Жертва - Юрий Иванович

И в тон ей, только несколько резче и даже с чуточкой угрозы, задал свои вопросы император Иллюзий:

– Вы забыли, что геноцид запрещен? Может, это вы лично и приложили руку к тем тысячам смертей и изгнанию целого государства со своих исконных земель проживания?

– Ну что вы! – досадовал на себя Славентий за вырвавшиеся у него сгоряча восклицания. – Моей вины здесь нет, и я в этом могу торжественно поклясться. Также в лице глубокоуважаемой мною графини Фаурсе приношу извинения всему ее народу и желаю им скорейшего избавления от всяческих напастей. Вы меня неправильно поняли, дамы и господа! Я подразумевал под словом «кошмар» совсем другое.

– Ия так подумал! – искренне обрадовался Семен. – Уж кто-кто, но Славентий никогда и ничего не имел против соседей демонического мира. Правда?

– Нуда, – натянуто улыбался монарх, силясь как можно быстрей отыскать верное оправдание своим словам. И кажется, придумал, как выкрутиться. – Не имел – в общем. И – до недавнего времени. Тогда как перед самым исходом из моего королевства меня буквально достали попытками покушения, как на меня, так и на всех моих родственников из нашей правящей династии. Службы безопасности устали почти ежедневно раскрывать творящиеся против меня заговоры, обезвреживать устанавливаемые ловушки. Только из числа близких мне людей погибли тетя, мой любимый кузен и два моих очаровательных двоюродных племянника. Ах да, убили деда по материнской линии. И только когда вокруг не осталось ни единого демона, массовые бунты и незримая война прекратились. Все мои тайные службы, да и многие люди в Кариандене вздохнули с облегчением. И вот сейчас, когда я на мгновение представил, что враги опять возвратятся, банально испугался. Уж можете мне поверить, как это кошмарно – ощущать ежедневно над собой опасность очередного покушения.

Все немного помолчали, делая вид, что принимают данную отговорку. Хотя, зная дальновидный и несговорчивый характер правителя Сапфирного королевства, легко догадывались, что он просто устранял наглых родственников, которые и сами намеревались примерить на себя корону безграничной власти.

И все-таки трияса не смогла удержаться от колючей шпильки в адрес жутко ею недолюбливаемого «старого приятеля»:

– Кстати, чтобы избежать всяких нелепых случайностей и ненужной конфронтации между людьми и демонами в ближайшем будущем, обоим королям и князю демонических государств в ваших совмещенных ипостасях уже предложено присоединиться к подписанию международного договора. Это будет обязательным условием для восстановления их прежних государств. И если начнутся какие-либо трения или покушения, династия будет свергнута соседями и установлено более справедливое правление.

– И это тоже делалось в обход меня? – стал наливаться краской Славентий, имеющий в виду, что какие-то переговоры велись за его спиной.

На что Загребной добавил примирительным тоном:

– Разве это противозаконно? Наши демоны просто частным порядком отправили депеши с радостными известиями своим монархам и князю. Ну и мы попросили от себя добавить по паре строк.

– Не следует забывать, – занудным голосом решил напомнить Федор, – что каждое демоническое государство имеет право на полное самоопределение в своей ипостаси этого мира.

Монарх скривился хуже, чем от целиком разжеванного лимона, но крыть ему было нечем, поэтому очередная здравица со стороны барона Лейта, которому подмигнул Загребной, прозвучала как нельзя кстати. По поводу демонических государств, которых на территории Сапфирного размещалось сразу три, в самом деле волноваться не стоило. Что королям, что князю, находящимся в вынужденной эмиграции, отправили должные депеши еще вчера. В них разъяснялась суть исчезнувшей опасности и давались советы, как правильно организовать возвращение демонов в родные города и веси.

А вот реакция местного самодержца наталкивала на печальные размышления. Похоже, он если и не прилагал руку к творящемуся геноциду, то как-то знал об этом и всячески ему потворствовал. И, несмотря на свою улыбку в адрес Славентия Пятого, Семен сидел и перебирал в уме варианты, при которых можно было бы похитить короля да хорошенько его допросить. С этаким пристрастием и невзирая на корону. А то и не просто похитить, а прямо здесь на месте арестовать. Освободить от сонма амулетов и мощных артефактов, и арестованный ничего не сможет скрыть от следствия. И плевать на страшный скандал, который после этого получится. Нового, более сговорчивого короля на опустевший трон можно отыскать даже внутри ныне правящей династии.

