По следам зла. Отчеты профайлера - Аксель Петерманн

являлись бездомными. Я быстро понял, что нас ожидает утомительное и долгое расследование.

Поиск подозреваемых

Как всегда, на самой первой летучке были распределены задачи: мои коллеги должны были допросить родственников и соседей погибшей, а я взял на себя ходатайства о проведении необходимых судебно-медицинских экспертиз и забрал из квартиры жертвы все документы, чтобы найти дополнительную информацию о ее знакомых и клиентах. Я вернулся в свой офис с несколькими забитыми до отказа коробками и принялся листать адресные, телефонные справочники, календари с днями рождений, журналами, накладными и долговыми расписками, в беспорядке написанными на картотечных карточках или листках из блокнотов. Для каждого нового имени я создал отдельную запись, их получилось почти четыреста, и попросил коллег проверить их. Просмотр документов меня удивил: Вильгельмина Хойер была по-настоящему щедрой женщиной. Почти сто клиентов воспользовались возможностью написать долговые расписки и задолжали женщине более 2000 марок. Огромная сумма, учитывая ее мизерный дневной оборот.

Личность жертвы прорисовалась еще более четко, подтверждая то, что мы и так уже знали: настороженность к незнакомцам, щедрость с постоянными клиентами. Слухи о том, что она могла вступать в интимную связь с покупателями в магазине, были быстро отвергнуты как совершенно необоснованные. Выяснить, нашел ли преступник деньги в квартире и украл ли их, не удалось. За вычетом суммы, которую мы нашли, по бухгалтерии по-прежнему недоставало почти 3000 марок, но эти деньги могли находиться и в одном из ее многочисленных тайников.

Параллельно с этими расследованиями я поручил сотрудникам судебно-медицинского института провести серологическое исследование мазков, взятых из отверстий тела Вильгельмины Хойер (влагалища, рта, ануса) во время вскрытия. Я уже знал от судебно-медицинского эксперта, что тот обнаружил сперму во время микроскопического исследования вагинального мазка. Я надеялся на быстрый результат серологического исследования, так как по сперме можно было определить группу крови и ее подгруппы, что значительно облегчило бы проверку возможных подозреваемых. В начале расследования этого убийства я еще не знал о возможности типирования ДНК методом Джеффриса, так что нам пришлось ограничиться классическим методом определения группы крови по веществам следа.

Мои надежды быстро оправдалась: биологи нашли сперму не только во влагалище, но и во рту, на пальце, юбке и свитере жертвы. Поскольку комбинация четвертой группы крови и найденных в ней подгрупп применима только к каждому 180-му мужчине в Германии, мы сможем исключить большинство подозреваемых с помощью простого анализа крови или ознакомления с их удостоверениями донорства крови.

Кроме того, в обнаруженном эякуляте содержались лишь отдельные и частично интактные сперматозоиды. Это обстоятельство давало почву для размышлений: может, у преступника был половой акт непосредственно перед преступлением или он мастурбировал? Может, это была предсперма из предэякулята? Или преступник страдал олигоспермией, заболеванием, характеризующимся сниженным количеством сперматозоидов в семенной жидкости? Или он перенес вазэктомию – стерилизацию, при которой перевязывается семявыводящий проток? Или преступник просто был в возрасте? В любом случае этот результат экспертизы также может быть полезен для предстоящих проверок возможных подозреваемых.

Исследования волокон тканей еще сильнее сузили поиск преступника. На бандажных чулках и трусах Вильгельмины Хойер были обнаружены частицы ткани не из ее дома: фиолетовые полиакриловые волокна, красные, а также окрашенные в синий цвет хлопчатобумажные волокна – последние предположительно от джинсов. Джинсовые волокна, в частности, больше всего подойдут позднее в качестве доказательства. Несмотря на то, что обычно их трудно или невозможно отличить друг от друга из-за схожести процесса изготовления, волокна джинсовой ткани в процессе производства, стирки и носки приобретают за счет воздействия химических элементов свой индивидуальный характер – так сказать, «химический отпечаток пальца». Внимательно изучив все джинсовые волокна, обнаруженные на теле, впоследствии можно сравнить их с джинсами, которые могли иметь отношение к преступлению, то есть с одеждой подозреваемого или, если предметы одежды уже были утилизированы, сравнить с волокнами, найденными в его квартире.

