Дети Ночи - Дэн Симмонс

– Они убили ее, – сказала Кейт. Это не было вопросом.

Моберли кивнул и снял очки.

– ФБР…, ох, Кейт, простите ради Бога. Врач и психолог сказали, что вам пока не нужно об этом говорить, а…

– Кого еще? – спросила Кейт, положив ладонь на его руку.

Моберли судорожно вздохнул.

– Чарли Тейта. Они с Сьюзен еще работали, когда налетчики проникли туда мимо охраны.

– Что с культурами вируса Д? С образцами крови Джошуа? – спросила Кейт, поморщившись от боли, которую ей причинял звук «дж» – Уничтожены, – ответил Моберли. – ФБР считает, что их спустили в канализацию еще до поджога.

– А клонированные копии? – Глаза Кейт закрылись, и она увидела Сьюзен Мак-Кей Чандру, склонившуюся над окуляром электронного микроскопа, и Чарли Тейта, со смехом рассказывающего что-то у нее за спиной. – Они добрались до клонированных копий в лаборатории класса VI?

– Пропало все, – ответил Моберли. – Ни у кого и мысли не было отсылать куда-то культуры на этом этапе. Если бы я только… – Он умолк и коснулся кончиками пальцев здоровой руки Кейт. – Простите, Кейт. Вам и так пришлось столько пережить, а от всего этого вам станет еще хуже. Постарайтесь ни о чем не думать и выздоравливайте. ФБР найдет этих людей…, кто бы они ни были, ФБР их разыщет…

– Нет, – прошептала она.

– Вы о чем? – Моберли придвинул поближе кресло, ножки которого проскрежетали по кафельному полу. – О чем вы, Кейт?

Но она закрыла глаза и сделала вид, что впала в беспамятство.

Приходили и ушли сотрудники ФБР, заходили два врача, человек десять друзей и сослуживцев, сидевших у нее, пока всех не выгнала рыжая сестра. И лишь отец О'Рурк оставался в палате, когда последние лучи сентябрьского солнца окрасили оранжевым цветом восточную стену. Кейт открыла глаза и посмотрела на священника. Он стоял возле окна, опершись на радиатор, и, казалось, был погружен в свои мысли. Низкие лучи предзакатного солнца проходили вдоль каньона и падали на западное крыло больницы. Еще не было семи, но в больнице стояла тишина воскресного вечера.

– Мистер О'Рурк, – окликнула Кейт. Священник отошел от окна и сел в кресло рядом с кроватью.

– Вы сделаете для меня кое-что? – прошептала она.

– Да.

– Помогите мне найти тех, кто убил Тома и Джули… Почерневшие тела, отслаивающаяся чешуйками плоть, напоминающая поверхность обугленного бревна. Их тела от огня съежились, стали меньше. Ломкие руки, застывшие в боксерском жесте. Сверкание зубов в безгубой улыбке.

– Да, – сказал О'Рурк.

– Но не только, – прошептала Кейт, хватая его здоровой рукой за рукав свитера. – Помогите мне найти Джошуа.

Она почувствовала его колебания.

– Нет, – сказала она уже не шепотом, но не срываясь на истерические нотки. – Сгоревший ребенок – не Джош…, слишком большой. Поверьте. Поможете найти?

Священник раздумывал лишь несколько секунд, затем пожал ее руку.

– Да, – ответил он. А потом, когда солнечный свет внезапно пропал на восточной стене и за окном сразу стемнело, добавил:

– Да, помогу.

Кейт заснула, не выпуская его руки.

Глава 20

Из больницы Кейт вышла в понедельник 30 сентября, хотя голова все еще сильно болела, левая рука оставалась в гипсе, а врачи просили ее задержаться хотя бы на сутки. Она чувствовала, что не может позволить себе провести еще двадцать четыре часа в постели.

Поскольку несгоревшая часть дома была все равно подпорчена дымом и водой и Кейт ни при каких обстоятельствах не хотелось туда возвращаться, она сняла номер в отеле «Харвест-хаус» неподалеку от ЦКЗ. О'Рурк и некоторые из друзей достали кое-какую одежду из не затронутой огнем спальни ее дома, а секретарша Арлин принесла ей несколько новых вещей. Кейт оделась в новое.

Останки Джули Стрикленд после вскрытия и опознания отправили хоронить в Милуоки, на ее родину. Кейт разговаривала по телефону с родителями Джули в понедельник вечером и после этого примерно час пролежала в темноте у себя в номере. Ей хотелось плакать, ей нужно было поплакать, но она не могла этого сделать.

