По следам зла. Отчеты профайлера - Аксель Петерманн

низкий риск стать жертвами убийства, хотя они в меньшей степени способны защитить себя, а травмы, как правило, бывают для них смертельны. Убийства на сексуальной почве, в отличие от убийств с целью ограбления, очень редко совершаются в отношении женщин этой возрастной группы: в 2001 году из в общей сложности одиннадцати убийств на сексуальной почве не было ни одной жертвы этой возрастной группы, в 2008 году – одна жертва из в общей сложности двенадцати случаев. Эта небольшая доля остается стабильной на протяжении многих лет.

Когда я прибыл на место преступления, то увидел, что врач и полиция почти ничего не тронули на месте обнаружения тела: врач только расстегнул стяжной ремень на шее. Дверь в кладовую была открыта примерно на тридцать сантиметров, в щель я разглядел ноги мертвой женщины. Вильгельмина Хойер лежала с раздвинутыми ногами на спине на полу прямо за дверью. Я с трудом протиснулся в комнату и смог внимательно рассмотреть жертву и место, где она была найдена.

СЕДАЯ ЖЕНЩИНА НЕВЫСОКОГО РОСТА И ХРУПКОГО ТЕЛОСЛОЖЕНИЯ, ВЕСИТ МАКСИМУМ 45 КИЛОГРАММОВ. БЛУЗКА И ХАЛАТ, ОБА БЕЛЫЕ, ЗАСТЕГНУТЫ НА ПУГОВИЦЫ, НