Клинок Судеб - Владислав Глушков

Время от времени молодые парни пытались разжечь горн, и сделать хоть что-то, но ремесло не давалось без науки. Это только на первый взгляд казалось, что тут сложного? Бери заготовку, суй в раздутый горн, потом побей её молотком, вот и получится меч или кинжал, а на самом деле не так всё и просто. Пробовали, они пробовали, да и закинули окончательно все попытки, приобщиться к кузнечному делу. Всего лишь один паренёк, совсем ещё молоденький смог выковать мало-мальски приличный нож, но такая работа для него была непосильной, уж больно тяжёл, оказался молот, да и меха не просто было раздувать, так и забросил он свои эксперименты. Но кузнецкое дело ему понравилось. Он частенько прибегал в заброшенную кузню и долго сидел возле остывшего горна, представляя себя взрослым кузнецом.

Парнишку звали Вилянд, хотя до четырнадцатилетия и наречения ему ещё было далеко. Он и раньше, когда здесь работал Крохар, а потом появился Ядрей, часто приходил на кузню, садился в уголке и наблюдал, как работают мастер с подмастерьем. Приглядывался к тому, какого цвета должен быть металл, как правильно держать молот и молоток, как и с какой силой, бить по наковальне. Мальчуган оказался смышлёным, и, не смотря на то, что кузнец с подмастерьем ему специально ничего не показывали, и не рассказывали, он ловил отдельные фразы, отдельные движения.

Вот и в этот день он прибежал в кузню далеко за полдень, сел в привычный для него угол и начал вспоминать, как работали Крохар с Ядреем. Вспоминал, вспоминал, да так и заснул в своём уголке.

Ядрей и Синга подошли к деревне ближе к полуночи, они пробрались на окраину, именно там, где стояла кузня и потом ещё долго лежали в кустарнике, на опушке леса, присматривались и вслушивались в тишину. Ночь на севере летом совсем короткая и не такая тёмная, как в родных краях Ядрея, поэтому нужно было спешить. Кузня, как и прежде, выглядела совсем заброшенной, за то время, пока они наблюдали ни огонька, не загорелось внутри. Ни кто не подходил к ней и, ни кто не выходил из неё. Наконец парень решился.

— Я пойду, а ты лежи здесь и жди, если что-то пойдёт не так, и меня поймают, уходи на болота, они за тобой точно не пойдут, да и дороги ни кто не знает. — Прошептал он на самое ухо девушке.

— Ядрей, а может не надо? Может ну его этот кинжал?

— Нет, я должен забрать его, пока они не развалили кузню и не нашли клинок.

— Но зачем он тебе? Ты же можешь сделать точно такой сам.

— Синга, он ко мне пришёл. Ты помнишь? Сам пришёл. Этот кинжал сделал для меня дед и подарил мне на совершеннолетие, я не могу бросить его здесь.

— Хорошо, иди, — согласилась девушка, — только будь осторожен.

— Я быстро, но ты, если что уходи.

— Хорошо.

Ядрей поднялся с земли и крадучись направился к кузне. Он постоянно останавливался и оглядывался, реагировал на каждый шорох и посторонний звук, а таких в летней ночи бывало множество. Но наконец, он добрался до дверей кузни, легонько потянул их, двери поддались и приоткрылись без скрипа, мысль о том, что петли кто-то постоянно смазывал, промелькнула, но не задержалась надолго. Парень лёгкой тенью проскочил в образовавшуюся щель и тут же направился в дальний угол кузни, за горн, туда, где он спрятал кинжал. Тайник оказался не тронутым, клинок лежал на месте. Ядрей достал его и присев на топчан, где провёл далеко не одну ночь, стал рассматривать нож. Лезвие отливалось холодным белым сиянием в тонком луче лунного света, проникавшем через небольшое окошко, над самым топчаном. Луч скользил по металлу, преломляясь на гравировке и отражаясь от неё.

— Что же такое дед Горазд, начертал на тебе? — Прошептал Ядрей, спрашивая скорее себя, чем клинок. — Ведь не просто узор это, слова здесь какие-то, да вот только не разобрать мне, что за слова, не наша это речь, а и буквы не наши. Откуда старый Горазд знал эти слова? А может и не ведал вовсе, что писал? Может так предвиделось ему это? — Тут Ядрею показалось, что на последние вопросы, клинок как-то по-особенному подмигнул ему лунным светом, как будто отвечал. — Что рассказать мне что-то хочешь? — Спросил он, обращаясь к кинжалу, тот вновь мигнул и как будто засветился уже не отражённым, а своим, внутренним светом. — Нет, брат, ты просто кусок железа, пускай хорошо сделанный, но всё-таки кусок железа и не можешь ничего мне говорить. — От этих слов кинжал обиделся, и стал совсем чёрным, теперь от него не отражалось ни единого блика. — Что не нравятся такие слова? — с удивлением в голосе спросил парень. Ладно, пускай, не стану с тобой сейчас спорить, пошли домой.

Он протёр клинок и положил его за голенище мягкого сапога. Поднялся, и собрался было, уходить, когда какой-то шорох в углу возле горна остановило его. Выхватив кинжал, он сгруппировался и медленно, крадучись пошёл в направлении звука.

Вилянд проснулся неожиданно, он заметил, что чёрная тень проскользнула мимо, не увидев его в темноте кузни, и направилась в дальний угол, за горн. Мальчишка замер, испугавшись и не зная, что делать. Тень очень походила на духа старого кузнеца, которого, как он полагал, убили в тот день, когда убили и Родгара. А ещё говаривали, что его не просто убили, а ещё и сожгли в этом самом горне. Он сидел, боясь не то чтобы пошевелиться, а даже дышать.

«Нужно просто дождаться рассвета, — решил мальчишка, — тогда дух уйдёт восвояси, и можно будет выбраться отсюда, что бы больше никогда не приходить в эту кузню. — Но тут парень услышал тихий разговор, — этот тихий голос не похож на голос Крохара, Или мертвецы говорят чужими голосами? Но я точно слышал этот голос с говором не нашим, — подумал парень, вслушиваясь в тихую речь, — да он немного изменился, но его можно узнать, это подмастерья Крохара. Но ведь люди говорили, что зимой его тоже убили и бросили на окраине леса, а потом труп куда-то пропал. Так вот значит, чей дух посещает кузню. Нет, — вновь подумал паренёк, — от этого мне точно не сдобровать, он ненавидит весь наш род, если Кохара ещё можно было уговорить, не причинять мне зла, то этот точно выпьет всю мою кровь. Нужно бежать, — решил парень, услышав, что Ядрей поднимается и собирается уходить».

Он поднялся, ноги были ватными и не слушались его, но паренёк решил уйти, во что бы то ни стало. Именно этот шорох услышал Ядрей, выпрыгивая из-за горна, он увидел тень, метнувшуюся к двери. Одним прыжком он настиг мальчишку, сбил с ног и навалился, сверху занося кинжал для смертельного удара. Щуплый мальчуган показался настолько маленьким, что Ядрей сразу даже не понял, кого поймал. Он перевернул паренька лицом вверх, на него смотрели округлившиеся от страха глаза, не способного сопротивляться ребёнка. Ему знакомы были эти глаза, только в те времена они были не испуганными, а любопытными, он частенько замечал парня в кузне, как тот приходил и сидел в уголке, внимательно наблюдая за работой мастеров. Тогда он вспоминал себя, маленького, как вот так же прибегал в кузню к деду Горазду и часами смотрел за его работой.