Поход (СИ) - Князь

Беспокоился, в общем-то, напрасно. В комнате – два негритоса. Оба в бинтах, вернее, с тряпками вместо бинтов. Один – боль-менее, второй похуже.

Щёлкнул тангентой рации – «ком цу мир!». Естественно, появились почти сразу. Ох, вы у меня на тренировках огребёте… Показал – контролировать! Сам быстро охлопал обоих негритосов – пустые. Возле одного стоит прислонённая к стене винтовка – классика, Маузер 98к, на столе лежит Хаудах второго. За что они эту хрень так любят?

Присмотрелся к негритосам повнимательнее. По лицам если судить – северо-восточная Африка. Неужели – сами эфиопы? Похожи… Один ранен в бедро, снаружи, артерия не задета, кость вроде тоже. У второго – спина, шея, голова. Картечь на излёте, на вид страшно, но не так чтобы и опасно, если меры принять. А вот надо ли, – сейчас будем выяснять. Опустим обязательную часть, перебирая все языки, – если и будете на чём говорить, то на итальянском.

– Парла итальяно?

У того, который с раненой ногой, в глазах прояснение. И с трудом, но что-то пытается сказать.

– Сандра, я задаю вопросы, ты переводи вот этому. Только предельно простыми словами. Поехали…

Уже в середине допроса кивнул Норе, чтобы та занялась вторым раненым. Будем считать, что заслужили. Картина получалась примерно следующая: после того, как ехавшая на двух мотоциклах на блок-пост смена взлетела на небеса (мешок селитры – это примерно как двадцать кило тротила), местный главарь вскочил на оставшийся в хозяйстве джипик Судзуки Джимни и помчался в Аддис-Абебу к местному негусу с криками «маленьких обижают!», после чего для выяснения ситуации на месте их вдвоём и сюда и направили.

Следы на дороге нашлись быстро, но ехать к блок-посту Берлина было стрёмно, поэтому они направились в другую сторону – откуда следы вели. Поехали впятером: трое из местного поселения на Джимни, и они вдвоём – на мотоциклах. Следы тяжёлой техники на дороге были видны хорошо, и они уверенно добрались практически до воды, но неожиданно были обстреляны из нескольких стволов. Джип с местными сразу же удрал дальше по дороге, а они сумели развернуться и, хоть и с трудом, добрались до этого дома. Джип так и не появился.

– Спроси, кто они по должности, кому подчиняются.

– Сержант Гебремедин и рядовой Нуру. Служат в императорской гвардии, подчинены непосредственно… они называют его негус.

– Понятно. Нора, что у них с ранениями?

– По голове – вскользь, кровит сильно, шея – тоже содрана шкура только, неопасно, в спине, в плече вернее, картечина, неглубоко. У этого говоруна в ноге сквозное, я обработала, как могла.

– Значит так, Сандра, переводи. Сейчас вколем ему обезбол и стимуляторов, посадим на мотоцикл, привяжем сзади второго, и за время действия уколов он успеет доехать до Аддис-Абебы. Там расскажет всё, как было. И пусть передаст наше требование – дорога не должна перекрываться. Пускай земли вокруг дороги они считают своими, но дорога должна быть общей. Кто будет мешать – будем уничтожать, если сам негус не сможет с этим справиться.

А сейчас – сажаем на мотоцикл обоих, и пускай валят. Хаудах отдай, винтовку забери. Будет у нас с Иваном хоть патрон одинаковый, а у Сандры – «длинный» ствол.

– Он спрашивает, кто мы?

– Отвечай: Вооружённые Силы Аргентины, Русский Союз.

Сандра

Привычки – вторая натура?

Снова оказавшись в боевой обстановке, Сандра, как ни странно, почувствовала себя «в своей тарелке» – лес стал уже более привычным, чем город. Город-то ведь тоже обживать надо. Да и их «квартет» тоже был понятнее и надёжнее, чем все городские начальники, решавшие их судьбу, а больше она ни с кем дела не имела.

Она привыкла к простой походной еде, привыкла пить чай «с дымком» из кружки («русские не пьют из мелкой посуды») вместо эспрессо из малюсеньких чашечек.

Привычно висел на ремне пистолет в кобуре – никогда за всё время занятия стрельбой она не выходила с оружием за пределы тира или стрельбища, а сейчас это стало обыденным, как в прежней жизни – смартфон и ключи в сумочке.

