Офицерская охота - Аркадий Карасик

- Дадим неделю? - обвел членов Главного Штаба вопросительным взглядом командующий. - Мне кажется, неделя - по божески...

- Лично я согласен, - пробурчал Аббакумов, ревниво поглядывая на Сомова - вечного своего оппонента. - Только придется взять старшего лейтенанта под колпак. Как бы он не натворил бед...

Сомов молчал. Он чувствовал себя преступником, посаженным на скамью подсудимых. Ибо Поспелов - его подчиненный, за действия которого генерал несет моральную ответственность. И не только моральную.

- Беру на себя, - коротко отреагировал Нефедов. - Поспелов уже под колпаком. Его отслеживает опытный человек.

Генерал хитрил. Никакого опытного человека он к возможному предателю ещё не пристроил - только намеревался это сделать. Наблюдение за домом, в котором проживает Поспелов - слишком ненадежная акция.

После окончания чрезвычайного совещания Главного Штаба к Сомову подошел Аббакумов.

- Тут вот какое дело, Ваня, - непривычно мягко начал он. - Один из моих ребяток, классный "специалист", попросился в пятерку. Видите ли, надоело ему общаться с бандитами да проститутками, - ожесточенно проскрипел главный разведчик. - Вроде, мне по душе такие общения... Короче, у тебя появилось вакантное место в пятерке - возьми. Пахомовцы, насколько я осведомлен, охотятся за Лягашем. Мы - тоже. А Славка Кудряш знает этого недоноска, как самого себя... Возьмешь?

- Пожалуй, возьму...

* * *

Минула половина очередного дежурства. Пахомов с тоской смотрел на автостоянку с четырьмя десятками "законных" машин и пятью "левыми", на мерзкую лысую метлу, с помощью которой утром предстоит мести бетонную площадку, на дремлющую дворнягу, от которой на версту несло псиной. На весь окружающий его мир, со всеми прелестями в виде пухнущих день за днем цен, проституцией, нищенством.

Но тоска, охватившая капитана, росла не только по причине мерзкой действительности - предстояла очередная встреча с генералом Сомовым. Следовательно, командира пятерки ожидают скрытые упреки, мимолетные ехидные замечания.

Мало того, что не ликвидирован чертов Лягаш, затянулась подготовка к ликвидации его вонючего дружка Севастьянова. В предательстве подозревается Поспелов. Едва не потеряли генеральскую внучку... Прокол за проколом. Сомов имеет основания ехидничать...

Только ли в этом причина нахлынувшей тоски?

Пахомов понимал - нет, не только в этом. Во внутреннем кармане пиджака лежало второе письмо Светланы. Жена требовала денег для воспитания детей. Настаивала на разводе, смутно намекала на желании построить новую семью. Скрытно угрожала - откажется муженек, примет другие меры... Что она имеет в виду? Суд? Ради Бога, пусть судится, разматывает перед людьми киноленту совместной жизни с безденежным, нищим офицером...

Если рассудить здраво, женщину можно понять. Будь Николай постороним наблюдателем - одобрил бы решение Светланы, но он-то не был посторонним и дети - это его дети. Завтра же нужно отправить на Кавказ по известному адресу зарплату сторожа. Получит пенсию - пошлет дополнительную сумму, оставив себе на пропитание.

Итак, первая причина тоски - сегодняшняя встреча с генералом, вторая письмо жены. По законам логики обязательно должна существовать третяя. И она существует!

Куда-то исчез Глухой. Обычно один звонок в неделю. Два-три слова. При отсутствии новостей - короткое: позвоню. И вдруг гробовое молчание...

Гробовое?

* * *

Глухой, сгорбившись, плелся по оживленной улице. Не реагировал на прохожих, светофоры, предупреждающие сигналы машин. На одном перекрестке споткнулся о двухколесную тележку пенсионера, едва не упал и, не слушая хриплой ругани владельца "транспортного средства", пошел дальше. Уткнулся в стоящую на тротуаре иномарку, безразлично оглядел её, будто ощупал.

- Мужик, ты не того? - окликнул его парень в безрукавке, выразительно потыкав себе в висок пальцем. - Может, по психушке тоскуешь? Так мы это запросто организуем... Или сел на иглу? Наглотался "колес"? Все одно психушкой воняет...

- А что? - не останавливаясь, пробурчал Глухой.

- Как это что? - удивился насмешник. - Вот возьму и позвоню в "скорую психушечную"...

- Зачем?

- Чокнулся мужик, точно - чокнулся! - округлил глаза пацан. - Шевели ходулями дальше, кореш...

- Почему?

Глухому приклеили обидную кликуху за манеру переспрашивать, отвечать вопросом на вопрос... Не желаешь побалдеть под наркотой?... Почему?... Пойдем к бабам?... Зачем?... Раздавим пузырь?... Что за "пузырь"? Мочевой, что ли?

