Поцелуй чернокнижника (ЛП) - Робертс Тиффани

Напряжение в нем нарастало с каждым толчком, магия разносила это ощущение по всему телу, но даже этого было недостаточно, чтобы усмирить его, облегчить, сделать терпимым. Ему нужно было освобождение, нужна была эта «маленькая смерть», но она не наступала.

И почему это должно быть так просто? Он ждал этого — ждал ее — больше тысячи лет.

Ногти Адалин впились в его плечи, а хриплые стоны наполнили его уши. Ее лоно сжало член, и он почувствовал первые трепетные движения ее приближающегося оргазма. Ее движения стали более настойчивыми, когда их слившиеся песни достигли крещендо. Связанный с ней своей магией, Меррик ускорил темп, и дыхание перехватило, когда экстаз охватил его мышцы.

Он посмотрел на нее сверху вниз. Глаза Адалин были полуприкрыты от желания и светились ярким синим светом, в точности повторяя оттенок его магии.

Это было последнее, что он увидел, прежде чем закрыл глаза от ошеломляющей силы оргазма, который только усилился, когда она вскрикнула от собственного освобождения, ее лоно сжалось вокруг него, а из сердцевины потек жидкий жар.

На мгновение у Меррика возникло ощущение, что он парит в воздухе вне тела — как будто он был песней маны, переплетенной с ее, более тесно связанной, чем любые два человека когда-либо были за все существование. Наслаждение наполнило его существо.

Так же быстро он снова вернулся в свое тело. Он навалился на Адалин, опершись локтем о край кровати, и тяжело дышал, пытаясь отдышаться. Их тела были горячими и влажными от пота, а ее лоно трепетало вокруг пульсирующего члена в момент оргазма.

Воздух наполнился новым ароматом — их ароматом, результатом переплетения их индивидуальных запахов, создающих нечто опьяняющее.

Адалин, до этого цеплявшаяся за него, отпустила и без сил опустилась на кровать, тяжело дыша. Она отвернула лицо и закрыла глаза. Ее губ коснулась легкая, умиротворенная улыбка.

— Ммм. Мне не следовало ждать так долго.

— А я не должен был позволять тебе, — ответил он с улыбкой.

Она открыла глаза и посмотрела на него. Он наблюдал, как голубое сияние глаз исчезает, оставляя только ее прекрасный естественный карий цвет. Она дерзко ухмыльнулась и легко провела пальцами от его бицепса к плечу.

— Мы можем повторить? И, кажется, у меня теперь… слабость к щупальцам.

Смех вырвался из горла Меррика, он не ожидал от нее ничего подобного.

— Ты можешь получить столько щупалец, сколько захочешь.

— Ты же не всерьез думал, что можно так вот взять, вытащить их и не получить никакой реакции?

— О, я ожидал реакции. Только не этой.

Он прикоснулся к ее лицу, отводя влажные пряди от щеки. Совершенство, черт, подчеркнутое румянцем, снова поразило его, заставив застыть в немом восхищении. Сердце пропустило удар.

— Ты прекрасна, Адалин. Прекраснее, чем можно описать словами.

Ее улыбка смягчилась, и она подняла лицо, прикасаясь губами к его губам в нежном, долгом поцелуе. Этот поцелуй привел к следующему, потом еще одному, и вскоре он перевернул ее на живот и пустил в ход щупальца.

Глава одиннадцатая

Меррик резко сел, глаза распахнулись — он проснулся мгновенно, будто по щелчку. Адалин шевельнулась рядом, ее согретое сном тело прижалось к его под одеялом.

Что-то прорвало охранные чары вокруг его владений. Нет, не что-то, а некоторые — пятеро, двигались очень быстро. Хотя он не мог определить их сущность только по чарам, он догадывался: это не люди.

Спальня освещалась лишь бледным, с желтоватым оттенком лунным светом, проникавшим сквозь задернутые шторы. Ночное небо было мутно-синим, скрытым за серой дымкой, поглотившей звезды.

— Что случилось? — пробормотала Адалин.

— Вставай, — ответил Меррик, скидывая одеяло и торопливо вылезая из постели.

