«Если», 2002 № 06 - Джеймс Блиш

Кругом — враги. Подлые, лишенные даже рудиментов человечности. Настолько «нечеловеки», что уничтожение их вызывает моральные терзания не большие, чем при обработке квартиры инсектицидами. Тараканы, одним словом. Но хуже врагов внешних, как говаривали в былое время, «враг унутренний»: то есть студент, немец, жид. А в нынешней расширенной интерпретации — слюнтяи-либералы, гуманисты, интеллигенты сопливые. Хлюпики, слабаки.

Но им не удастся до конца развалить страну, отдать ее на поругание всяким там жукоглазым, желтопузым и чернозадым. Потому что есть еще истинные граждане — солдаты. Они всегда на страже, они лишены преступных сомнений и без колебаний выполнят любой приказ командования.

Когда на экране школьный учитель-ветеран растолковывает молодым несмышленышам, как «проклятые демократы», слюнтяи и размазни довели Земную Федерацию до жизни такой (после чего, естественно, пришлось браться за дело истинным патриотам, социально ответственным гражданам), — слышится что-то до боли знакомое. Армия сделает тебя мужчиной… Когда кругом враги — стране нужна твердая рука… Хороший жук — мертвый жук… Мочи жукоглазых в пещерах… И так далее.

И еще, конечно, детали, от коих никуда не скрыться. Тевтонский геральдический орел. Подозрительные мышино-серые мундиры с широкими отворотами, черно-серебристыми петлицами и тонкими витыми погонами. Специфически выгнутые, такие же серые фуражки с мертвенно-серебристыми кокардами.

Случайные оговорки? Но тогда воспоем гимн старику Фрейду — за то, что научил нас быть внимательными к таким оговоркам.

Вот такое кино. А ведь Роберт Хайнлайн написал не только «Звездный десант», но, между прочим, и всего-то годом позже «Чужака в чужой стране» (также награжденного премией «Хьюго»). Но уже десяток с лишним лет блуждает по голливудским и независимым студиям сценарий по этому роману — и даже одно время все информационные издания по научной фантастике были полны слухами, что на «козырную» роль Майкла Валентина Смита приглашают не кого-нибудь, а самого Мика Джаггера из «The Rolling Stones»! Мелькали сообщения и о том, что идет работа над тремя другими романами писателя — «Луна — суровая хозяйка», «Дорога славы» и «Пасынки неба».

А поставлен был «Звездный десант». Он, видимо, был нужен и востребован.

Что же, истинным поклонникам Хайнлайна остается только следовать наказу графа Монте-Кристо: ждать и надеяться. И в тревоге держать скрещенными пальцы — потому что в сегодняшней Америке пример Верхувена может оказаться заразительным. Ведь для них сейчас, это очевидно, «важнейшим из искусств становится кино». И перед трудовой американской интеллигенцией вопрос ставится ребром: «С кем вы — мастера культуры?»

Со всеми вытекающими последствиями. Нам ли их не знать.

ФИЛЬМОГРАФИЯ

1. «Цель: Луна» (Destination Moon, 1950). США, реж. Ирвинг Пичел.

2. «Проект «Лунная база» (Project Moonbase, 1953). США, реж. Ричард Телмейдж.

3. «Пожиратели мозгов» (Brain Eaters, 1958). США, реж. Бруно Весомо.

4. «Дверь в лето» (конец 1960-х гг.). СССР, реж. неизвестен. Телеспектакль.

5. «Кукловоды» (The Puppet Masters, 1994). США, реж. Стюарт Орм.

6. «Красная планета» (Red Planet 1994). США, продюсер Ли Гантер. Мультсериал.

7. «Звездный десант» (Starship Troopers, 1997). США, реж. Пол Верхувен.

Алексей Калугин

РАССВЕТ ПОТЕРЯННЫХ ДУШ

Мое имя Николай Михалкин.

Возраст — двадцать пять лет.

Звание — рядовой.

Я знаю, что мой рассказ записывается на диктофон, и не возражаю против этого.

На войне я год и три месяца. Я из тех, кого здесь, на Марсе, называют «вторым выводком». Когда Межгосударственный совет Земли сделал заявление о том, что трагги высадились на Марс, и призвал дать решительный отпор космическим агрессорам, мне едва исполнилось двадцать два. Никакой военной специальности у меня не было, но вместе с тысячами других молодых оболтусов, мечтавших оказаться среди тех, кто как следует наподдаст траггам под зад коленом, я рванул на мобилизационный пункт. Можете представить, каково было мое разочарование, когда меня на полгода отправили в подготовительный лагерь! Мне казалось, что я не успею получить свою долю славы, как участник Первой Марсианской Войны, которая непременно закончится, пока я буду зубрить военно-строевой устав, изучать устройство многоцелевой винтовки пехотинца ВП-45 и основы тактики боя.

Однако когда по прошествии шести месяцев взамен красным лычкам курсанта я получил темно-зеленые, матово отсвечивающие пластиковым глянцем погоны рядового мобильной пехоты, война с траггами не закончилась, а перешла в затяжную стадию позиционных боев. Земляне и трагги регулярно обменивались ударами — то занимая, то вновь сдавая противнику не представлявшие стратегического интереса позиции. Но и те, и другие старались избегать решительных действий. Линия фронта была похожа на закрепленную с двух концов веревку, небрежно брошенную на карту Марса, — она меняла форму, смещаясь то в одну, то в другую сторону.

По прибытии на Марс я был определен в четвертую роту батальона мобильной пехоты номер 905-В.

Я был единственным необстрелянным новичком во взводе. Остальным уже неоднократно приходилось участвовать в боях с траггами. А многие из ребят давно уже отработали свой контракт, но вместо того, чтобы вернуться на Землю, почему-то предпочли остаться на Марсе. Никто не смог мне ответить, зачем ему все это. Когда я спросил об этом капрала Монтекку, сидевшего в окопах с первого дня войны, он состроил совершенно невообразимую гримасу и, с тоской посмотрев на меня, сказал:

— Если прослужишь с мое, тогда и сам поймешь. А если нет…

Монтекка резко оборвал фразу, махнул рукой и перевел разговор на другую тему.

Для того, чтобы освоиться во взводе и изучить нюансы, о которых нет ни слова в уставе, но которые необходимо знать каждому воину, желающему остаться в живых, мне не потребовалось много времени. Так что к моменту моей первой боевой операции я чувствовал себя так же уверенно, как и остальные. Это была уже третья попытка взять под контроль левый берег Красного Песчаного моря, на котором окопались трагги. Как и две предыдущие, закончилась она неудачей. Наша рота потеряла в том бою трех человек убитыми и тринадцать ранеными. Было бы больше — кабы наш командир не дал приказ отступать. Не дожидаясь, пока к такому же решению придут генералы в генштабе, наблюдавшие за боем через спутниковую систему слежения…