Охотники - Сара Алдерсон

— Как они это сделали? Никто не ранен? — спросила за меня Саки.

— Нет, все целы. Ну… в каком-то смысле. — Нат покосился на Демоса и сглотнул — я видела, как дернулся у него кадык. — Алиция в бешенстве, но с ней все в порядке, всего несколько синяков. Вот с Томасом хуже.

Я обмякла, как проколотый воздушный шарик. Пальцы, вцепившиеся в доски скамьи, разжались.

— Пошли, — приказал Демос и первым шагнул от стола.

Все молча последовали за ним.

Нат с Саки шли прямо передо мной. Я прибавила шагу.

— Алекс цел? А мой брат?

Оба обернулись на меня.

— В полном порядке, — широко ухмыляясь, заверил Нат. — Легче легкого. Они даже не вспотели. Ну и круто было!

— Как им удалось?

— Не знаю. Я не смог войти — даже близко к зданию не пробился. Ждал снаружи. Все трое просто вошли, а через двадцать минут вышли с Алицией и Томасом. Сели в машину и отъехали. Я немножко поболтался с ними в машине и вернулся сюда.

— А Рэчел? Что они с ней сделали? — спросила я.

— О господи! — Саки остановилась как вкопанная. — Нат!

Демос, шедший впереди, тоже задержался и вернулся к нам.

— Что такое?

— Рэчел. Они везут сюда Рэчел, — выпалила Саки.

У Ната вытянулась физиономия.

— Да, извините, забыл сказать. Они решили, что оставлять ее нельзя — поднимет тревогу, поэтому взяли с собой. Запихнули в багажник… — Парень пожал плечами.

Я не удержалась от смеха.

Демос минуту обдумывал эту новость.

— Нат, ты не мог бы вернуться?

Мальчик поник.

— Я здорово устал.

Демос несколько секунд рассматривал его и кивнул.

— Да, понимаю. — Он потрепал Ната по плечу. — Ты хорошо поработал.

— Может, я немножко отдохну и попробую еще раз?

— Ладно. — Демос снова кивнул и отошел, на ходу вытаскивая мобильник и набирая номер.

Я подумала, что, если он звонит Алексу, может быть, даст мне поговорить, но Демос уже отошел за пределы слышимости. Я осталась с Натом и Саки.

— Что, эти проекции так утомляют?

Нат обернулся ко мне и кивнул.

— Все равно что бежать кросс по воздуху. Ужасно круто, но и ужасно выматывает.

Мы добрались до станции фуникулера как раз перед отходом последнего вагончика. Нат отлично рассчитал время.

Едва оказавшись внутри, я как можно непринужденнее отошла от остальных и остановилась на том самом месте, где Алекс меня поцеловал. Закрыла глаза и постаралась оживить в памяти ту минуту, когда его большой палец коснулся моей губы. И как его губы прижались к моим, и как он смотрел на меня своими бархатисто-голубыми глазами. Я глубоко вздохнула и заметила, что тянущая боль в ребрах ослабела.

Во мне словно снаряд разорвался. Алекс меня любит! Улыбка разъехалась от уха до уха.

И исчезла, стертая воспоминанием. Ведь Алекс собирался меня бросить. Собственно, и бросил бы, не появись Демос со своими людьми. Напоследок Алекс сказал что-то про падение с лестницы. Как там?.. «Когда ты свалилась на меня с лестницы, это было что-то». Что?

Любовь, вот что. Брр. Ради бога, Лила, чтобы это понять, не надо читать мыслей!

Я упала на скамейку у стены вагона. Значит, Алекс все это время меня любил, с первой минуты встречи? Все время, пока я морочила себе голову Рэчел? Пока стояла с ним рядом, спала одна в его кровати, сидела напротив за столом, била тарелки, цеплялась за него на мотоцикле, подглядывала в приоткрытую дверь ванной — а он все это время меня любил? Сколько минут пропало даром, когда мы могли бы целоваться! И он сказал об этом только за две секунды перед тем, как уйти! Если его не убьет бригада, убью я!

Но улыбка снова осветила мое лицо. Не будь я так ошалело, безумно счастлива, точно убила бы! И тут меня осенила новая мысль. Теперь Алекс уже не может вернуться в бригаду. Ему придется уехать с нами. Йо-хо!

— Ты в порядке, Лила? — забеспокоился Нат.

— Конечно, а что?

— Ну, просто ты пыхтишь, хлопаешь в ладоши и лыбишься, как младенец в качалке.

— Просто Лила счастлива.

Я оглянулась на Амбер.

— Так держать. Это приятная перемена, — продолжала та.

Райдер обнял ее сзади и подмигнул мне. Я невольно ухмыльнулась в ответ. Мир прекрасен, Рэчел, связанная, валяется в багажнике, а Алекс спешит ко мне, и он меня любит!

— Эй, Демос, думаю, ты нужен, — через плечо позвала Саки, не сводя с меня взгляда.

Я скорчила ей рожу.