Сонное выражение на ее лице быстро сменилось тревогой и недоумением. Она приподнялась, села. Одеяло сползло, обнажив ее упругую грудь и розовые соски. При других обстоятельствах Меррик вернулся бы в постель и сосредоточился на том, чтобы доставить ей удовольствие. Но сейчас в нем проснулись совсем другие инстинкты — он должен был защитить ее от таинственной, внезапной угрозы. Все остальное потеряло значение.

Он подошел к гардеробу, распахнул его и вытащил черный шелковый халат, бросив его на кровать рядом с Адалин.

— Надень это и разбуди брата.

Хотя ее растерянность не исчезла, а в глазах появилась тень страха, Адалин схватила халат, накинула его и встала с кровати.

— Что происходит, Меррик?

— Вторж…

Из-за пределов дома донесся глубокий, неестественный вой — слишком многослойный и низкий для обычного волка. Лицо Адалин побледнело, в груди Меррика вспыхнула магия, разгораясь с треском.

— …женцы, — закончил он. — Ты ведь уже слышала этот звук, не так ли?

Она крепко сжала губы и кивнула.

Меррик достал из шкафа брюки и натянул их.

— Приведи Даниэля сюда.

Адалин поспешила к двери, а Меррик пошел к окнам, закрывая шторы одну за другой, просматривая при этом двор в поисках движения. Незваные гости пока не показывались, но их траектория — когда они пересекли границы чар — вела прямиком к дому.

Пятеро оборотней. До Раскола он никогда не встречал стаи оборотней, но представлял, что они, как и многое другое, изменились, когда луна раскололась.

Во-первых, они были в волчьем облике — несмотря на то, что обломки луны не находились в фазе полнолуния.

Дальше по коридору открылась дверь. Адалин и Дэнни обменялись короткими, шепотом сказанными фразами — слишком тихими, чтобы Меррик мог разобрать слова.

Он выглянул в коридор и увидел, как брат с сестрой бегут по нему к спальне. Он подошел к сундуку у стены и опустился перед ним на колени, подняв крышку, чтобы порыться в постельном белье и старой одежде внутри, пока не нашел то, что ему было нужно, аккуратно уложенное на дно.

Краем глаза он заметил, как Адалин, держа Дэнни за руку, завела его в комнату, закрыла за собой дверь и заперла ее.

Меррик достал сверток и коробку с патронами, лежавшую рядом. Развернув ткань, он показал старое, но ухоженное ружье с помповым механизмом. Он открыл коробку и начал заряжать патроны.

— Там снаружи один из этих оборотней, не так ли? — спросил Дэнни.

Прежде чем Меррик успел ответить, раздался хор жутких, приближающихся завываний. Адалин и Дэнни подошли ближе, испуганные глаза устремились на Меррика.

Он взвел ружье. Характерный лязг нарушил тишину спальни, словно сигнализируя о начале чего-то необратимого.

— Их пятеро, — сказал он.

— А это зачем? — Дэнни кивнул на ружье. — У тебя же есть магия?

Меррик взглянул на Адалин и протянул ей ружье.

— У меня есть. А у вас — нет.

Всего несколько часов назад он и Адалин были в объятиях друг друга, дрейфуя по морям страсти, наслаждаясь соединением тел и душ. Все это время у него не было других забот — остальной мир перестал существовать. Будущее и прошлое растворились в бессмысленности. Значение имело только настоящее. Адалин была всем, что имело значение.

Очевидно, внешний мир счел это неприемлемым.

Адалин побледнела еще сильнее, но взяла оружие. Меррик почувствовал, как дрожат ее руки, прежде чем отпустил ружье. Она прижимала его к груди, держа одну руку на рукоятке, а другую — на прикладе.

— Я никогда не стреляла, — сказала она тихим, но уверенным голосом.

— Наводишь и нажимаешь на спуск. Потом перезаряжаешь и стреляешь снова.

Адалин поправила хватку на оружии, стиснула челюсти и кивнула.

Меррик обхватил ее затылок одной рукой, наклонился вперед и поцеловал. Несмотря на срочность ситуации, он испытывал искушение продлить поцелуй. Он подавил это желание и отстранился спустя лишь мгновение.

— Останьтесь здесь. Не выходите наружу, что бы ни случилось.