Идиотские переспрашивания вызывали раздражение, нередко - язвительные смешки. Не слышит, дружан - либо мать в детстве уронила, либо в уши загнал по пробке.

Так и пошло: Глухой...

Бывший старшина морской пехоты Кравчук превратился после увольнения из армии в безвольного исполнителя приказов главаря банды. Да и как не превратиться, когда малейшее промедление расценивалось попыткой предательства, что грозила немедленной расправой? Недовольство, сомнение тот же конец. Жизнь шестерки ценилась настолько низко, что на первых порах Димку брала оторопь.

Лягаш на руку скор и безжалостен, замочить человека - что выкурить сигарету. Будто у босса в младенчестве вырезали из мозга центры, командующие сочувствием и жалостью. Похоже, мучения члена банды приносит её главарю удовольствие.

Постепенно Кравчук черствел, притупилась боязнь смерти, выцвело чувство доброго отношения к окружающим, осталась зверинная злоба и равнодушие к человеческим страданиям.

А чем заниматься десантнику, которого воспитывали и натаскивали для убийства себе подобных, когда он ничего другого делать не умеет? Где зарабатывать на хлеб насущный и шмотки? Слава Богу, не успел жениться, не повесил на шею семью. Пенсионеры-родители ничего не просили у нищего сына жевали скудную пенсию и помалкивали. А каково Димке смотреть на полуголодное существование матери и отца, не имея возможности подкинуть им хотя бы пару тысяч деревянных? Ведь даже для одного "потребительская корзинка" имеет непомерную тяжесть...

Вот и приманил десантника ловкий Лягаш ароматом легких баксов. С привкусом крови. После первого кровавого "дела" окончательно прибрал к рукам замаранную шестерку, возвел на высокую должность исполнителя смертных приговоров. По иностранному - киллер. В промежутках между казнями - Димка использовался на всю катушку криминального бизнеса.

Похищения, грабежи, пытки заложников, "приказные" убийства - будто послужной список армейского служаки. И не видно этому "списку" конца... Если, конечно, не остановится бешенная карусель сегодня от руки Лягаша. Сам прикончит или поручит подколоть ментовскую подстилку тому же Кариесу? Впрочем, какая разница, кто вгонит в него пулю либо проткнет ножом? Как любил повторять школьный преподаватель математики, важен итог, результат, а не слагаемые либо умножаемые.

Интересная философия, особенно, в применении к преступному миру...

В чем же провинился бывший старшина-десантник, чтобы его карать смертью?

Не спровадил на тот свет сторожа с автостоянки? Глупо, не всегда получается, как задумано, разве мало проколов у Лягаша? Неудвшийся наезд на банк чего стоит. Не в смысле "стоимости" убитых и повязанных пехотинцев сейчас их предостаточно, свистни - сбегутся, выстроятся в очередь: выбирай, заседлывай, только плати побольше. По словам Кучерявого, Лягаш упустил много лимонов, ночующих тогда в банковском хранилище.

Кравчук же прокололся на мелочевке - не с"умел замочить дерьмового сторожа. Того самого, который во время схватки не воспользовался беззащитным положением оглушенного киллера, подарил ему жизнь и позже стал друханом...

Глухой так резко остановился посредине тротуара, что дородная дама влипла в его спину.

Нет, Лягаш не за это собирается замочить верную шестерку, не настолько он глуп. Да и откуда ему стали известны редкие телефонные звонки на автостоянку? Скорей всего, кто-то выследил Глухого во время первого и единственного свидания с Пахомовым.

* * *

На территории ВДНХ расположена уйма закусочных, бистро, кафе. Одни прячутся среди камков, другие выставляют столики на границы аллей и проездов. Раньше, в дореформенные времена, не найти свободных мест закусывают, утоляют жажду, просто беседуют, выставив в центре стола бутылку минеральной. Сейчас - пустота. Конечно, не в полном смысле - часть столиков занята посетителями: парнями и девушками, бизнесменами и обычными гуляющими из числа среднего класса - просто отсутствуют очереди.

Глухой пришел за полчаса до оговоренного времени. Будто одинокий волк, принюхивался к обстановке: нет ли замаскированных сыскарей, не приготовлена ли засада? Волка не только выручают ноги - спасает обостренный нюх.

Пять столиков, к каждому придвинуто по четыре легких стульчика. За одним - два парня. Как водится, поддатые. За другим - четыре девчонки. Либо вышедшие на дневной промысел проститутки, либо удравшие из-под родительского надзора "маменькины дочки". В меру намазанные и накрашенные, в легких кофточках и в коротеньких юбчонках, скрывающих самое-самое...