Дюна: Дом Харконненов - Брайан Герберт

Если ему удастся выжить.

Главный остров Школы, служивший одновременно космопортом и административным центром, был окружен рифами, исполнявшими роль волноломов. Высокие, расположенные группами здания напомнили Айдахо щетину остистых крыс, одну из которых он приручил, когда жил в крепости-тюрьме Харконненов.

Многие здания в стране Оружейных Мастеров Гиназа, пользовавшихся почти религиозным почитанием в империи, были задуманы и построены скорее как музеи и мемориальные комплексы, нежели учебные корпуса. Это обстоятельство говорило о том, что они весьма высоко ценили свои боевые качества, и их уверенность в своих силах граничила с хвастовством. Мастера Школы считали себя центром вселенной. Будучи политически нейтральными, мастера предлагали свои услуги всем желающим и предоставляли своим курсантам право самим выбирать, кому и как служить. Мифы, окружавшие Школу, становились еще более убедительными от того, что среди выпускников Школы были многие главы Великих Домов Ландсраада. Мастера Жонглеры разносили по всей империи песни, в которых воспевались великие деяния легендарных героев Гиназа.

Центральный небоскреб, в котором Айдахо предстояло пройти заключительные испытания после восьмилетнего обучения, служил усыпальницей Йоола-Норета, основателя Школы Гиназа. Саркофаг, прикрытый прозрачным колпаком из плаза и защищенный хольцмановским силовым полем, был недоступен для зрения. Однако право увидеть саркофаг получали только «достойные».

Дункан поклялся себе, что станет достойным… В космопорту его встретила стройная, с выбритой головой женщина, одетая в черное джи мастера рукопашного боя. Отрывисто и по-деловому она представилась как Карста Топер.

— Мне поручено забрать твои вещи. — С этими словами она протянула руку к рюкзаку Айдахо и длинному свертку, в котором была шпага старого герцога.

Дункан крепче сжал клинок.

— Я отдам шпагу с одним условием — если вы гарантируете мне ее сохранность.

Женщина недовольно поморщилась.

— Мы ценим свою честь больше, чем другие Дома Ландсраада. — Протянутая рука не дрогнула.

— Но не больше, чем Дом Атрейдесов, — ответил Айдахо, все еще не желая отдавать оружие. Задумавшись, Карсти нахмурила лоб.

— Возможно, не больше, но не меньше. Дункан отдал ей свои вещи, и они направились к орнитоптеру дальних сообщений.

— Иди к машине, она доставит тебя на твой первый остров. Делай то, что тебе велят, и не жалуйся. Учись всему. — Она плотно прижала к себе рюкзак и шпагу Айдахо. — Свои вещи ты получишь назад, когда придет время.

В тот день Дункан так и не увидел город Гиназ и его административный центр. Его сразу увезли на затерянный в просторах океана низменный остров, едва выступавший над поверхностью моря. Весь остров порос густыми джунглями, среди которых кое-где находились одинокие хижины. Трое служащих в форме высадили его на этом островке и отбыли, не ответив ни на один вопрос Дункана. Дункан остался один. Он стоял на берегу, прислушиваясь к рокоту морского прибоя, который живо напомнил ему о Каладане.

Дункан понял, что это было его первое испытание. Навстречу Дункану из чащи, раздвинув листья пальм, вышел загорелый до черноты седовласый мужчина с тонкими, жилистыми руками. На незнакомце была надета черная безрукавка, стянутая на поясе ремнем. Человек прищурился от яркого света, на лице его застыло каменное выражение.

— Я — Дункан Айдахо. Вы — мой первый инструктор, сэр?

— Инструктор? — Человек поморщился. — Да, крысенок, и мое имя Джеймо Рид — но заключенные не пользуются именами, потому что здесь каждый знает свое место. Делай свою работу и не создавай проблем. Если другие не смогут с тобой справиться, то это сделаю я.

Заключенные?

— Я прошу прощения, мастер Рид, но я прибыл сюда учиться на Оружейного Мастера… Рид расхохотался.

— На Оружейного Мастера? Это круто!

Не дав Айдахо времени на обустройство, человек направил его на грязную работу в бригаду аборигенов Гиназа. Дункан общался с ними с помощью жестов, так как никто из них не владел имперским галахским языком.

Несколько дней, страдая от жары и обливаясь соленым потом, бригада рыла каналы и колодцы для водоснабжения одной из деревень внутренней части острова. Густой, жаркий, насыщенный испарениями воздух кишел мошкарой, нещадно кусавшей рабочих. Дункан с трудом дышал в этой атмосфере. С приближением вечера мошки исчезали, а их место занимали комары и черные мухи. Кожа Айдахо покрылась зудящими, распухшими волдырями. Приходилось в огромных количествах пить воду, чтобы восполнить потери жидкости с потом.

Дункан руками перетаскивал тяжелые камни, а солнце немилосердно обжигало его обнаженную мускулистую спину. Скрестив руки на груди, сжимая бич, в тени мангового дерева стоял мастер Рид и наблюдал за работой. За все время он так и не обмолвился о цели приезда сюда Дункана Айдахо. Дункан же не жаловался и не задавал лишних вопросов. Он ожидал, что Гиназ преподнесет ему еще не одну неожиданность.

Видимо, это такой род испытания.

Дункану не было и девяти лет, когда он перенес жестокие пытки от рук Харконненов. Он видел, как Глоссу Раббан убил его родителей. Будучи мальчиком, он убил охотников в Лесном Заповеднике и сумел бежать на Каладан к своему покровителю — старому герцогу — только затем, чтобы увидеть, как его благодетель погибнет на арене. Теперь же, после десяти лет службы Дому Атрейдесов, Дункан считал каждый прожитый им день средством тренировки, упражнением воли и физических сил для предстоящих битв. Он станет Оружейным Мастером Гиназа…

Месяц спустя из прибывшего на остров орнитоптера бесцеремонно высадили светлокожего рыжеволосого молодого человека. Парень стоял на пляже, явно чувствуя себя не в своей тарелке, он был расстроен и растерян. Дункан наверняка выглядел так же, когда прибыл на остров. Прежде чем кто-нибудь смог поговорить с рыжеволосым, мастер Рид послал рабочие команды, вооруженные тупыми мачете, рубить джунгли, которые разрастались быстрее, чем их успевали вырубать. Вероятно, такова была практика здешнего обращения с осужденными — заставлять их выполнять бесцельную, как у Сизифа, работу. Миф о Сизифе Дункан слышал, живя у Атрейдесов.

Айдахо встретил рыжеволосого только через два дня, когда пытался уснуть, лежа на самодельной лежанке из пальмовых листьев. На противоположной стороне маленькой лагуны был расположен лагерь другой команды заключенных, к которой приписали вновь прибывшего. Он лежал в шалаше и громко стонал от ужасных солнечных ожогов. Дункан пробрался в тот лагерь и смазал волдыри незнакомого парня мягкой мазью — он видел, что так делают аборигены.