Единственное, что слегка мешало – отросшие волосы. В немногие дни между походами ей в голову не приходило выяснить, где и кто может её постричь. Дамский мастер ей, пожалуй, был не нужен: Сандру вполне устроила бы короткая мужская стрижка, а судя по народу на совещаниях – с мужскими парикмахерами проблем не было. Всякими прочими маникюрами она и так никогда не увлекалась: тяжёлые машины – это вам не по клавишам цокать…

Так что с точки зрения комфорта если ей чего-то и не хватало в этой походной жизни, так только горячего душа и шампуня. Зато были холодные речки и ручьи…

Сандра ещё не научилась думать по-русски, но в её «итальянских» мыслях уже прочно поселились словечки «ладно», «конечно» и «наши»...

Опасности она не то что не чувствовала – просто их с Андро «настройки» оказались очень похожи. Когда он говорил, что его «задний карман» не предвидит больших проблем, она тоже их не чувствовала. И это было здорово – знать что твой мужчина чувствует так же, и ему можно доверять. А в единственной пока смертельно опасной ситуации она и подумать не успела – сработали рефлексы.

Однако в этом едва начавшемся походе ей, пожалуй, следует быть внимательнее – что-то подсказывало, что неожиданности будут. Не обязательно опасные, но…

Глава 23. Ихтамнеты

Квартет выходит на тропу войны

Сидим, отправив эфиопов в сторону дома, рассуждаем.

– Получается, Альянс всё-таки опять к металлической локалке полез. По короткому пути, видимо, или не прошли, или не рискнули. Зашли по реке. А тут – опаньки! – встретились... с неграми.

Думаю, они сейчас в непонятках, что это за конкурирующая фирма к ним пожаловала. Ждали-то, скорее всего, нас. Аргентинцев, имею в виду. И наверняка, по обычной логике, должны сейчас принимать меры безопасности. То есть на развилке на нашу дорогу будут городить какой-то укреплённый блок-пост. Как минимум, уж завал-то на дороге организовать должны.

Ваня, ты там по лесу ходил – он какой? В смысле проходимости на колёсах.

– Хороший там лес, густой, с подлеском. Не проехать без дороги.

– А мотоциклом?

– И мотоциклом не проехать. Можно попытаться, но ни по времени не выиграем, ни силы не сэкономим. Во всяком случае, возле локалки лес такой. И когда по дороге к Шпрее ехали, по сторонам смотрел – отличий не заметил.

– Тогда так делаем. Сейчас собираемся, и уматываем от негров подальше: не знаю, что им в голову прийти может. Переезжаем к той локалке, где пещерника завалили. Условное название – «дачная». Но дорогу туда делать не будем, машину в лесу спрячем, замаскируем. До дома на мотоциклах доберёмся или пешком. Там не больше полкилометра-то и будет. А завтра – на разведку, ножками. Тогда и будем соображать, что делать.

Ещё раз для всех повторяю – нас видеть не должны. Страшнее всего для человека – неизвестность. Когда что-то происходит, а кто это сделал – непонятно... И всем исходить именно из таких соображений. Нас тут нет...

Негры нам, кстати, очень подсобили, сами того не зная, – поставили Альянс в стойку. И проявили ещё одну силу, на которую никто не закладывался заранее. Так что северяне будут бдить, как положено, а это выматывает сильно. И никуда пока больше не полезут: не смогут они достаточно сил выделить, чтобы везде присутствовать – максимум десять человек. У них народа-то не больше, чем у нас, поэтому человек пять вояк сумеют выделить, а остальные из гражданских будут.

Так что по коням. Мы с Иваном на мотоциклах впереди, девушки за нами. Едем тихо и медленно. Рации включить, о любых замеченных подозрительных вещах докладывать. Ладно уж, по-русски, только коротко, односложно. Эх, не успел я вас испанскому научить, как-то быстро всё происходит.

– Андрей Владимирович, а вы откуда испанский знаете? В Африке ведь на нём не говорят.

– В Советском Союзе, Ваня, был призыв – надо бороться за мир во всём мире. Вот мы и ... После Африки – в Никарагуа занесло бороться. А там переводчик такой попался, что пришлось как-то самому справляться. Там вообще ситуация была как в анекдоте, расскажи кому – не поверят. Меня, вообще-то, на Кубу направили, но тут у командира группы, которую к никам отправляли, аппендицит вырезали, вот мной срочно дырку и заткнули. Так и сказали: раз у вас, товарищ капитан, такой богатый опыт построения социализма в условиях горно-лесистой местности, то именно такое место у нас для вас есть на примете. А то здесь и горы-то – не горы, а так, к холмам ближе. А социализм и так построен окончательно и бесповоротно.