Тело Тома кремировали во вторник 1 октября. Когда-то он говорил друзьям о своем желании, чтобы его пепел развеяли над Континентальным Водоразделом в центре штата, и после недолгой церемонии в боулдерском крематории караван из почти сорока машин, в основном вездеходов, отправился в сторону Буэна-Виста исполнять его волю. Кейт чувствовала себя недостаточно хорошо, чтобы поехать вместе со всеми. Отец О'Рурк отвез ее в отель. Сюда продолжали являться агенты ФБР, все время расспрашивавшие ее о подробностях. Будто поверив ее рассказу о людях в черном, возможно румынах, пытавшихся похитить румынского сироту по неизвестным причинам, они пообещали Кейт, что все пограничные контрольно-пропускные пункты будут предупреждены. Единственное, чего они не смогли ей объяснить, – о ком будут предупреждены эти самые пункты.

Во вторник вечером Кейт разговаривала с Моберли по телефону, от которого узнала, что тело Чандры отправили ее мужу и семье в Атланту. Он поведал ей и некоторые подробности о похоронах Чарли Тейта в Денвере.

– Как оказалось, Чарли был страстным астрономом-любителем, – говорил Моберли тихим голосом. – В воскресенье вечером я ходил на церемонию прощания в планетарий при Денверском историческом музее. Вся церемония – с короткими речами друзей и священника унитаристской церкви – проходила в демонстрационном зале, и вверху горели лишь созвездия. Когда надгробные речи закончились, на небе вдруг зажглась яркая звезда. Вдова Чарли – вы ведь помните Донну, Кейт? – так вот, Донна встала и объяснила, что свет этой звезды шел до Земли сорок два года, начиная с 1949, когда родился Чарли…, возможно, даже в день его рождения…, и дошел только на этой неделе. В общем, звезда становилась все ярче и ярче, пока купол не окрасился в такой нежный молочный цвет…, знаете, как бывает перед рассветом…, и мы выходили при этом восхитительном свете. А надгробный камень…, да, эпитафия очень трогательная. Моберли помолчал.

– И что же в ней, Кен? – спросила Кейт. Он кашлянул.

– Чарли написал себе эпитафию уже давным-давно. Там такие слова: «Я слишком любил звезды, чтобы бояться ночи». – На какое-то мгновение наступила пауза. – Кейт, вы еще слушаете?

– Да, – ответила она. – Я слушаю, Кен. Я поговорю с вами завтра.

Кейт потребовала вторичного, более тщательного обследования трупа найденного в сгоревшем доме ребенка, чему поначалу воспротивился коронер графства. Тело было обнаружено в обрушившейся части дома, когда огонь уже погас сам по себе (при этом Кейт выяснила, что она почти полтора часа выбиралась по крутому склону со сломанной рукой и с сотрясением мозга и была подобрана уже после того, как нашли тела), и там мало что осталось для анализа: ни зубов для сличения с картой, да и самой карты не было, ни возможности точно определить причину смерти из-за страшных ожогов и обширных внутренних повреждений, полученных в результате падения стены. После первичного осмотра коронер дал заключение: «смерть от ожогов и других повреждений, связанных с пожаром», и занялся вскрытием остальных трупов по этому же делу.

– Сделайте еще раз, и потщательнее, – сказала Кейт ошеломленному коронеру. – Или я сама этим займусь. Нам требуется образец крови, полная рентгеновская съемка, магнитно-резонансное просвечивание внутренних органов, образцы выстилки желудка и верхнего кишечника. Это чрезвычайно важно и для расследования, проводимого ФБР, и для работ ЦКЗ по выявлению болезненного вируса. Если вы допустите промашку и на этот раз, то обе эти организации от вас не отцепятся. Повторите и сделайте все как можно скрупулезнее.

Коронер разозлился, но подчинился. 2 октября, в среду, Кейт принесла пухлый отчет в центр визуализации ЦКЗ. Все обрадовались ее появлению, но у нее не было времени на сантименты. Она лишь мельком взглянула на опечатанные лаборатории класса VI, где погибли Чандра и Чарли Тейт, и даже не присела в своем кабинете, после того как убедилась, что все дискеты, папки с материалами и отчеты по проекту исчезли. С Аланом Стивенсом она встретилась в конференц-зале, который только что был заново покрашен, но в нем еще оставался запах дыма.

– Кейт, я очень сожалею… – начал рыжий инженер.

– Спасибо, Алан. – Она придвинула к нему отчет о вскрытии – Это делал коронер графства. Как думаешь, нам не понадобится все повторять?

Алан прикусил губу и перелистал скрепленные страницы.

– Нет, – сказал он наконец. – Заключения написаны коряво, но данные выглядят вполне достоверно.

– Этот ребенок может оказаться Джошуа? Инженер поправил очки на вздернутом носу.

– Тот же пол, возраст…, примерно те же физические данные…, да и другому ребенку в доме вроде неоткуда было взяться.