Любовь не кончается: Джулитта - Элизабет Чедвик

Джулитта чуть не выпалила, что женщины, совершающие древний языческий ритуал в канун мая, тоже быстро беременеют, но вовремя прикусила язык, вспомнив о ночи, проведенной с Бенедиктом. Мысль о том, что теперь он держал в объятиях Жизель, казалась ей невыносимой и причиняла острую боль.

— Желаю им удачи. Пусть их мечта сбудется, — с трудом выдавила она.

— Возможно, вам с Моджером тоже пора подумать об этом. Ведь вы женаты уже больше года.

Джулитта промолчала. Ей не хотелось иметь детей, похожих на Моджера. Она мечтала о детях, похожих на Бенедикта, но сама понимала тщетность своих желаний.

— Вижу, замужество пошло тебе на пользу, — продолжала Арлетт, искоса глядя на нее. — Знаешь, временами твой неуравновешенный нрав приводил меня в отчаяние. Судя по всему, то, что не удалось сделать с ним мне, удалось Моджеру. Он укротил тебя.

Джулитта едва заметно пожала плечами. Укротил? Нет, скорее, загнал в угол, в клетку. Желая покончить с неприятным разговором, она резко повернулась и пошла прочь, направляясь к лошади. Арлетт последовала было за ней, но, не сделав и трех шагов, пошатнулась и с тихим стоном прижала руку к боку.

Джулитта обернулась как раз в тот момент, когда Арлетт начала оседать на землю. — Подскочив к мачехе, она подхватила ее под локти. Морщась от невыносимой боли и хватая ртом воздух, женщина положила правую руку на низ живота.

Джулитта без лишних вопросов сообразила, что дело серьезно. Не в силах помочь, она могла лишь попытаться утешить и поддержать больную. Подбежавшая служанка, застыв рядом, сложила в молитве руки и запричитала:

— О, Господи! Боли мучат госпожу с самой Пасхи. Но не помню, чтобы ей когда-нибудь было так худо, как сейчас. — Она разрыдалась и извлекла из-под фартука огромный платок, впрочем так и не решаясь дотронуться до Арлетт. Джулитта мрачно усмехнулась, подумав, что страх служанки перед всеми без исключения болезнями был настолько силен, что в данный момент она даже боялась послать за помощью.

— Иди к фургону и приготовь подушки для госпожи, — раздраженно фыркнула девушка. — И вели кучеру запрягать. Что ты стоишь как вкопанная и хлопаешь глазами? Иди! Да побыстрее! — Она энергично взмахнула рукой. Служанка, облизав пересохшие от страха губы, неуклюже поклонилась и бросилась выполнять распоряжения.

— Эда, Симон, помогите мне усадить ее в фургон, — велела Джулитта своим людям.

Когда молоденький воин подхватил Арлетт на руки, она вдруг вскрикнула и начала сопротивляться так энергично, что он чуть не уронил ее на землю. С большим трудом ему удалось удержать свою ношу, донести ее до фургона и уложить на подушки. Находясь в полубессознательном состоянии, Арлетт продолжала стонать и вздрагивать от приступов боли.

— Что нам делать дальше, госпожа? — испуганно прошептала Эда.

Сосредоточенно обдумывая создавшееся положение, Джулитта прикусила губу. Она хорошо знала, насколько опасна в таких ситуациях паника, и понимала, какая ответственность легла ей на плечи. Не оставалось ничего другого, как срочно действовать.

— Симон!

— Слушаю, госпожа Джулитта, — откликнулся стоявший у фургона юноша и густо покраснел. Воспитанного, умного и надежного Симона любили все. Даже Моджер, любивший, чуть что, высказать недовольство и поворчать, не мог к нему придраться.

— Возвращайся в Фоввиль и сообщи о случившемся. Я уезжаю в Бриз-сюр-Рисл вместе с леди Арлетт. Так как в замке нет никого из господ, я намерена остаться там до приезда моего отца или леди Жизели.

Молодой человек кивнул и молча удалился.

Две мили, отделявшие монастырь от Бриз-сюр-Рисла, показались Джулитте бесконечными. Кучер проявлял предельную осторожность, поэтому фургон, тихо поскрипывая, катился по дороге очень медленно. Всякий раз, когда колесо случайно попадало на камень, Арлетт хваталась за низ живота и начинала громко стонать. Сидя рядом и держа несчастную за руку, Джулитта понимала, что облегчить страдания могла лишь порция макового отвара. Однако слишком большая доза могла оказаться и ядовитой. Глядя на то, как Арлетт, словно попавшее в ловушку раненое животное, корчилась от боли, Джулитта подумала о том, что таким образом мачеху, вполне возможно, настигло возмездие. Потом она вспомнила об Эйлит, но усилием воли отогнала ее образ прочь. Вовсе не болезнь легких, а какая-то другая смертельная немочь терзала Арлетт де Бриз, в считанные месяцы превратив ее тело в кожу да кости. Теперь Джулитта очень сомневалась в том, что мачеха доживет до дня освящения монастыря, в котором собиралась провести остаток своих дней.

Арлетт открыла глаза и туманным взором обвела комнату. Ее ресницы трепетали, как листья на ветру. Склонившись над ней, Джулитта перехватила невидящий взгляд ее мутных, остекленевших глаз: к сожалению, маковый отвар не только снимал боль, но и влиял на сознание человека, нередко вызывая видения.

— Жизель? — Арлетт облизала губы и попыталась сесть.

— Нет, это я, Джулитта. Не уверена, что вы помните то, что с вами произошло. В монастыре вы упали в обморок, и я привезла вас домой.

— Я хочу видеть свою дочь.

— Я уверена, что она скоро приедет, — сказала Джулитта, снова укладывая ее на подушки. — Вы еще чувствуете боль?

Рука Арлетт медленно сползла к низу живота и, вздрогнув, замерла.

— Да, она по-прежнему там. Но сейчас затаилась. — Ее пальцы судорожно вцепились в одеяло. — Иногда она просыпается и начинает безжалостно меня мучить. Мне не следовало отправляться в дорогу, но я хотела увидеть монастырь. — Ее затуманенный взор заметался по комнате и остановился на Джулитте. — Люди говорят, что ты вся в отца. Ты действительно похожа на него внешне, да и ваши характеры схожи. И все же ты другая, не такая, как он.

— Но почему? — в голосе Джулитты прозвучали враждебные нотки. Она слишком хорошо знала мнение Арлетт о своей персоне и не хотела выслушивать его еще раз.

— Будь ты такая, как он, ты не привезла бы меня в Бриз, не сидела бы у моей постели и не ждала, пока я проснусь. Я не хочу обманывать ни тебя, ни себя: мы никогда не питали друг к другу теплых чувств. Но я должна признать, что в тебе есть то, чего нет в Рольфе: постоянство. Очевидно, ты унаследовала его от матери.

— Постоянство во мне? — Джулитта горько улыбнулась. — Думаю, вы заблуждаетесь.

— Нет, я права.

Джулитта печально покачала головой.

— Скорее я унаследовала от нее своенравие и независимость. — Чувствуя, что на глаза вот-вот навернутся слезы, она поспешила сменить тему разговора. — Вам что-нибудь нужно?

Арлетт тяжело вздохнула и беспокойно заметалась по подушке.