Сон и Пепел (СИ) - Анжело Алекс

Розали выразительно подняла и опустила брови. Как бы велико ни было ее презрение к светлым, но даже Ликорис, похоже, относилась к Саре иначе. Видимо, всему виною оказалась история, которую она рассказывала.

Люций же стоял нахмурившись. На его лице не осталось и намека на прежнюю улыбку.

— Деревушка располагалась в глухом местечке, вдали от крупных городов. Поэтому, возможно, если бы не происшествие, которое случилось вскоре, Сорель еще долго бы оставалась среди людей, — продолжила девушка. — Все в курсе, что каждый год, после праздника сбора лаванды, большую ее часть развозят по всем уголкам материка. Жители жгут цветы перед сном, и этот аромат делает их невидимыми для тварей. Плюс обычно раз в сезон в поселение обязательно наведывается кто-то из наших, проверяет на наличие сгустков темной энергии, что может привлечь ревенантов, спектров и иных монстров, а также оставляет цепочку защитных печатей, активирующихся друг за другом. Это позволяет обеспечить некоторый уровень безопасности, хотя и не полностью. Так вот, однажды в эту деревню никто не приехал. Она оказалась без запаса лаванды и без защиты магических знаков.

— Почему? — спросил Рафаиль.

— Поселение было малочисленным. Не исключено, что просто пренебрегли своими обязанностями, посчитав, что ничего страшного не случится, — предположил Моран. Руньян кивнул, соглашаясь и тут же добавляя:

— Лаванда стоит денег. Если даэвы пренебрегли, то кто-то из людей мог захотеть подзаработать и продать цветы на стороне.

— Все возможно. Но так или иначе, деревня осталась без защиты. Она находилась в захолустье, и большинство жителей никогда не покидали ее пределов, — подытожила Розали.

— Но отец Сорель был торговцем… — мрачно протянул Моран, складывая руки на груди.

— Верно. И неудивительно, что именно он отправился в путь. Однако отец не рискнул оставлять дочь одну дома. Конечно, он мог договориться с кем-нибудь из соседей, тем более учитывая цель своего пути, но, как и раньше, он взял ее с собой. Предполагаю, уже тогда этот человек догадывался о происхождении своей дочери и опасался, что об этом узнают остальные. Чего уж говорить, когда мы нужны, на нас молятся, когда нет — нас боятся. Особенно в таких захолустьях. — Ликорис тяжело вздохнула. — Ну вот они и отправились в путь. До ближайшего города было около двух суток пути, но они собирались привезти обратно запасы цветов и ехали на телеге, а это прибавило к дороге еще сутки. И до поры до времени их путешествие протекало мирно, пока на третью ночь они не остановились на ночлег в сторожке у реки. И это стало роковой ошибкой. Лучше бы в ту ночь они вовсе не ложились спать…

Когда Ликорис завершила эту часть рассказа, повисло гнетущее молчание. Звон стали с тренировочной площадки, казалось, звучал, как никогда, громко.

— Ого, — пробормотал Рафаиль. Его глаза были широко распахнуты, выражая крайнее удивление.

— Так совпало, что даэвы как раз шли по следу. Обнаружили их на утро. Вся сторожка в крови, а у отца перерезано горло. Его кожа почти полностью потемнела, еще немного, и он бы окончательно переродился. А мы все знаем, что бы тогда произошло…

Когда человек не совершал преступлений и жил в гармонии с собой, энергии Серого мира было гораздо сложнее его захватить. Но если это происходило, то, в отличие от грешников, процесс делился на два этапа. Первый — когда тело оставалось человеческим, пусть и появлялась недюжинная сила и нестерпимая жажда крови, на этом этапе его можно было умертвить обычным оружием. Также в это время несчастного еще могли вернуть обратно сомниумы, что изменяли видения, побудившие к перерождению. Но без посторонней помощи неминуемо наступала вторая стадия — постепенно темнела кожа, видоизменялись конечности и выпадали зубы, заменяясь острыми клыками. Человек становился монстром.

