Порочный 3 (ЛП) - Смит Брайан

- Босс... зачем это?

Вместо ответа Элис посмотрела на Джессику и сказала:

- Встань позади нее. Следи, чтобы она не двигалась и не вставала.

Джессика поднялась с кровати и встала позади Шонды, крепко положив руки на дрожащие плечи женщины.

Элис подошла к старому скрипучему сундуку и открыла крышку. Перебрав несколько предметов, она достала тесак для мяса. Улыбнулась, повернулась к ним, показав устрашающее оружие.

Шонда покачала головой.

- Нет. Пожалуйста. Не надо. Прошу тебя. Это несправедливо.

Элис засмеялась.

- Врежь ей, Джесс.

Джессика ударила Шонду, заставив ее вскрикнуть от боли. Она не получала от этого насилия никакого удовольствия, но вынуждена была выполнять приказы Элис, чтобы не потерять ее благосклонности.

Элис подошла ближе, размахивая тяжелым тесаком.

- Не говори мне о справедливости, чертова лгунья. Я щажу твою жизнь. После того, что ты натворила, справедливее не бывает. Но, сука, такое милосердие не бывает бесплатно. И эта цена - два твоих гребаных пальца.

Шонда завизжала и попыталась спрятать руки, но Джессика еще раз сильно ударила ее по голове и стиснула ее руку.

Элис улыбнулась.

- Держи эту сучку крепче, Джесс.

Джессика обхватила Шонду за шею одной рукой, а другой рукой схватила запястье женщины, прижимая его к столу. Шонда яростно извивалась, но Джессика держала ее крепко, а Элис все ближе подходила к ней, поднимая над головой лезвие.

Слезы снова потекли по лицу Шонды.

- Пожалуйста, не делай этого. Я умоляю тебя. Я сделаю все, что угодно.

Элис рассмеялась.

- Не сомневаюсь, что сделаешь. Но сейчас ты будешь кричать.

Шонда закричала.

Лезвие сильно ударило, пробив плоть и кость, а затем впилось в тонкую столешницу. Элис выдернула лезвие и сбросила отрубленные пальцы со стола, когда из культей хлынула кровь.

- Упс, - хихикнула она, не обращая внимания на крики Шонды. - Прошу прощения. Похоже, я плохо прицелилась. Я отрубила три пальца вместо двух.

Шонда не умолкала, воя как сирена.

Устав от ее крика, Элис закатила глаза и сказала:

- Джесс, заткни ее, пожалуйста. А когда закончишь, может, позовешь кого-нибудь из надзирателей, чтобы эту бесполезную шлюху оттащили в лазарет.

Джессика кивнула и вырубила Шонду одним ударом. Оставив Элис наедине с ее изувеченной подчиненной, она отправилась на поиски надзирателя. Ей потребовалось время, чтобы найти его, что стало еще одним доказательством нарастающего беспорядка в тюрьме. Она не знала, стоит ли полностью доверять информации, переданной Люси и надзирателем прошлой ночью, но все выглядело именно так.

В Тюрьме №13 что-то назревало.

Глава 25

Несмотря на унизительную ночь, Ливия Коллинз, как всегда, пришла на работу в лазарет вовремя. Однако, проверив состояние Паучихи и сменив бутылку физраствора на капельнице, она поняла, что заняться ей абсолютно нечем. Паучиху ей трогать было не велено, а других пациентов, над которыми можно было поизмываться, в лазарете больше не было.

Ливия сидела за столом и пялилась в пустой монитор. Как и все другие технические устройства, используемые в тюрьме, кроме сотрудников высшего звена, ее рабочий компьютер не имел доступа в Интернет. Она могла пользоваться только внутренней сетью, а в ней не было ничего интересного.

Медсестра сидела и продолжала терзаться стыдом и гневом за вчерашние унижения. Ей бы хотелось обладать хакерскими навыками. Тогда бы она нашла способ попасть в сеть и распространить информацию о Тюрьме №13. Она мрачно улыбнулась, представив, как все крупные СМИ растиражировали бы эту новость. Это был бы скандал тысячелетия. И не только начальнице тюрьмы и доктору Вороновой пришлось бы не сладко, все, кто причастен к этому вертепу пострадали бы не меньше, чем она сегодняшней ночью.

