Бангкок и Паттайя. Путеводитель - Артур Шигапов

Культурное шоу

Тайка, играющая на национальном инструменте

Шелковый промысел известен еще со времен Сукотайского королевства, то есть уже 500 лет. Остатки тканей, найденные при раскопках, свидетельствуют об их родстве с южно китайским стилем, что, в свою очередь, косвенно подтверждает версию о массовой миграции населения из Китая. Но, как это часто бывает, с развитием промышленности шелковый промысел начал быстро умирать, не выдерживая конкуренции с ткацким станком.

Спас уникальную культуру тайского шелка, как ни странно, американец Джим Томпсон. Он обосновался в столичном районе Сиам и занялся возрождением старинного промысла на современной основе. Его мощная рекламная кампания по всему миру и учрежденная корпорация «Jim Thomp son Thai Silk Co» вывели продукцию в разряд элитных. Томпсон внедрил ряд технологических новшеств в процесс изготовления и окраски, улучшающих потребительские свойства, и построил крупнейшее в мире предприятие по ручному изготовлению шелковой ткани.

И даже его таинственное исчезновение в 1967 году способствовало рос ту продаж, окутав бренд «Jim Thompson» ореолом таинственности. Выпавшее знамя под хватила популярная в народе принцесса Сирикит, щеголяя на публике одеждами из традиционного тайского шелка. Можно смело сказать, что две эти харизматичные личности обеспечили процветание шелковой индустрии на многие годы вперед.

Гораздо меньше с рекламой повезло другим культурным достижениям Таиланда – театру, литературе и живописи. За исключением «Рамакиена», написанного еще королем Рамой II, другими значимыми литературными достижениями тайцы похвастаться не могут. На его вечных сюжетах борьбы тайского добра с бирманским злом основаны классические театральные представления «кхон». В них участвуют одновременно десятки танцоров, одетых в маски и пышные костюмы. Современная версия «кхона» под названием «лакхон» использует сюжеты новых пьес и по оформлению гораздо утилитарнее. Театр теневых кукол «нанг талунг» считается ближайшим родственником малайско-индонезийского «ваянг кулита», с их виртуозными кукольниками, управляющими тенями сразу нескольких своих подопечных. Сюжеты взяты из того же классического «Рамакиена».

Танцовщицы

Но все это, увы, дела давно минувших дней. XXI век, с его засильем массовой культуры, глобализировал и эту сторону тайской жизни. Традиционную музыку, напоминающую выступление оркестра глухих музыкантов на расстроенных инструментах, заменила вполне удобоваримая для европейского уха продукция многочисленных тайских роки поп-групп. С театральных площадок публика перетекла в кондиционированные залы мультиплексов, где показывают вполне качественные фильмы местных режиссеров (самые знаменитые из них – боевики «Том Ям Гунг» и «Онг Бак»). Пока другие страны Индокитая такими достижениями похвастать не могут, современная тайская культура широким потоком идет на региональный экспорт, и в каждом Буддой забытом кхмерском или бирманском селе гремят песни какой-нибудь бангкокской поп-звездульки.

И конечно же, одним из символов тайского образа жизни следует считать знаменитый на весь мир муайтай, тайский бокс.

Никаких позорных перчаток! Никакой жалости к противнику! Одно правило: никаких правил! Таким был тайский бокс на протяжении столетий. Переломы, травмы, серьезные ранения и даже смерть были обычным явлением на ринге вплоть до 30-х годов прошлого столетия, когда были приняты некоторые ограничения. Но и поныне тайский бокс остается самым жестким спортивным поединком в мире. Он соединил в себе боевое искусство и религиозные ритуалы. Во время боя звучит традиционная музыка в исполнении живого оркестра, бойцы выходят в повязках, оберегающих от злых духов. После обязательной молитвы следует гипнотизирующий танец «рам муай». Трудно сказать, кого больше он гипнотизирует – участников или публику, но зрители сами впадают в некий транс и зачастую страсти в зале кипят куда сильнее, чем за канатами. Наконец, бойцы снимают повязки с головы и в течение пяти трехминутных раундов лупцуют друг друга руками и ногами куда только можно, а можно им куда хочешь. Единственной защитой служат эластичные бинты, намотанные на кулаки и ножную кость. Музыканты тоже переживают и по мере ужесточения боевых действий завывают все громче и громче. Если бой – не представление для туристов, то звон от увесистых тычков хорошо слышен даже с большого расстояния, а тяжелые нокауты означают обычный исход поединка, воплотившего вековую агрессию, скрытую за маской буддийского спокойствия. Количество школ муай-тай в стране не поддается подсчету, в них занимается более 70 000 человек. Самые сильные среди них становятся национальными героями, как Най Каном Том, попавший в плен к бирманцам в 1784 году. Там этот Том брутально избил 10 лучших местных бойцов и был отпущен за свою доблесть на свободу. В его честь каждый год празднуется День боксера.