— По всем признакам, мужчина промучился до утра, борясь с собой на глазах у дочери. А когда понял, что вот-вот окончательно потеряет разум, нашел в себе силы и убил себя. Сорель повезло. Хотя это сложно назвать везением, — окончательно завершила повествование дэва. — Раньше я часто пряталась у отца в кабинете и подслушивала отчеты подчиненных. Вот так я узнала об этом. И, что удивительно, запомнила.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А ты была очень способным ребенком, Розали, — проговорил Люций. Его губы улыбались, но в глазах царил мертвенный холод. Радужки потемнели.

Ликорис сглотнула, передернула плечами — ей совсем не понравился зловещий тон, который она услышала.

Лицо Морана было непроницаемым, но из-за почти черных глаз, пепельных волос и всколыхнувшейся ауры темной магии, что чернильной дымкой проступала возле его тела, не оставалось сомнений в том, насколько дива потрясла услышанная история. А еще он, без сомнения, был зол. Теперь многое, что раньше оставалось ему непонятным, нашло объяснение.

— Она заслуживает уважения, — произнес Рафаиль, странным взглядом одарив свой меч.

— Ну да, пережить такое… — согласилась Ликорис.

— Я не об этом, — возразил див. — Нас начинают обучать гораздо раньше. Мне едва исполнилось семь лет, когда отец преподал мне первый урок. А она приступила к тренировкам и другим наукам в одиннадцать, все это время прожив в совершенно другом мире. Теперь же она одна из лучших на своем году обучения. Наверняка, это стоило немалых усилий. — Руньян ругнулся, вспомнив что-то. — И два года назад, у озера…

— Рафаиль, — одернул его Моран и предупредительно покачал головой. Пусть то происшествие в лагере и не являлось большим секретом, но Люций не хотел, чтобы его мусолили в академии. Не из-за своей вины — просто то событие вдруг показалось неразрывно связанным с трагическим прошлым Сары, ведь в обоих случаях она оказалась практически в ловушке.

«Наверняка ситуация у озера заставила ее вспомнить ту ночь. Теперь я злюсь на себя еще сильнее…» — подумал Люций, мрачнея. И в этот момент див вдруг все понял. Все его существо будто молния пронзила. То, что он почувствовал, когда схватил ее за руку, и то, что успел заметить в кристалле… Благо тогда, в кабинете, он заслонил камень собой, и больше никто ничего не разглядел.

Он судорожно выдохнул и застыл, словно вовсе не в силах нормально дышать.

— Люций, ты в порядке? — растерянно спросила Розали.

— Да. Все прекрасно. — Люций поднял на нее взгляд. Улыбнулся в своей привычной манере, так что никто не заподозрил подвоха. — Ну что, настала пора исполнить свою часть сделки? — Моран легко перемахнул через ограду, что окружала тренировочную площадку. — Идем. У меня как раз появилось настроение сражаться.

Глава 13. Мы идем по одному пути...

Чужая смерть — страдание. Скарды же переживают ее раз за разом, помогая спасти невинные жизни.

«Энциклопедия 1 уровня». Библиотека Академии Снов

Академия Снов, тридцать один год назад…

Сара

День быстро подходил к концу, догорая алым закатом на небе. Выйдя на крыльцо после медитации, я бездумно стояла, наблюдая, как чернеет лес, и тени становятся все мрачнее. И в это самое время по магическому барьеру, окружающему Академию Снов, неожиданно прошла рябь. Цвета по ту сторону исказились на миг, став ярко-зелеными, а потом все вновь вернулось на круги своя. Минуло несколько секунд, и меня достигло легкое колдовское давление — через защиту прошла многочисленная группа даэвов, что и вызвало волнения.

В академию вернулась один из отрядов, что отправлялся на охоту.

Обычно подобные вылазки длились около двух недель, но в этот раз почти все вернулись раньше.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я уже собиралась пройти к себе, как вдруг, исходя будто ото всюду, раздался звон. От него затрепетали листья на деревьях, а глашатаи испуганно вспорхнули ввысь.

«Тревога. Есть раненые», — вот что нес в себе этот звук.

Я сорвалась с места, спеша к главной дороге. Выбежала, подхватив полы мантии, прямо под начавший накрапывать дождь. Оказалась у двух дубов одновременно с Винсентом, что тоже был на первом году обучения. Юноша растерянно озирался, пытаясь сориентироваться и понять, в какую сторону бежать. А звон колокола тем временем наконец-то затих. Печать, создавшая эти зловещие раскаты, истратила всю силу.