Замок для двоих - Элеанор Фарнс

— Мы искупаемся? — быстро переменила тему Люсия.

— У нас ведь сиеста, — напомнила ей Аннина.

— О да. Что ж, пойдем тогда погуляем, а искупаемся позже. — Девушки поднялись с садовой скамьи. — Ты знаешь, Аннина, моим кузинам в Лисабоне семнадцать и девятнадцать лет, они обе красивые, и мама говорит, что я могу…

Венеция не расслышала, что сказала мама Люсии, поскольку подруги удалились.

Значит, связь между Анниной и Феликсом продолжается, и это далеко не невинная забава, как Венеция думала раньше. Парень сумел заполучить от нее мотоцикл, а Люсия, очевидно, делала сомнительные предложения о том, каким образом Аннине добыть деньги. Венеция надеялась, что самой Аннине не пришло бы в голову просить денег на благотворительность, а затем использовать их для своих целей. И молодой человек ездил в монастырь встретиться с ней, зная, что это могло навлечь на девочку беду. Либо он до крайности легкомысленный, либо совершенно беспринципный. Помня, что он предложил Аннине убежать, хотя это могло быть сказано в шутку, Венеция склонна была думать, что он беспринципный. Она вспомнила дерзкий взгляд его темных глаз, вызывающе провокационную улыбку и решила, что он не подходит пятнадцатилетней Аннине.

Вечером в замке на званом ужине присутствовало шестнадцать человек, включая семейство Трастамара, отца Игнасио и дона Франциско Оливареса — друга дона Андре. На пышное официальное торжество Венеция надела светло-зеленое платье. Девушке нравился ее вид, пока она не увидала Фернанду, сверкающую золотыми украшениями. Испанка была столь ослепительна, что Венеция почувствовала себя школьницей, которой разрешили присутствовать на балу взрослых. Да, подумала девушка, я не могу с ней соперничать. Платье Венеция купила в бутике, что было для нее дорого, но платье Фернанды было делом рук кутюрье высшего класса и сидело на ней безупречно.

Венеции не очень помогала чрезвычайная внимательность дона Андре и то, что отец Игнасио, увлекшись беседой с ней о школьном образовании в Англии, не обратил внимание на то, что сеньора де лос Реес обратилась к нему с каким-то вопросом. Не помогло и то, что Грегорио монополизировал ее на некоторое время, конфиденциально сообщив факты о своей маленькой чудесной семье, оставленной в Рио. Сама того не сознавая, Венеция имела большой успех на приеме. Казалось, всем она нравилась и все хотели с ней говорить. Девушка достигла почти невозможного — с ней обращались как с членом семьи. Однако она чувствовала странную грусть и одиночество и знала, что это из-за совершенства и самообладания Фернанды.

Венеция помнила, как на первом своем званом приеме в замке дон Андре сделал ей комплимент. Он сказал, что она очень красива. Но это было давно. Теперь по сравнению с потрясающей красотой Фернанды он не мог так думать. Но все же девушка заметила, что несколько раз он задумчиво смотрел на нее. Уверенная, что между ним и Фернандой существуют любовные отношения, она расценивала его взгляды как предупреждение, что Венеция делает что-то не так.

Если она нуждалась в доказательстве близости между доном Андре и Фернандой, то на этом ужине получила их. Весь мир мог это видеть.

Незадолго до полуночи сеньора де лос Реес отослала девочек спать. Они с притворной скромностью пожелали всем спокойной ночи и, проходя мимо Венеции, попрощались и с ней.

— Мы поедем завтра кататься верхом, niсas? — невинно поинтересовалась Венеция.

Она заметила тревожный взгляд, которым обменялись юные заговорщицы, и секундное замешательство, прежде чем Аннина пришла в себя и ответила:

— Si, seсorita. Какое время вас устроит?

— Десять часов не слишком рано?

— О нет, сеньорита. Тогда в десять часов во дворе?

Венеция улыбнулась, понимая, что они думают о свидании с Феликсом. Интересно, что они будут делать.

Сегодня она не ушла раньше, а ждала, пока закончится ужин. Было два часа ночи, когда она легла спать, и, когда Паскуала принесла ей поднос с завтраком, пожалела, что предложила девочкам покататься. Венеция устала и с удовольствием повалялась бы в постели. Но она надела костюм для верховой езды и вышла во двор, направляясь к конюшням. Грум появился немедленно, готовый обслужить ее.

Через несколько минут ожидания появилась Тереза с запиской от Аннины. Девочка умоляла Венецию извинить ее и Люсию, потому что они не могли сегодня поехать. У Аннины разболелась голова, а Люсия устала после ужина. Обе просили прощения за причиненное сеньорите неудобство, но надеялись, что она их поймет.

Сеньорита поняла их слишком хорошо. Венеция проехала под аркой одна и, как всегда, почувствовала большое удовольствие от верховой езды. Но когда вдалеке, в долине, увидала двух всадниц, скачущих галопом от деревни, не удивилась. Аннина и Люсия все-таки поехали встретиться с обольстительным юным Феликсом.

Венеция была очень озабочена, вернувшись в castillo. Она не забыла гнева дона Андре в прошлый раз, когда все, что сделала Аннина, — это несколько раз открыто встретилась с молодым человеком в деревне. Он считал, что Венеция должна была немедленно доложить ему.

Теперь же все было намного серьезнее. Аннина не только не сдержала обещания не видеться больше с молодым человеком, но обманула своих близких и монахинь. Их отношения достигли опасной стадии, если Феликс заговорил о побеге. Венеция знала, что не может дождаться, пока произойдет несчастье. Она должна действовать немедленно.

По мнению Венеции, планы Феликса вряд ли были невинными. Он мог рассчитывать, что, если убедит Аннину убежать с ним, а потом соблазнит ее, семья девушки даст согласие на их брак. Но он не знал дона Андре, который никогда не пойдет на это. Возможно, молодой человек видел себя обеспеченным до конца жизни, но в таком случае он совершал большую ошибку. Он не представлял себе, против чего идет, решив сразиться с сеньором Андре де Аревало Лоренто.

Венецию же пригласили из Англии главным образом для того, чтобы предотвращать подобного рода ситуации. Ей оставалось одно — сообщить все дону Андре.

Глава 8

Дон Андре отсутствовал весь день, но Венеция не особенно тревожилась до тех пор, пока Люсия оставалась с Анниной. Но вскоре приехали родители Люсии, чтобы пообедать с хозяевами, а потом забрать свою дочь, и Венеция знала, что откладывать больше нельзя.

Когда дон Андре проводил гостей и вернулся в зал, она ждала его.

— У вас есть несколько минут, дон Андре? Я хотела бы обсудить с вами кое-что важное.

— Конечно, — вежливо ответил он. — Проходите в мой кабинет, сеньорита.

Он усадил ее в красное кожаное кресло и занял место в кресле напротив.