Представив себе последствия таких разоблачений, Ливия вздохнула и покачала головой. Она никогда бы не сделала этого, даже если бы обладала необходимыми навыками. Ведь она тоже причастна ко всем происходящим здесь зверствам, и сама принимала в них непосредственное участие, так что ей тоже было что терять.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Неожиданно двери лазарета распахнулись, милосердно отвлекая ее от внутренних терзаний. Надзиратель ввез на каталке нового пациента. Это само по себе было необычно. Надзиратели обычно работали парами, когда привозили свежее мясо. Это был стандартный протокол, нарушать который было строго воспрещено.

Но она тут же забыла об этом, взглянув на пациентку на каталке. Это была одна из приближенных Элис Кинкейд, предводительницы самой опасной банды в тюрьме, хотя в свете последних событий Фрауеншафт, возможно, уже поменяла расстановку сил.

На основании первичного осмотра ран и знаний о вражде с Фрауеншафт, она думала, что догадалась о произошедшем.

- Блондинка столкнулась с этими нацистскими сучками, я так понимаю.

Надзирателя звали Тедом. Она всегда считала его немного странным, даже в этой тюрьме он выделялся своими порочными пристрастиями. Он улыбнулся в своей обычной гнусной манере и сказал:

- Нет. Кое-что другое, - oн хмыкнул, перекладывая полубессознательную женщину с каталки на кровать. - Она перешла дорогу кое-кому другому, кому не следовало переходить дорогу.

Ливия нахмурилась.

- Почему ты так уверен?

Он пожал плечами, пристегивая запястья женщины наручниками к перилам кровати.

- Просто знаю.

- Просто знаешь?

Он усмехнулся.

- Просто знаю.

- Ладно, неважно. Можешь идти. Я займусь этим.

Ливия закатила глаза и махнула рукой, давая понять, что разговор окончен и в его помощи она не нуждается.

Тед снова хмыкнул и подмигнул, направившись к выходу, катя за собой пустую каталку. Ливия с отвращением смотрела вслед надзирателю, скрывающемуся за дверью.

Как только он ушел, она повернулась к своей новой пациентке. Женщина посмотрела на нее мутными глазами и тихо произнесла.

- Пожалуйста... помогите...

Ливия развернула окровавленную тряпку, которой была обвязана изуродованная рука женщины. Кровь продолжала струиться из культей пальцев, впитываясь в белую простыню под ней. Ливия потрогала один из обрубков большим пальцем, улыбаясь тому, как женщина визжит от боли.

- Посмотри, какой беспорядок ты устроила, свинья. Ты чертова никчемная шлюха. Неужели у тебя нет никакого уважения к чужой собственности?

Она сильнее надавила большим пальцем.

Женщина закричала.

Черты лица Ливии приобрели выражении напускной озабоченности.

- Ой, что больно? Мы просто зашьем эту рану. Не волнуйся. Я быстро об этом позабочусь.

Она подошла к полке над своим столом и достала то, что давно хотела испробовать. Это показалось ей прекрасной возможностью устранить этот недостаток.

Новая пациентка снова закричала, когда Ливия появилась рядом с ней с ацетиленовой горелкой. Она дергалась на кровати в наручниках и кричала, пока Ливия включала горелку.

Ливия посмотрела на нее.

- Может немного щипать.

Она направила крошечное, отрегулированное пламя на обрубок первого из пальцев. То, как плоть сначала покрылась волдырями и пузырями, а затем почернела, вдохновило Ливию. Шонда яростно билась на койке, выгибаясь в разные стороны и не давая медсестре прицельно прижигать раны. Это привело к тому, что пламя горелки плясало по всей руке, обжигаю плоть в разных местах. Ливия не расстроилась. Ей никогда не надоедало смотреть, как плавится человеческая плоть. Из всех способов, которыми можно изуродовать человеческое тело и причинить сильнейшую боль, этот был один из самых приятных для ее взгляда.

С другой стороны, это вновь пробудило неприятные воспоминания прошлой ночи. Сама Адская печь была восхитительна. Ужасное умерщвление всех этих кричащих мужчин и женщин было самым захватывающим зрелищем массовой казни, которое ей когда-либо доводилось наблюдать лично. Жаль только, что такой невероятный опыт омрачился тем, как с ней обошлись.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})