Самая белая ночь - Ася Лавринович

Бабушка очень тебя ждет. Она и стол накрыла уже, наверное. По-любому с утра за готовку взялась. А у нас электричка через час. Надо еще успеть до вокзала добраться.

– Но я с Федей… – неуверенно начала я.

В этот момент из кухни выглянул Федя.

– О, Алик, здорово!

Парни пожали друг другу руки.

– Так и Федя пусть с нами едет, – добродушно предложил Алик.

– Куда? – не понял Федя.

– Знакомиться с моей бабушкой, – еле слышно ответила я.

Мы так давно не виделись, что, казалось, и я увижусь с бабулей впервые… А если я, повзрослевшая, совсем ей не понравлюсь? Новый год, салюты, оливье, зимний Финский залив – это было будто в прошлой жизни. Оттого стало еще страшнее.

Мы с Федей переглянулись. Учитывая, чем закончилось предыдущее знакомство с моей семьей, я понимала его тревогу. Но сама вдруг ощутила, что мне будет намного спокойнее, если Федя тоже поедет с нами.

– Пожалуйста, – проговорила я одними губами. Мне это действительно было нужно.

Тогда Федя кивнул.

– Надеюсь, я не испугаю твою бабушку. А то из-за татуировок она может решить, что я бандит какой-нибудь или сидевший… Мало ли.

– Фигня! – поморщился Алик. – Бабушка хоть и старенькая уже, но очень классная и продвинутая. Давайте, собирайтесь, я вас на улице подожду…

В электричке было свободно. Алик и Федя молча смотрели в окно, за которым проносились зеленые сосны. Я же, пытаясь скрыть волнение, слишком много болтала. В какой-то момент, когда Алик отвлекся на телефон, Федя нащупал мою ладонь и ободряюще ее сжал.

– Не беспокойся, все будет хорошо, – негромко сказал он мне на ухо. Феде невозможно не верить.

Двор, который был мне знаком с детства, ничуть не изменился. Желтый, пошарпанный от времени дом, средний подъезд с железной дверью и сломанным кодовым замком. Только детская площадка другая – с новыми яркими горками и качелями. Раньше здесь стояла старая железная горка…

Чем выше мы поднимались, тем сильнее стучало мое сердце. Я не могла понять, почему так разволновалась. Будто должна была встретиться не с бабушкой, а с самой собой – маленькой и наивной. Когда-то все было иначе. И родители вместе, и другая жизнь: с семейным уютом, теплыми пирогами и сказками, которые мне читала перед сном бабушка…

Она уже встречала нас на пороге, словно караулила с самого утра. Увидела ее, совсем старенькую, маленькую, сухонькую, и у меня даже дыхание прервалось. Бабушка улыбнулась.

– Солнышко мое, Агния, сколько я тебя не видела… Как ты изменилась. Стала еще красивее.

Не выдержав, я расплакалась. Тяжелые горячие слезы покатились по щекам. Я подошла к бабушке и осторожно обняла ее. Такую худенькую, родную, ни на секунду не забытую… Бабушка крепко обняла меня в ответ. Алик, стоя рядом, совсем растерялся от такой встречи.

Бабушка угощала нас голубцами, а позже – ватрушками со сладким чаем. Обои в квартире теперь были новыми, а вот неисправные часы с кукушкой так и висели на стене. Мы долго пили чай, и я старалась уместить в своем рассказе все, что произошло в моей жизни за те почти пятнадцать лет, которые мы не виделись с бабушкой. Хотя, конечно, о чем-то она уже знала из моих писем. Алик и Федя тоже слушали меня с интересом. А я все говорила и никак не могла наговориться… В итоге мы проболтали до позднего вечера. Я уходила, дав бабушке честное слово, что буду приезжать по возможности каждые выходные.

Потом мы с Аликом и Федей отправились на пляж подышать свежим сосновым воздухом. Залив блестел на вечернем солнце. Мы сели на песок и вытянули ноги.

– Всегда хотел разобрать эти часы и посмотреть, что там внутри, – признался Алик.

Я рассмеялась.

– Я тоже! Заглядывала к кукушке каждый раз… И пыталась выковырять ее пальцем. Но бабушка не разрешала.

– Она раньше строже была, – улыбнулся Алик, – с возрастом уже не та…

Мы сидели на желтом песке и вспоминали детство. Каждый – свое. Над головой летали чистые белые чайки. Время от времени мы переглядывались с Федей и улыбались друг другу. Свежий вечерний ветер трепал волосы. Наблюдая за закатом, я думала, как сильно люблю свою жизнь и людей вокруг. И вряд ли что-то может испортить эту идиллию… Нет, я не позволю. И все бы хорошо, если б через пару дней рано утром не раздался звонок, который почему-то показался мне тревожным.

* * *

Меньше всего я ожидала увидеть на дисплее телефона имя «Татьяна». Мы никогда не перезванивались. Ее номер был вбит в контакты на всякий случай. Отец заставил записать, когда я жила у них. Мало ли, вдруг забуду ключи от дома… Я посмотрела на будильник – семь утра! Спросонья уставилась в окно. Солнце уже ярко светило, и его лучи расползлись по белым стенам. На улице громко чирикали воробьи.

Первая моя мысль: что-то случилось с отцом, иначе зачем Татьяна мне звонила так рано. Тревога тут же сжала сердце.

– Алло?

– Агния, доброе утро, – взволнованно начала Татьяна, – извини, что звоню так рано, но я еле семи дождалась. Мне просто больше некому позвонить…

Я растерянно терла глаза и хмурилась.

– Татьяна, что случилось? – не выдержала я.

– Агния, наш Алик пропал!

– Как пропал? – удивилась я, припоминая, когда мы в последний раз с ним переписывались в «Телеграме». Кажется, вчера утром.

– Вот так. Телефон недоступен. Он сегодня впервые не пришел ночевать. Мы с отцом за эту ночь чуть не поседели… Конечно, до этого весной он заявлялся поздно из-за прогулок со своей Катей, но чтобы не прийти ночевать…

– А Кате вы не звонили? – осторожно спросила я.

– Кате? – растерялась Татьяна. – Но разве они не расстались?

Мне оставалось только тяжело вздохнуть. Татьяна была не в курсе, с кем и как проводит время ее сын.

– Почему они должны были расстаться? – немного грубовато спросила я. Татьяна меня раздражала, а мой голос после сна еще был хриплым.

– Ты говорила, что у Алика произошел конфликт с кем-то из-за этой… Кати, – пренебрежительно ответила Татьяна.

– Да, но ваш сын после того конфликта от Кати не отказался, – возразила я. И, лишь произнеся эту фразу, испугалась. А если дело в этом? Те придурки снова подкараулили Алика и сильно избили его? И теперь он валяется где-нибудь в канаве без сознания… Я тут же попыталась отогнать от себя дурные мысли, хотя мой мозг принялся рисовать самые ужасные картины.

Татьяна молчала.

– Думаю, с Аликом все хорошо, он у Кати, – сказала я, – позвоните ей.

– Но я не знаю ее номера! – воскликнула Татьяна. – Зачем