Ученик ученика - Владимир Корн

И даже несмотря на этот случай Дрондер мне нравился. Я целыми днями осматривал город. Вот только к императорскому дворцу приближаться остерегался. Там дворян – как блох на барбоске, и к каждому уважение проявить нужно, будто бедному солдату в увольнении.

Зато я успел осмотреть главную местную достопримечательность – Маренизанскую мортиру.

Ну что сказать? Нашли чем гордиться, тоже мне Царь-пушка.

Правда, из этой достопримечательности здесь еще и палят раз в год, в день основания города. И при этом держат пари, взорвется мортира при очередном выстреле или опять цела останется.

А так и посмотреть почти нечего. Ни тебе музеев, ни гладиаторских боев, ни картинных галерей, ни других объектов культурного досуга.

И развлекаются они здесь по-другому. Одних только домов, где должны присутствовать красные фонари, целый квартал, на любой вкус и кошелек. Питейных заведений опять же немерено.

Ну а самым главным развлечением, как не трудно догадаться, остается знакомство преступников с пеньковой тетушкой. На площади, где это действие происходит, всегда аншлаг. Как же, такое зрелище, к тому же бесплатное. Там же и перекусить, и выпить можно в перерыве. Торговцев с лотками хватает.

И расходятся люди, обсуждая, кто и сколько ногами дрыгал. Забавно, наверное, но не для меня. Нет, жители столичного Дрондера вовсе не жестокие. Просто для них это зрелище является обычным. Казнят-то ведь не за косой взгляд в сторону местной знати.

Кстати, перед каждой процедурой народу подробно разъяснялось, за что очередного преступника через несколько минут лишат свободного доступа к кислороду. Все кандидаты были более чем достойны этого наказания. Зачитывались материалы следствия, иногда даже свидетели выступали. Не совсем понятно, правда, зачем во время казни словно второй суд устраивали. Ну наверное, местные традиции, иначе не объяснить.

В большинстве случаев собравшиеся сами начинали требовать, чтобы казнь совершилась как можно скорее. Приговор преступникам уже был вынесен, но со стороны казалось, что именно горожане вершат правосудие, приговаривая негодяев к смерти.

В одном случае я даже сам чуть не стал скандировать вместе со всеми, требуя немедленно привести приговор в исполнение, настолько проникся речью обвинителей. И действительно было за что.

Одна из казней мне, правда, совсем не понравилась – за самовольно присвоенное дворянство. В этом случае реакция толпы оказалась не такой уж и бурной, но на итог это не повлияло, и приговоренный получил причитающуюся ему веревку на шею. Именно после этого я и потерял интерес ко всему представлению.

Не сомневаюсь, что я смог бы осмотреть Дрондер гораздо лучше, если бы не дождь. Иногда он начинал лить с такой силой, что приходилось срочно искать убежище, скрываться в какой-нибудь корчме или таверне. Аппетитные запахи манят, и нет никаких сил, чтобы преодолеть соблазн. Турист, одним словом.

А другим препятствием для прогулок стали симпатичные горожанки. Хорошеньких девушек в Империи и без того немереное количество, а в Дрондере так вообще каждая вторая. Воздух, что ли, тут особенный. Ну почему у меня всегда так бывает: стоит только определиться с очень сложным выбором, как сейчас, например, как на горизонте появляется множество женщин, старающихся обратить на себя внимание и поглядывающих с явным интересом. Судьба, наверное, такая. Или не только у меня подобные проблемы?

Ну и не стоит забывать о еще одном моменте, никак не располагающем к праздношатанию. На меня постоянно охотились люди, сделавшие уличные кражи своим основным ремеслом. Их опытный взгляд сразу мог обнаружить в толпе никуда не спешащего человека, с любопытством озирающегося вокруг. Когда внимание становилось слишком назойливым, я ласково им улыбался. Обычно хватало и этого. Если одной улыбки было недостаточно, то я старался оторваться от них. Так, забавы ради. Сам не пойму отчего, но я находил в этом удовольствие. Один раз, правда, пришлось применить пару приемов из того вида спорта, который здесь еще предстоит придумать, – уж больно настойчивый сопровождающий попался. Как ни странно, помогло. Правда, в тот квартал я больше не заходил, мало ли, вдруг этот тип злопамятным окажется.

Такие вот нехитрые забавы помогали мне избавиться от назойливой мысли, постоянно сверлившей мозг. И мысль эта была совсем простой: «Что делать?»

