Ультиматум Гурова (сборник) - Николай Леонов

А дальше — дело техники. Ритка ключик у отца дернула, пока тот спал, быстренько дубликат с него сделала и на место вернула, а дубликат Антону передала. Ему оставалось только подходящий момент выбрать — чтобы и деньги были, и народу поменьше. Выбирал долго, хотя наличку за время его работы Конышев не раз получал. А однажды все как-то само собой срослось. Антон даже не ожидал, насколько все просто получится, волновался даже. А когда все свершилось, просто ножками из конторы ушел на квартиру, там переоделся и — привет, пишите письма. Агент по недвижимости Надя Круглова перестала существовать.

Красницкий этот, хмырь, правда, едва все дело не испортил. У Антона в первый момент аж сердце в пятки ушло, когда этот престарелый козел к нему в брюки полез. Руку сунул — и оторопел! Антон потом со смехом вспоминал, какая у него физиономия стала! Видно, ни разу в жизни еще так не обламывался! Ну понятно, кто ж мог предположить, что новенькая риелторша — никакая не женщина?

Но тогда Антон здорово струхнул… Хорошо еще, что Красницкий настолько ошалел, что не понял сразу, что к чему. Понял лишь, что Антон мужчина, а вот зачем ему это переодевание, естественно, не догадался. А Антону пришлось быстро соображать, как выкрутиться. И он придумал. Отозвал Красницкого, напросился, чтобы тот его домой отвез. Тот настолько обалдевший был, что согласился. Ну а в машине Антон ему лапши навешал, сказок наговорил про то, что на работу не может устроиться и все такое. Неизвестно, правда, поверил Красницкий или нет, да это и неважно. Сидел, кивал с понимающим видом, на Антона с опаской поглядывал…

А на другой день осмелел. Сам подошел и прямо заявил, что готов молчать за определенную плату, иначе Конышев быстро узнает, кто под видом агента тут по офису дефилирует. Разбираться он не станет, кто да что, — выгонит за обман, чтобы проблем лишних на себя не вешать, и все дела. Это Антон понимал отлично. Ну что ж, своей жадностью и нездоровым любопытством Красницкий сам подписал себе смертный приговор. После этой беседы судьба его была решена.

Антон, конечно, денег дать пообещал, только обещание это выполнять не собирался. Красницкому же ничего не было известно о его планах насчет кражи денег. Он знал только, что Антон не тот, за кого себя выдает, и все. Антон попросил подождать немного, потому что сам на мели. А в день ограбления шепнул Красницкому, что все в порядке, договорился встретиться с ним в его машине. Тот обрадовался, повеселел, Конышеву что-то там наплел про то, что на объект поехал, а сам на радостях и про работу забыл. А дальше уже Антону пришлось ловкость проявить. Но все получилось. Красницкий этот только для баб такой видный мужчина, а на деле хлюпиком оказался. Даже сопротивляться изо всех сил не мог — так, потрепыхался немного, пока Антон шарф ему на шее затягивал… Даже не узнал, бедолага, что директора его обокрали. Но ему и ни к чему уже было что-то знать. Он и так узнал достаточно, что его и сгубило.

А дальше оставалось только поделиться с Риткой. Антон пришел к ней уже в мужском обличье. Капюшон только натянул, чтобы лица видно не было. Нет, он не собирался ее убивать, даже мысли такой не было. А лицо свое показывать не стал на всякий случай — мало ли что. На дядином элитном доме наверняка камеры понаставлены, лучше не рисковать, тем более когда дело уже сделано и деньги получены. И долю Риткину хотел честно ей отдать, чтобы она с этим Вороновым расплатилась.

Ритка ждала его с нетерпением, правда, смурная какая-то была, озабоченная. Потом, правда, когда Антон деньги ей отсчитал, повеселела, расчирикалась, как все здорово, на шее у него повисла. А сама уже не чаяла, как его спровадить. Антон еще удивился — чего она все на часы поглядывает?

— Ты это… — замялась Ритка. — Пойдешь скоро?

— А что такое? — Он, вообще-то, не собирался задерживаться: мало ли — вдруг дядя явится раньше времени. Придется врать, что приехал из Сургута без предупреждения, сюрприз хотел сделать. Дядя тут же пристанет — рассказывай, что да как, станет уговаривать в Москве остаться на пару дней. А ему не хотелось здесь задерживаться. Не нужно, чтобы его кто-то видел, для всех он — в Сургуте.

