Древняя Греция. Рассказы о повседневной жизни - Коллектив авторов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Долго тянутся речи. Многие уже утомились слушать. Иные успели проголодаться и с аппетитом закусывают хлебом и луком. Нет уже больше желающих говорить. Теперь надо голосовать. Голосуют открыто. Кто за то, чтобы произвести остракизм, поднимает руку, – и почти все делают это. Решено произвести остракизм.
Проходит около двух месяцев, и пританы созывают народное собрание для остракизма. Остракизм обставляется особенно строго и торжественно. Все высшие власти страны обязаны присутствовать на этом собрании и иметь надзор за правильностью голосования.
Народное собрание для остракизма собирается всегда на городской площади – агоре. С раннего утра здесь уже толпится народ. Каждый запасся черепком, и на этом черепке написал имя того человека, которого он находит нужным удалить из Афин. Шумно. Оживленно обсуждают достоинства и недостатки Фемистокла. Есть те, которые хотели бы изгнать не его, а Кимона.
Глиняный черепок-остракон с именем Фемистокла. 482 г. до н.э.
На агоре есть особое отгороженное досками место, отведенное для остракизма. Войти туда можно через узкие проходы, сооруженные из бревен, постепенно сближающиеся к середине. В конце каждого прохода (их десять, соответственно 10 афинским филам) стоит большая каменная урна… Вот уже торжественно проследовали все девять высших правителей Афин (архонтов) и воссели на своих местах, в самой середине отгороженного для остракизма места. Вот уже совет 500 разместился вокруг каменных урн, по 50 человек возле каждой, соответственно той филе, от которой они избраны. Предполагается, что они знают граждан своей филы и поэтому смогут лучше следить, чтобы не подали голоса не имеющие на это права.
Медленно тянется церемония остракизма. Граждане входят в определенные проходы, соответствующие тем филам, в которые они записаны, и идут поодиночке, с черепком в руке, прижимая его написанной стороной к груди. Написанное составляет тайну, и не должно быть известным, кто и что написал. Иногда между голосующими и членами совета, наблюдающими за голосованием, происходят какие-то пререкания. Вот кто-то по ошибке забрел в проход не своей филы, а тут показалось, что какой-то гражданин голосует недобросовестно, подал один черепок, а теперь подает и второй…
Только после того как все подадут свои черепки, власти сосчитают, сколько их подано, и, если окажется, что черепков подано менее 6 тысяч, т.е. в голосовании принимали участие менее 6 тысяч человек, остракизм будет считаться несостоявшимся. Если черепков окажется 6 тысяч или больше, тогда власти начнут считать, сколько черепков было подано с именем Фемистокла и сколько – с именем других лиц. И тот, кто получил больше голосов, чем другие, должен будет в течение десяти дней покинуть Афины на 10 лет.
Фемистокл получил больше голосов, чем другие, и через 10 дней покинул Афины. Как и все изгнанные посредством остракизма, он сохранил за собой право владеть своим имуществом и не считался обесчещенным и по возвращении мог занять высшую должность в государстве.
Но Фемистоклу уже не суждено было вернуться в Афины. Он умер на чужбине.
II
Прошло несколько десятков лет. Афины стали самым сильным и могущественным государством Греции. Расширилась власть народного собрания. Теперь оно собиралось гораздо чаще. Прежде оно собиралось один раз в месяц, а теперь – четыре раза. И прежде оно могло не только подвергать остракизму, но и обсуждать целый ряд дел, касающихся Афин и его отношений к другим государствам; теперь оно также требует отчета, куда израсходованы государственные деньги, выбирает должностных лиц, решает вопросы, касающиеся войны и мира, и даже судит, если совершенное преступление особенно серьезно и важно. Значение народного собрания усилилось. Все вопросы, имеющие отношение к жизни страны, должны непременно обсуждаться в народном собрании. Афинский народ сам управляет своей страной; Совет пятисот и должностные лица повинуются ему и покорно исполняют все его требования. Но остракизм производится реже и скоро совсем прекратится.
Изменилась и агора, застроилась, украсилась мраморными зданиями. Только место, отгороженное для остракизма, все то же. Вся площадь густо засажена разросшимися теперь ивами, тополями, платанами.
Вечер… Стелются густые сумерки, на агоре замирает жизнь. Мягко белеет мрамор храмов, колонн и статуй, и понемногу сливается с ночной темнотой. Сегодня происходит заседание Совета пятисот, и оно несколько затянулось. Послы от города Эгесты, находящегося в Сицилии, приехали в Афины, чтобы обратиться с просьбой к афинскому государству. По обычаю, они предстали сначала перед Советом пятисот, вручили ему грамоты от своего родного города, в которых удостоверялось, кто они, и подтверждалось, что они уполномочены вести переговоры с Афинами. Вкратце они изложили перед советом дело, по которому приехали, так как совету полагалось заранее составить себе определенное мнение по делу и сообщить его народу, который мог с ним согласиться или решить по-другому.
Эгестяне, предки которых, по их словам, были переселенцами из Трои, уже незадолго перед тем приезжали в Афины по тому же делу, но афинскому собранию их слова показались не внушающими доверия, и решено было отправить в Эгесту доверенных людей, чтоб проверить на месте сообщение послов. И вот послы снова в Афинах, и вместе с ними вернулись и те афиняне, которые были отправлены народным собранием в Эгесту.
Целый день сегодня на агоре было большое оживление, шли бесконечные толки по поводу приезда послов. Особенно был в ударе, много острил молодой афинский полководец Алкивиад, воспитанник и родственник великого Перикла, ученик мудреца Сократа, легкомысленный, обаятельный, выдающийся своими талантами. Его умная, красноречивая речь звучала уверенно и смело. Полный дерзкой юношеской отваги, мечтающий о славе Афин, он приобретал, несмотря на свою молодость, все большее влияние на афинских граждан. Теперь он искусно давал понять, что очень сочувственно относится к предложению послов.
Народное собрание было назначено на другой день. Уже с раннего утра устремились афинские граждане к Пниксу. Скоро скамьи Пникса были заняты. Здесь были и земледельцы, радующиеся миру, бойкие предприниматели, ищущие наживы, загорелые моряки, купцы и ремесленники. Здесь была и афинская богатая молодежь, изысканно и вычурно одетая. Тут были и высшие должностные лица, и среди них полководец Никий, настоявший на мире со Спартой. Алкивиад явился несколько позднее – нарядный, приветливый, в кругу друзей.
После жертвоприношений и молитв притан-руководитель предоставил слово послам от Эгесты. Послам, несмотря на то что они чужеземцы, разрешалось присутствовать в народном собрании.
Один из
