На тонком льду (СИ) - Осокина Анна

Без происшествий она добралась к шатру Веренира. Где он, она узнала еще в день своего прибытия на границу. Впрочем, во всем лагере стояло только три таких больших шатра, не считая лекарни: у князя, десницы и шуйцы. Крайне странно, но вход никто не охранял. Пользуясь моментом она проскользнула внутрь. Было совсем темно.

– Веренир? – тихо позвала она на всякий случай. Но никто не откликнулся. Пользуясь уже опробованным приемом, она спряталась за ширму.

Ведьма села прямо на землю, положила голову на колени, обвила их в кольцо рук и стала ждать. Почему-то было до безобразия спокойно. Правильно. Ей нужно здесь находиться. Она должна быть рядом.

Женщина уже задремала, когда услышала голоса. Десница и князь. Пока рано выходить. Она не хотела попадаться на глаза никому, кроме Веренира. Щелчок пальцев – и шатер осветился скудным желтым светом масляной лампы.

– Значит, на рассвете? – это спросил Веренир.

– Выходит, так, – голос князя звучал потерянно. – У тебя есть что-нибудь выпить?

– Вино закончилось.

– Я понял, – мрачно заметил Тройтан. – Сегодня от тебя знатно разило. Какая муха тебя укусила?

Проигнорировав вопрос, маг чем-то звякнул, послышался звук откупориваемой пробки.

– Зато у меня есть кое-что получше.

– Ты это… не налегай.

– Я все контролирую, господарь.

– Судя по сегодняшнему утру, не особо.

Исха услышала скрип табурета.

– Мне… – Веренир запнулся, словно долго не мог подобрать слова, – мне приснился кошмар.

– Расскажи.

– Не могу, княже, не хочу об этом даже вспоминать...

Глава 52

– Ты же помнишь, что я не только твой князь, но и друг? Может случиться так, что это последний наш разговор по душам.

Женщина услышала, как они стукнулись кубками, четверть щепки в шатре было тихо. Потом князь закашлялся.

– Где ты достал эту дрянь?! – он громко глотал воздух, смеясь. – Она мне все внутренности прожгла! А ну, налей еще!

Послышался смешок и булькающий звук жидкости.

– Ну, так что там с твоим сном?

Десница долго молчал, ведьма уже решила, что он ничего не ответит.

– В нем сгорела Исха… А я не успел ее спасти… Я бежал к ней, старался изо всех сил, но она все время отдалялась от меня, пока не превратилась в пепел!

От того, каким тоном он это сказал, ведунья зажала рот обеими руками, чтобы не выдать себя случайным стоном.

– Ты ведь любишь ее, – Тройтан не спрашивал, а утверждал.

Исха вся превратилась в натянутую струну. Веренир промолчал. И снова пауза растянулась так надолго, что она думала – разговор окончен. Опять донесся звук жидкости, разливаемой по кубкам.

– Недавно ты спрашивал меня, почему я не позвал сюда Исху. Я думал об этом. Долго думал. Я звал ее обратно в замок. Дважды. И она дважды мне отказала, – он на миг остановился, чтобы сделать еще глоток, а потом шумно продышался. – Я думал, что лишь гордость не позволяет мне просить ее помощи, чтобы выстоять в этой войне. Но в действительности все совсем по-другому. Ты позвал бы сюда Медику? – вдруг спросил он.

Тройтан даже поперхнулся.

– Разумеется, нет! Здесь слишком опасно!

Снова этот странный смешок, горечь которого ощущалась даже на расстоянии.

– Вот именно, господарь. Здесь слишком опасно… Я не вынесу, если с ней что-то случится. И все же я так хочу ее увидеть, что она мне везде мерещится! Даже сейчас! – он замолчал. – Я как будто чувствую ее запах!

Исху сотрясали беззвучные рыдания. Она с силой кусала костяшки пальцев, соленые от слез.

– Я верю, что ты справишься, – Тройтан снова закашлялся, опрокинув в себя очередную порцию. – И вернешься к ней, – табурет опять издал жалобный скрип. – А теперь спи. Я скажу, чтобы Висгарт разбудил тебя за две лучины до рассвета.

Веренир ничего не ответил. Исха слышала, как князь вышел из палатки. Она с замиранием сердца прислушивалась к его дыханию. Очень скоро оно стало глубоким и ровным. Только тогда женщина решилась выйти из своего укрытия. Лампа давала больше теней, чем света. Она осторожно приблизилась к спящему. Присела рядом на самый край соломенного тюфяка.