Оказалось, что ментальная связь с детьми, которая ощущалась отцом через весь материк, на таком близком расстоянии позволила Федору догадаться о мыслях про возможный арест своего соседа по столу. И он, будучи против таких скороспелых решений и располагая некоторыми новыми сведениями, постарался сразу направить мысли Семена в иное русло:

– С данными вопросами разобраться проще простого, хотя они и не совсем приятны. Но я вот хочу заранее пригласить на свою предстоящую свадьбу.

– Уже назначена дата? – обрадовалась демонесса.

– И уже выбрали невесту? – удивился не подозревавший об этом Загребной.

– И как это будет все выглядеть? – заинтересовался и Славентий.

– Невесту еще не выбрали, даже еще и не предоставили мне для выбора, потому что брачных советников я определю после своего возвращения отсюда. – Император рассказывал со снисходительной усмешкой и фатальным огоньком в глазах. – Ну а дата: ровно через три месяца. Причем мои советники в один голос… – Он припомнил, кто у него в советниках, и со смехом поправился: – В один клекот, скрип и хруст утверждают, что иной даты просто не может быть. Так что рассчитывайте и готовьтесь к путешествию заранее. Уже сейчас духи-строители начали возведение гостевого городка с юго-западной стороны моего дворцового комплекса. Причем позже этот городок будет использован определенным образом. Каким именно? Сам хочу знать, но советники молчат, утверждают, что это большой сюрприз.

– Наверное, городок тебе отдадут под детские ясли? – невинно предположил отец императора, чем вызвал веселый смех и ответные шутки почти у всех рядом сидящих.

Только Славентий продолжал улыбаться как-то слишком уж натянуто, и Федор решил его порадовать:

– Сейчас ведутся работы по пробуждению из состояния статической смерти целой сотни гигантских гранколо. Это во-о-он такие, как те. – Он указал рукой на духов, стоящих в лагере Загребного, которые могли переносить до пяти-шести человек. – Но только раз в двадцать длиннее и мощнее. Если получится пробуждение, то каждой делегации от иных государств будет вручен такой дух для обратной дороги и в вечное пользование. Так что подарки гостям будут и с моей стороны.

Но местного монарха и эта новость не обрадовала:

– Всем? Каждому королю или князю? Но в таком случае могут начаться воздушные войны! Соседи начну т нападать друг на друга с неба и среди глухой ночи. Это же… страшно себе представить, что будет твориться!

– Дорогой приятель! Не забывай, что сказал мой сын совсем недавно: договор подписан, и любой, кто развяжет агрессивную войну, будет низложен совместными усилиями в течение нескольких дней. Так что тебе нечего бояться!

– Да я и не боюсь.

– Ко всему прочему, – добавил и Федор, – как утверждают мои советники, гигантские гранколо совершенно не приспособлены для ведения военных действий. Что-то в них там такое заложено, что воевать они то ли не умеют, то ли не хотят.

– Это радует, – несколько разочарованно пробормотал местный монарх.

Затем на несколько часов за составленными треугольником столами воцарилась воистину праздничная обстановка, идущая вверх по нарастающей. Что там делали и чем питались представители дворцовой свиты Славентия Пятого, никого не интересовало. В том числе и тех, кто не оказался липшим на этом празднике живота. Несмотря на полевую обстановку, отличные вина и диковинные напитки тоже отыскались в подаваемом ассортименте, причем настолько вкусные и необычные, что, как ни старался король пробовать всего по чуть-чуть и хорошо закусывать, к вечеру окосел до такого состояния, что имеющиеся при нем амулеты отрезвления достигли предела своих возможностей. Гость знатно упился.

Это сразу сказалось на повышении тона, красноте лица и чрезмерной болтовне венценосного приятеля. Причем все больше и больше он забывался, что он здесь гость и нисколько не хозяин застолья. А может, и специально сам себя все время накручивал. Видимо, никак не мог смириться с таким положением дел. А может, и на судьбу обижался? Пусть и будучи в своем государстве, считаясь чуть ли не самым богатым королем континента, все равно по весовой категории он никак не мог сравниться с Загребным и императором Иллюзий, даже с каждым из них в отдельности.