Корабль-дракон - Натали Якобсон

Сгоревшие корабли вставали из моря. Обугленные мачты поднимались над водой. Вид у кораблей был ужасающим, зато они отлично держались на плаву. Лишь вода вокруг бортов окрашивалась черным. Команда на палубах оказалась призрачной. Матросы, сновавшие по палубам, напоминали тени.

— А откуда ты узнал, что Серпин дал мне дарственную на сгоревшие корабли?

— От меня в Ивилоре ничего не укроется, — Разум напыжился. — Мимо меня ни мышка, ни пикси не проскользнет.

— Ты — великий королевский помощник!

— Но капитаном пиратского судна я не стану, даже не проси! Слишком рискованно! А всё награбленное золото сквозь когти проскользнет в ближайшем порту.

— Какой ты капитан пиратов? Тебе бы самому быть императором!

— А думаешь, я смогу? — Разум насторожился.

— Конечно! Лишь внешность — твоя помеха, но ты ведь можешь задурить людям головы. Пусть считают тебя красавцем или великаном.

— А ты умная, хоть и беспамятная!

Разум завилял хвостом.

— Когда-то твой гремлин отбил мое место на твоем плече, а сейчас у тебя есть пурра. Как много конкурентов!

— Главное, у меня есть флот! — Патриция торжествующе смотрела на черные корабли. Пусть они напоминают корабли-призраки, а команды на них состоят из пепельных мертвецов, зато это ее флот.

Хорошо, что Разум ее не обманул и не прочел заклинание наоборот. Если прочесть его наоборот, то призраки нападут на самого обладателя грамоты. Хотя откуда она об этом знает? Патриция нахмурилась. Иногда кажется, что в ее голове сидит кто-то другой, кто нашептывает ей свои мысли.

— Кстати, если встретишь по пути корабль-дракон, то заморозь море, — шепнул Разум на ухо Патриции. — Ты когда-то умела всё обращать в снег и лед. Надеюсь, ты не утратила свои способности.

Целое море льда! Это было бы отлично! Патриция мечтательно прикрыла глаза. Лед усмирил бы огненный корабль. Или это огненный корабль легко бы растопил лед?

— Разум, а как заморозить море? — Патриция потянулась к зверьку, но его уже и след простыл. На руле, где недавно сидел Разум, остались царапины от его когтей, а сам Разум уже лез назад к королевскому окну. Он ловко цеплялся коготками за гладкую стенку башни, будто на ней полно было выступов. Патриция от удивления присвистнула. Даже обезьянки не такие ловкие, как Разум.

Через миг Разум исчез в окне королевской спальни, а Патриция осталась наедине с флотом мертвецов. У привидений, снующих по кораблям, был такой вид, будто их недавно вытащили из печи. Вернее, не из печи, а из пасти дракона. Корабли Серпина были когда-то сожжены драконами, поэтому он их и отдал. Его драгоценный Разум не любил драконов.

«Кровосос» снялся с якоря и взял курс в открытое море. Призрачные корабли последовали за ним, как привязанные. Они отплывали от порта, а Разум открыл ставни верхних окон и пел песенку о том, как отпугнуть драконов от королевства. Его магический голосок разливался над морем. Казалось, именно он подгоняет черные корабли.

— Как бы этот флот привидений не накинулся на нас, едва мы выйдем в открытое море! — Патриция с подозрением косилась на черную свиту.

— Ты не доверяешь Разуму? — с сарказмом хмыкнула Нетопырина.

— Тот, кто поверит Разуму, полный дурак! — буркнула Патриция.

И Нетопырина, и Зелигена хором рассмеялись. Обе феи отлично знали о хитрости Разума. Нетопырина призналась, что о его ловкости в волшебном мире давно уже слагают легенды. Как бы то ни было, Разум их не подвел. Корабли, полные мертвецов не планировали нападать на «Кровососа». Они бесшумно плыли вслед за ним, соблюдая почтительную дистанцию. Не было слышно ни скрипа весел нескольких галерных судов, ни свиста ветра, надувавшего обугленные паруса. Зато вода под призрачным флотом окрашивалась черным цветом, будто в нее вылили деготь. Из глубины слышался недовольный ропот водяных и русалок. Для Патриции было невыгодно портить отношения с подводным народом, поэтому она дунула на печать. Черный флот тут же стал невидим, но его присутствие рядом ощущалось. В воде виднелись отражения темных мачт и парусов. При других обстоятельствах Патриция испугалась бы подсадить на себя целый флот привидений, но сейчас выбора у нее было. Неплохо бы еще было заручиться поддержкой морген.

— Кажется, я видела фею, мелькнувшую над нашими мачтами! — подняла тревогу Зелигена. — Это была не морская фея! Ее платье не растекалось пеной, и лицом она не напоминала морген. Наверняка, ее послали из Опала.

Патриция нашла подзорную трубу и заглянула в глазок. Над мачтами не виднелось крылатых силуэтов фей. Может, Нетопырине показалось? Какое-то время Патриция держалась на стороже, но потом ослабила бдительность.

Уже вечерело. Корабль плыл на всех парусах. Скоро он прибудет в бухту водяных, а пока можно вернуться к себе в каюту и снова съесть одну конфету этте. Вдруг тогда огненный любовник снова ворвется в ее сны.

Патриция заперлась в каюте и стала выбирать из оставшихся в коробке конфет. На вкус они были великолепны, но вот эффект давали разный. Вместо визита пламенного юноши, Патриция ощутила огонь внутри себя. По ее коже затанцевали золотистые искры, в голове стало легко и пусто, захотелось смеяться. Приятная эйфория продлилась полночи, а потом Патриция очнулась. Ее разбудили женские голоса. Вначале можно было подумать, что это шепчутся Нетопырина и Зелигена, но силуэты фей были чужими. Они сцепились у окна капитанской каюты. Обе феи висели над морем. Вокруг бледного силуэта одной из них стелился колдовской туман, а вторая крылатая фигура рассыпала вокруг себя золу. Из-за этого казалось, что темная фея окутана черным облаком.

— Я имею на нее больше прав! — злобно шипела темная фея. — Она отняла у меня всё! Даже мой последний дракон последовал за ней!

— Но я должна привести ее к моему королю, — возражала туманная фея. Ее голос был певучим и гипнотизирующим. От его звуков накатывали волны сонливости. Патриция зевнула и села в постели. Обе крылатые фигуры встрепенулись за окном. Прошел миг, и их будто ветром сдуло. Зато пурра еще долго ощупывала лапками иллюминатор. Казалось, она чует поблизости обеих фей и хочет поймать их, как мотыльков.

Бухта водяных

Бухта водяных напоминала стоянку мертвых кораблей. Все суда обросли водорослями и ракушечником так сильно, что не могли сдвинуться с места. Мачты были обломаны, в бортах виднелись проломы. Над всем этим запустением ярко светила луна.

Патриция смотрела в подзорную трубу. Где же тут поселились водяные? У бухты был смотритель. Зелигена только о нем и говорила. Фея видела его лишь однажды, но запомнила на столетия. У смотрителя были витые рога, зеленые наросты на