Историю с Сургутом придумали с Риткой несколько лет назад исключительно для дяди. Точнее, чтобы он денег дал. Тот, устав «платить шалопаю и бездельнику», как он выражался, с каждым разом раскошеливался все неохотнее. Рассказывать душещипательные истории о беде, в которую попал племянничек, было уже перебором. Сценарий следовало менять кардинально, и Антон велел Ритке наврать отцу, будто он взялся за ум и устроился в крупную нефтяную компанию на должность руководителя отдела. Только вот деньги нужны на первое время, потому что он должен соответствовать своему новому положению, а соответствовать не на что. Машина новая нужна, одежда дорогая… А деньги он получит только через месяц. Ну, тут дядя денег выделил куда охотнее. Антон даже пожалел, что мало попросил, надо было больше — дал бы!

— Да ко мне прийти должны, — проговорила Ритка куда-то в сторону, прихорашиваясь перед зеркалом.

— Кто? — спросил Антон, хотя ему не слишком это было интересно. Он боялся, что этот некто увидит деньги, которые эта дурочка положила на видном месте, и поинтересуется, откуда они.

Ритка вдруг покраснела. Сроду не была застенчивой, а тут прямо розой зацвела! И рассказала историю, от которой у Антона волосы дыбом встали от ужаса! Оказывается, она собирается, расплатившись с Вороном, остальные деньги потратить на лечение какого-то наркомана, в которого влюблена по уши и за которого хочет потом замуж выйти! Антон ушам своим не поверил! Деньги, ради которых он так рисковал, деньги, которые добывал для нее, чтобы выпутать ее из неприятной истории, она собирается отдать какому-то наркоману!

— Ты что, ополоумела, что ли? — возмущенно спросил он.

— Почему это? — удивилась Ритка.

— Какое лечение? Какому наркоману — ты в своем уме? Они же не излечиваются никогда, это все сказки, чтобы из таких вот дураков, как ты, деньги вытягивать! Это ж наркоманы, они вообще нелюди! На кого ты собралась деньги тратить?

— Толик хороший! — убежденно заговорила Ритка. — Ты просто его не знаешь! И он вылечится, обязательно! Я уже смотрела в Интернете — в Германии есть хорошая клиника. Нам как раз хватит денег. А потом… Потом мы с ним поженимся и, глядишь, там и останемся. Да ты чего, Антох? Будешь к нам в гости приезжать!

Ритка вся светилась, Антон же внутренне кипел от злости.

— Я уже ему сказала, что все будет хорошо! Вот сейчас он придет, и я…

— И что? Ты отдашь ему деньги? Да он же все их на свою дрянь потратит!

— Да что ты! Говорю же тебе…

— Давай деньги! — хрипло потребовал Антон, протягивая руку.

— Что? — удивилась Ритка. — Это еще почему?

— Потому что они мои! Я их добыл, я! И вовсе не для того, чтобы ты их тратила на какого-то вонючего наркомана! — Он рывком поднялся с дивана и подошел к тумбочке, на которую Ритка бросила деньги. Однако она оказалась проворнее и шустрой ручонкой быстро схватила их, пряча за спину.

— Не дам! Тут моя половина, честно заработанная! Без меня ты бы хренушки ключ получил!

— Я тебе отдам, — пообещал Антон, — когда ты поумнеешь. Пойми, дурочка, что ты эти деньги просто по ветру пустишь. А второго шанса уже не будет!

Ритка молчала, спрятав руку за спину.

— Да давай же сюда! — разозлился Антон, хватая ее и пытаясь вырвать деньги, и тут же взвыл от боли: Ритка, изловчившись, впилась зубами в его руку. Он коротко взвыл и другой рукой машинально врезал ей по лицу. Ритка взвизгнула, но деньги из руки не выпустила. И тогда Антон окончательно озверел: выдернув из джинсов ремень, подбежал к метнувшейся к двери Ритке, сзади накинул на шею ремень и принялся тянуть. Она пыталась отбиваться, хлопала руками, как крыльями, но он держал ее крепко.

Опомнился Антон, когда Ритка обмякла и осела на пол. Еще не веря, что задушил ее, он осторожно всмотрелся в лицо сестры. Риткины глаза были выпучены, язык вывалился изо рта… Поняв, что ничего уже не вернешь, он положил ее на диван, выдернул наконец-то зажатую в руке пачку денег и быстренько пошел к двери.

Сейчас сюда должен прийти этот наркоман Толик, посему дверь нужно оставить открытой — хорошо бы его застали рядом с трупом, тогда на него и подумают. Ремень Антон предусмотрительно забрал с собой. Так, вроде бы все складывалось не так уж плохо. В подъезде его никто не видел — слава богу, что капюшон надел. О том, что он в Москве, никто, кроме Ритки, не знал, но она уже теперь ничего и не скажет. Про Надю Круглову, соответственно, тоже. Красницкого нет, Ритки нет… Теперь главное — поскорее унести ноги.

Оставив дверь полуоткрытой, Антон шагнул к лифту и нажал кнопку вызова. Выйдя на улицу, он быстро зашагал прочь, бережно нащупывая в кармане куртки пачки денег.