Грамматические вольности современной поэзии, 1950-2020 - Людмила Владимировна Зубова

по числу не выражают: небеса, небес, небесам и т. п. выступают как самостоятельное слово pluralia tantum, которое употребляется в стихотворной речи в том же значении, что и слово небо (Русская грамматика 1980: 500).

Но значение этих слов все же не идентично. Возможно, это связано с образным архетипом: в космогонии и мифологии многих народов отражено представление о девяти небесных сферах, расположенных друг над другом и составляющих небо. Однако из приведенных цитат видно, что в некоторых контекстах вместилищем «небес» является «небо», а в некоторых – вместилищем «неба» являются «небеса».

Общий взгляд на представленный материал позволяет сделать вывод: все явления, связанные с разнообразными языковыми конфликтами при грамматическом обозначении числа, становятся ресурсом поэтической образности и обнаруживают когнитивный потенциал.

ГЛАВА 5. КАТЕГОРИЯ ВРЕМЕНИ

В будильнике, как на дрожжах

поднявшись, время настоялось,

взорвалось, и на всех вещах,

хоть малой каплей, да осталось.

Леонид Виноградов

Языковой конфликт, связанный с обозначением времени, имеет соответствие в интенсивно и часто болезненно переживаемом психологическом конфликте идентичности и трансформации человека, предметного мира, природы, социума, культуры. Время как философская категория имеет самое прямое отношение к категории бытия, которая всегда находится в центре внимания искусства. «В поэзии время изображается, переживается, переоценивается и преобразуется – отодвигается, останавливается, расширяется или сворачивается – с тем, чтобы увидеть в нем отражение человека и мира» (Рябцева 1997: 81).

Грамматическое время и темпоральность

Рассмотрим несколько примеров языкового конфликта, порожденного столкновением различных грамматических и лексических средств, относящихся к функционально-семантическому полю темпоральности. Темпоральность рассматривается как «семантическая категория, отражающая восприятие и осмысление человеком времени обозначаемых ситуаций и их элементов по отношению к моменту речи говорящего или иной точке отсчета» (Бондарко 1990: 5) и как «функционально-семантическое поле, охватывающее группировку грамматических (морфологических и синтаксических), лексических, а также комбинированных <…> средств того или иного языка, используемых для выражения различных вариантов данной семантической категории» (там же).

Прежде всего обращает на себя внимание противоречие между лексикой и грамматикой:

День за днем уходят ноты

по семь штук себе в окно.

Не поймаешь их, а годы

исчезают так давно.

Рома Воронежский. «Ноты» [498].

Смысл высказывания может быть понят по крайней мере двояко: ‘Я уже не молод и давно замечаю, как уходят годы’, ‘Годы уходят всегда’. При первом толковании речь идет о годах жизни субъекта, во втором – о времени вообще. В обоих случаях наречие давно с наибольшей вероятностью означает ‘в течение долгого времени’, характеризуя не отдаленность во времени, а длительность (о соотношении давно 1 и давно 2 см.: Падучева 1997: 253). В этом значении слово давно указывает на незавершенность состояния или процесса, связано с настоящим временем и возникает в стативном контексте (указ. соч.: 255, 257). Вполне нормативными были бы предложения типа Я это давно знаю; Он давно носит очки. Вероятно, аномалия стихотворной фразы состоит в несоответствии лексического значения наречия давно значению сочетания годы исчезают. В тексте изображена хоть и умозрительная, но не статическая, а динамическая ситуация течения времени. В нормативных высказываниях типа давно знаю, давно носит глаголами обозначен уже наступивший результат – как состояние, а глагол исчезают может обозначать результат только потенциальный, и этот результат – прекращение процесса.