Глава 23

Площадь Красных гилотов

По указанному герцогом адресу я решил наведаться с самого утра. Я с трудом дождался нужного дня, поэтому откладывать визит на более позднее время не было никаких сил. Слишком уж хотелось узнать, что же мне там предложат.

Быть может, я просто терял время, вместо того чтобы заниматься действительно нужным мне делом. Вся беда заключалась в том, что я по-прежнему не знал, с какой стороны к этому самому делу подойти. Но почему-то мне казалось, что именно назначенная встреча тормозит мои действия по дороге к такому желанному дворянству.

Мне нужен был четкий поэтапный план, после выполнения каждого пункта которого я должен был ставить жирную галочку. В голове, конечно. И после каждой такой галочки я приближался бы к своей мечте. А что мы имеем на данный момент? Ни плана, ни соответственно галочек, не говоря уже обо всем остальном. С помощью денег добиться желаемого нереально. Почти нереально. Нет у меня такого капитала, и в ближайшее время взяться ему неоткуда.

Все указы о присвоении дворянства подписывает лично император, а его, к сожалению, никакими деньгами не соблазнишь. Сама мысль об этом смахивает на идиотизм. Те, кто мог бы меня рекомендовать и ходатайствовать за меня перед императором, находятся на недостижимых высотах. И от осознания этих фактов на душе становится невыносимо тоскливо.

Хийом в одной из бесед рассказывал мне, что мог бы получить дворянство, пусть и не в том виде, которое мне было нужно, но предпочел деньги. В подробности он не вдавался, только обмолвился, что выслуги на это хватило бы. Деньги, кстати, у него тоже не задержались, но вот как раз об этом он не жалел. Не знаю, на что он их потратил, но Хийом всегда мечтательно улыбался, когда рассказывал о тех временах.

Утро ответственного дня встретило меня легким моросящим дождиком, потом, правда, немного прояснилось. Расставаться с плащом я не стал, погода в этот период так же непредсказуема, как… как мое настроение в последнее время. Да и сапоги сейчас совсем не лишними оказались – последствия ливней на улицах были более чем заметны. Хотя надо признать, что дренажная система здесь, да и в других городах, которые я уже успел осчастливить своим присутствием, на хорошем уровне. Жизнь заставляет позаботиться об этом, иначе любой местный город превращался бы в Венецию на весь мокрый сезон.

Разумеется, я уже успел исследовать тот район, который мне предстояло сегодня посетить. Местность совершенно не примечательная, застроена двух– и трехэтажными каменными домами. Когда я в первый раз сюда забрел, даже немного расстроился. Я-то размахнулся, что меня будут ожидать в каком-нибудь дворце. И предложат нечто такое, за что я буду благодарен герцогу всю оставшуюся жизнь. Увы. Дворцами здесь не пахло даже отдаленно. И жили в этом районе обычные люди, со средним, по местным меркам, достатком: мастеровые, лавочники и всякие там булочники.

Чтобы добраться до своей цели, мне следовало пересечь мост через Арну, тот, что назывался Императорским. Кстати о мостах. Второе подобное сооружение сразу по окончании строительства местные остряки прозвали Горбатым Айвом. То, что мост горбатый, заметно сразу, а вот почему именно «Айв», объяснить никто не может.

Надеюсь, я сумею расположить к себе своих неведомых собеседников. Всем известная истина: если хочешь составить о себе хорошее впечатление, достаточно внимательно выслушивать своего собеседника, не перебивая его и не вставляя свои комментарии, чтобы не сбить его с мысли. При этом не забывать менять выражение лица от удивленного до понимающего. Главное – не перестараться, чтобы не выглядеть совсем уж идиотом.

Думаю, мне совсем не обязательно рассказывать о том, что в Империю я попал совершенно случайно, смытый волной с палубы корабля. Можно лишь упомянуть, что прибыл я из Дертогена, а затем объяснить, в какой глубокой дыре это место находится.

С Миланой мы тоже много разговаривали, особенно в конце пути, когда она уже не слишком скрывала своего происхождения. Но ее рассказы были несколько иными.

– Представь себе, в ответ граф заявил, что поскольку считает подобное предложение глубоко безнравственным по своей сути, то нисколько не станет противоречить жизненным принципам, имеющимся у него, если предложит встретиться завтра же, на известных обоим условиях.

Глаза девушки при этом горели восторгом. А ведь речь шла о дуэли неизвестного мне графа с еще одним подобным ему ценителем изящной словесности, затеянной лишь потому, что собеседник опрометчиво послал его к черту, причем в весьма шутливой форме. Дело между тем могло закончиться тяжелым ранением, а то и вовсе смертью.