Такое расширенное исследование волокон было совершенно новым для меня, потому что до сих пор исследовались только их морфология, поперечное сечение, цвет, пигментация, спектральные и флуоресцентные свойства. Так что ранее при расследовании дел я получал лишь информацию о том, что волокна, имеющие отношение к преступлению, могли принадлежать определенному куску ткани или предмету одежды того же производства. Далее я узнал, что чем дольше используется ткань, тем сильнее выражены индивидуальные характеристики элементного состава волокна.

Я и мои коллеги начали поиск возможных подозреваемых, вооружившись рядом характерных критериев: мужчина, четвертая группа крови, хорошо знаком с жертвой (вероятно, постоянный клиент или живет неподалеку), носит джинсы и любит выпить водки. Через несколько недель мы уже смогли исключить большинство из списка, проанализировав группы крови. Осталось лишь небольшое количество возможных подозреваемых. Мы проверили их алиби и запросили одежду для сравнения волокон.

Одним из них был Фриц Хенкель: 57 лет, женат, трое взрослых детей, бывший строитель, а ныне безработный, непосредственный сосед и постоянный клиент Вильгельмины Хойер и ее самый крупный должник. Согласно документам жертвы, он и его жена накопили за эти годы долгов почти на 3000 марок.

Фриц Хенкель – главный подозреваемый

Спустя каких-то десять дней после убийства мы с коллегой уже спрашивали мужчину об отношениях с Вильгельминой Хойер и о его алиби. Фриц Хенкель, коренастый и крепкий, явился на допрос нетрезвым и даже не пытался скрыть, что любит выпить. Он сообщил, что родом из «угольного района»1, и вообще болтал без умолку.

Осталось лишь небольшое количество возможных подозреваемых. Мы проверили их алиби и запросили одежду для сравнения волокон.

«Я ЗНАЮ БАБУШКУ ХОЙ С ДЕТСТВА. МОЯ МАТЬ ПОСЫЛАЛА МЕНЯ К НЕЙ ЗА ПОКУПКАМИ. У НАС БЫЛИ ХОРОШИЕ ОТНОШЕНИЯ, МЫ ДАЖЕ БЫЛИ НА ТЫ ДРУГ С ДРУГОМ».

Хотя Фриц Хенкель и отрицал, что должен такую большую сумму денег, он честно признал, что часто ходил за покупками в магазин – даже после закрытия – и что покупал там пиво и виски, но не водку. В подсобные помещения и в квартиру владелицы входить ему не разрешалось, даже для того, чтобы помочь принести тяжелые коробки.

«КОГДА Я ВСЕ-ТАКИ ЭТО СДЕЛАЛ, ОНА ОЧЕНЬ РАЗОЗЛИЛАСЬ И ОТЧИТАЛА МЕНЯ НА ГЛАЗАХ У ВСЕХ. ДУМАЛА, Я СОБИРАЛСЯ УТАЩИТЬ У НЕЕ ПИВКА. Я БЫСТРО ПОСТАВИЛ КОРОБКИ И БОЛЬШЕ НИКОГДА ТАК НЕ ДЕЛАЛ».

Фриц Хенкель также утверждал, что не заходил в магазин «бабушки Хой» почти два года.

«Я ДОМАШНИЙ ПАРЕНЬ И ПРЕДПОЧИТАЮ ПИТЬ ДОМА. МОЯ ЖЕНА КЕТЕ ДЕЛАЕТ ЕЖЕДНЕВНЫЕ ПОКУПКИ. ОНА ПРИНОСИТ ПРОВИАНТ И СИГАРЕТЫ».

Когда мы объявили ему, что чисто теоретически он мог иметь сексуальный контакт с Вильгельминой Хойер и