Кроме того, если слово давно имеет семантику длительности, то должна подразумеваться некая ретроспективная, хотя бы и не фиксированная точка отсчета – время, когда наступило изображаемое состояние или когда начался процесс. Давно – это всегда ‘с каких-то пор’. Для течения обобщенного времени исходная точка не может быть ни установленной, ни подразумеваемой. А между тем автор маркирует эмоциональное отношение к отдаленности начала экспрессивом-интенсификатором – словом так – как будто знает, когда это началось. Для течения времени человеческой жизни точка отсчета определяется рождением, но эта точка слишком определенно фиксирована во времени для обстоятельства давно. Кроме того, для момента рождения еще не актуально слово годы.

Существенно также, что слово давно связано по смыслу с возникновением новой ситуации: если что-то давно происходит, значит, когда-то этого не происходило. Фраза Он давно живет в этом городе может быть сказана только в том случае, если человек раньше жил в другом месте. Про того, кто живет в этом городе с рождения, сказали бы, что он всегда здесь живет. В таком случае утверждение, что годы исчезают давно, предполагает, что когда-то они не исчезали. Если этот смысл вложен автором в текст, в пресуппозиции оказывается представление о некоем состоянии, находящемся за пределами времени.

В стихотворении Владимира Кучерявкина наречие давно относится к глаголу прошедшего времени, но в текст вносится целый комплекс смысловых диссонансов:

Я сегодня жил давно в больнице.

Плыли окна, будто облака.

Дни летели, страница за страницей,

И дрожала белая рука.

Владимир Кучерявкин. «Процедуры» [499].

Наречие сегодня вполне легко сочетается с формой прошедшего времени, называющей как действие (я сегодня читал/прочитал статью), так и состояние (я сегодня спал долго), поскольку понятие сегодня мыслится как дискретное и может быть соотнесено с частью дня (суток) – до, во время и после момента речи. В первой строке аномально сосуществование наречий сегодня – давно, сочетаний сегодня жил и жил в больнице. Аномальность последнего сочетания, денотативно вполне осмысленного, определяется исключительно фразеологизированностью обозначения ситуации: полагается употреблять выражение лежать в больнице, даже если человек находится там в лежачем положении не больше, чем у себя дома. Но если представить себе фразу, в которой принято употреблять глагол жить, причем тоже о временном пребывании где-либо, например, я жил в гостинице, то внесение в нее наречия сегодня, никак не исказив реальности (допустим, человек провел в гостинице несколько часов), все же создаст речевую неправильность. Фраза я сегодня жил в гостинице оказывается неправильной – вероятно, из‐за того, что говорится о слишком маленьком промежутке времени и слишком небольшой отдаленности состояния от момента речи. Возможно, в понятие «жить где-либо» входит представление о том, что человек должен хотя бы однажды там переночевать, и если кто-то провел в гостинице восемь часов днем, это не означает «жил», а если ночью, означает.

Может быть, именно это ограничение на длительность и компенсируется в тексте наречием давно. Аномалия сегодня … давно имеет свою логику: получается отстраненное изображение, в восприятии которого точка отсчета – сегодня, а нефиксированное начало этого состояния относится к прошлому, если человек попал в больницу задолго до сегодня. Поскольку наречие давно релятивно (им может субъективно оцениваться любая длительность и любая отдаленность во времени), возможно и другое толкование строки Я сегодня жил давно в больнице: вся ситуация находится в пределах сегодня, но время, которое человек проводит в больнице, кажется долгим. Кроме того, искаженность представления о времени связывается с болезнью (ср. другие образы ирреальности в этом тексте: Плыли окна, будто облака. / Дни летели, страница за страницей).

В следующем примере обстоятельство как-то со значением неопределенного времени обнаруживает нормативный запрет на отнесенность к будущему времени:

Как-то утром на рассвете

Поезд рельсы потеряет

Вспыхнет зарево в колодце

Хрустнет веточка в овраге

Егор Летов. «Как-то утром на рассвете…» [500].

Норма требует здесь постановки наречия когда-нибудь (оно годится только для обозначения будущего времени) или однажды (подходит и для будущего, и для прошедшего времени). Нарушение запрета с подменой обстоятельства времени приводит к восприятию будущего события