Торговец на реке Чаопрая, Бангкок

Образ жизни

Среднестатистический житель Бангкока – это «коренной маасквич», родом из глухой провинции во втором поколении. Поскольку альтернатива в виде Чианг Мая довольно слаба и до Петербурга никак не дотягивает, то всех «понаехавших тут» бангкокцы считают неотесанной деревенщиной.

Быть этническим китайцем в Бангкоке, а это чуть ли не половина всего населения, – не преступление, как в Индонезии, а вполне почетная миссия. В руках китайской общины сосредоточена экономическая и политическая власть (бывший премьер Таксин Чинават – китаец, заработавший не один миллиард долларов). У остальных приезжих шансов покорить столицу не так много.

Юные сиамки

В столице на заработках

Вечный санук

Эмигранты из Бирмы и Камбоджи исполняют роль таджиков, вкалывая на стройках, тайцы из Исаана шоферят в такси и таскают тюки на рынках, а их жены и подруги пополняют собой фаланги и когорты жриц платной паттайской любви. Индусы варятся в собственном котле Маленькой Индии, попутно заправляя во множестве магазинов индпошива и занимаясь мошенничеством.

Тайцы их ненавидят, а в Бангкоке популярна поговорка: «Если увидишь гадюку и индуса – убей индуса, ведь гадюка не сделала тебе ничего плохого». Остальные «истинные бангкокцы» работают в бесчисленных офисах, занимаются торговлей и обслуживанием. Их образ жизни почти не отличим от аналогичных во всех крупнейших мировых мегаполисах. Все те же забеги на работу и домой, посещения торговых центров по выходным и короткий отпуск на морях, благо они неподалеку. Небольшие отличия заключаются прежде всего в раннем подъеме, зачастую с рассветом, привычке есть на улице и соблюдении религиозных обрядов, вошедших в плоть и кровь.

Жители Паттайи сильно отличаются от своих сограждан в силу местной специфики. Засилье богатеньких буратино породило жадность, вороватость и стремление заработать деньги любой ценой. Иногда поведение туристов рождает настоящую ненависть среди местных, и тогда «тайские» форумы начинают пестреть сообщениями о стычках.

В целом тайцев отличает буддийское спокойствие и стремление к получению удовольствия от жизни. Три основных принципа тайской ментальности – это «санук» (хорошее расположение духа), «сабай» (плотские удовольствия) и «суай» (наслаждение красотой).

В последнее десятилетие Бангкок и Паттайя наводнились переселенцами-экспатами из Европы и Северной Америки. Они скупают на корню квартиры в элитных районах, дабы провести остаток жизни недалеко от моря, в тепле и ласковых объятиях тайских женщин. Многие фаранги живут в Таиланде годами, не выучив мало-мальски местный язык.

Для них существует меткое определение «farang bubble» – «фаранговский пузырь», состоящий из домов, ночных заведений, ресторанов и борделей «для белых», внутри которого они вращаются, не пересекаясь с жизнью настоящего Таиланда. Для остальных же тайский язык – насущная необходимость, так как английским в основной своей массе тайцы не владеют и владеть не хотят.

По своему благосостоянию бангкокцы резко выделяются на фоне небогатой провинции. Здесь сосредоточено до 70 % всего автопарка, а чуть ли не каждый второй доллар, заработанный в стране, имеет столичное происхождение. Если для всего остального Таиланда зарпла-та в 6000–7000В (около 200$) считается нормой, то в Бангкоке доход в пять раз выше – отнюдь не редкость. Правда, и расходы здесь соответствуют. За свое местоположение жители столицы платят втройне, но попробуйте вытащить их обратно в родную деревню!

Паттайцам же остается только мечтать о таких доходах, а самые высокооплачиваемые среди них, увы, – представительницы древнейшей профессии. Бурлящая ночная жизнь и дрыхнущие до обеда туристы наложили печать на всю местную жизнь. Здесь она начинается не раньше 10 утра, когда потихоньку начинают открываться магазины, кафе, обменные пункты и прочие объекты туристической инфраструктуры.