— Лила, пожалуйста, приглуши малость звук. Я не только других, но и себя не слышу. Он тебя любит. Ты его любишь. А теперь, пока ты не запела про пчелок на цветущей яблоне, ради бога, подумай о чем-нибудь другом.

— Как насчет Джека? Подумай-ка о Джеке, — ехидно усмехнулся Нат.

Не хотела я думать о Джеке. Я очень рада, что он тоже цел и невредим, но в картину нашей с Алексом встречи Джек не вписывался. Он стоял в сторонке, повернувшись к нам спиной.

— Да, Джек не захочет этого видеть.

Я мигом вспомнила о существовании Саки.

— Что-что?

— Джек. Ты не зря беспокоишься. Он и раньше был основательно зол на Алекса. Я слышала. Среди ярости, обращенной на нас, было немало злости, нацеленной в лучшего друга.

О боже…

— Что он себе думает?

— Думает? Девочка, я слышал его слова.

Теперь я целиком переключилась на Ната. Он стоял, подбоченившись одной рукой и обхватив другой плечи Саки.

— Когда? О господи, что там было?

— Они крупно поговорили насчет тебя.

— Насчет меня?

Нат захихикал.

— Да, это надо было слышать!

— Что говорил Джек?

— Ну, вроде как: «Парень, ты что там крутишь с моей сестрой?» Алекс ему: «Я ее люблю», а Джек: «Даже не думай!» Тогда Алекс отвернулся и говорит: «Так оно есть, и все тут», — и вроде как все закончилось. Я, между прочим, тебя вполне понимаю. Он такой парень! — Нат закатил глаза, словно лизнул мороженое любимого сорта.

— А… о… Спасибо, надо полагать.

— Нат, ты несносен. — Саки ткнула его в бок острым локотком и повернулась ко мне. — Ручаюсь, он в бригаде выбирает для слежки не тех, кого полезнее, а самых крутых парней.

— А вот и нет!

— А вот и да!

Они переругивались, как маленькие.

— Я-то не маленькая, — обиженно огрызнулась на меня Саки, — а вот он точно!

— Лила… — Большие карие глаза Ната вдруг налились слезами. — Ты видела моего папу? Как он?

Я покосилась на Саки. Лишь бы не выдала.

— Он в порядке. — Мне вспомнилось разбитое в кровь лицо. — Ну, то есть он очень за тебя беспокоится. — А ведь Алекс обещал Кею сберечь Ната и от бригады, и от Демоса. Похоже, этого обещания ему не выполнить. Едва ли Нат согласится куда-нибудь уходить. — А почему ты вообще сбежал?

— Я не сбежал. Я имею право сам решать, как мне жить.

Ну, это я понимала как нельзя лучше. Не мне осуждать беглецов.

— И вообще, — продолжал Нат, — то, чем я теперь занимаюсь, куда лучше, чем школа. Я воюю с настоящими, крутыми преступниками…

А ему не приходило в голову, что его используют? Совсем ребенок…

— Не используем, Лила, — нахмурилась на мои мысли Саки. — И Нат — не ребенок. Он наш с тобой ровесник. Если мы решаем за себя, почему ему нельзя? Разве ты бы не стала сражаться за то, во что веришь?

За Алекса стала бы. Наверняка. И за Джека.

— Ну вот, — отозвалась Саки.

— Это другое. Они — моя семья. А у вас ничего личного.

— Очень даже личное! За такими, как мы, охотятся, запирают нас под замок, убивают. Демос ввязался в это из-за твоей матери. А мы поддержали потому, что ему верим. Если бы тебя захватила бригада, разве тебе не хотелось бы знать, что мы сражаемся за тебя и пытаемся вытащить?

Я не успела ответить. Вагончик остановился, и я, словно проснувшись, стала озираться. Мы вернулись в реальный мир. Восемь человек вышли из кабинки и следом за Демосом пошли к стоянке. Было уже совсем темно, огни Палм-Спрингс горели вдали, словно светящиеся гнилушки.

— Куда мы идем?

— К бэтмобилю, [10]— рассмеялась Саки.

26

Мы остановились у большого междугородного автобуса с номерами Западной Вирджинии. Гарви взялся отпирать дверь. Это и есть их «бэтмобиль»? Я присмотрелась. На вид — здоровенная неповоротливая колымага. На бампере стикер: «Любишь Иисуса — молодец!» — а в боковом окне предупреждающий знак «Дети» с улыбающейся мордашкой.

— Подходящая машина для беглецов? — прямо мне в ухо спросил Демос.

— Ну-у, да, — промямлила я.

Он уже подталкивал меня в спину.

Внутри оказалось совсем другое дело. Спальных мест хватило бы на целую роту, и сзади еще осталось бы место для танцульки, чтобы ребята не заскучали. Там же стоял большой домашний кинотеатр с плоским экраном. В два ряда тянулись кушетки, обтянутые кремовой кожей, а в корму уходил темный коридор, из которого, похоже, открывалось несколько дверей. «Вот как живут участники групповых туров!» — заметила я про себя, глазея по сторонам с открытым ртом. Остальные устраивались как дома.