Ее удивляло, как легко этот мужчина переключался с роскоши и изысков на простоту и обратно. Это проявлялось в его поведении, умении одеваться, а сейчас вот – он преспокойно спал на соломенном тюфяке, хотя привык к совершенно иного рода комфорту.

Исха не удержалась и дотронулась до его руки. Веренир крепко, но нежно сжал пальцами ее кисть. Ведьма шмыгнула носом. Его дыхание даже не сбилось. Сомнений не было: маг крепко спал.

Она склонилась над его лицом, чуть коснулась носом щеки, не решаясь дотронуться губами. От него приятно пахло каким-то очень крепким хмельным напитком. Больше не борясь с собой, она тихо легла рядом и аккуратно положила голову ему на грудь. Будто ожидав этого, он обнял ее, крепко прижав к себе. В этот момент Исха кристально ясно осознала: ради этого человека она сделает все, что от нее потребуется. И не важно, какова будет цена.

***

Писарь разбудил десницу ровно за две лучины до рассвета, как и было велено. Несмотря на количество выпитого накануне, он ощущал себя просто великолепно. Веренир чувствовал бодрость и какой-то странный подъем сил. Это, конечно, ему на руку. Но в чем причина?

Умываясь, он вдруг понял: он окутан ЕЕ запахом. От его одежды, подушки, одеяла – везде пахло тем особым сочетанием трав, которым она всегда промывала волосы. И к этому чудному аромату примешивался тот неповторимый – ее кожи. Веренир на миг закрыл глаза и почти мог представить ее рядом. Пусть это все иллюзия. Если это его последнее утро он готов поверить в любое чудо, лишь бы ощутить ее рядом.

Он был не совсем честен с князем. Веренир совершенно не знал, правильно ли рассчитал мощь камней, а учитывая, какое количество силы он собирается пропустить через себя, он готов к любому исходу.

Хотя зачем врать самому себе?.. Все не так. В тот самый миг, когда он надел эти украшения на себя в первый раз, он почти уверился в том, что они его убьют. Но назад пути уже не было. Без них ему не справиться.

Маг открыл шкатулку и медленно застегнул на себе браслеты, затем повесил на шею медальон. Теперь он готов. Есть все равно не сможет: кусок не полезет в горло.

Он слышал, как снаружи кричат ратники, подбадривая друг друга чересчур грубыми шутками. Все что угодно, лишь бы не тишина. Все что угодно, лишь бы не мысли о скорой смерти. Он вышел, окунувшись в серый предрассветный туман.

Туман?!

– Что-то резко потеплело сегодня, – потягиваясь, вышел из своего шатра князь. – Как ты?

– Я готов, господарь.

– Я знаю, – Тройтан положил ему руку на плечо.

Так они простояли довольно долго, глядя, как ведутся последние приготовления к сражению.

– Пора, мой князь, – к ним подошел Витабут. – Как и договаривались, я со своими ребятами поведу людей к реке, вы с десницей будете наблюдать вон с того холма, пока не придет время ему вмешаться.

Собеседники согласно кивнули. Через несколько щепок им подвели оседланных коней. Пока Витабут хорошо поставленным голосом отдавал приказы, Веренир с князем в сопровождении дюжины ратников отправились к холму. Отсюда они прекрасно видели всю картину. Долина была как на ладони. В том числе и вражеские армии, которые уже начинали выстраиваться по ту сторону замерзшей реки. Только сейчас стали понятны все масштабы их бедствия: армия княжества была в три раза меньше объединения противников.

– Веренир? – тихо обратился к нему князь.

– Да, господарь?

– Мне страшно.

– Ты здесь в безопасности, княже. Даже если мы проиграем, ты успеешь бежать. А Медику и маленькую княжну они не тронут, ты же знаешь. Тебе повезло, что у тебя дочь, с сыном император поступил бы по-другому.

– Не говори ерунды, Веренир! – резко перебил его Тройтан. – Неужели ты так плохо меня знаешь, что думаешь – я за себя переживаю?! Но все эти люди… Может, нужно сдаться? Ты думаешь, тем крестьянам, которых мы привели, есть дело, под князем или императором ходить? Они живут своей маленькой жизнью, и им этого хватает. Наверное, у них стоило бы поучиться…