прикрыв двери. А когда она вернулась, он уже сидел в постели, слегка прикрывшись одеялом, и курил.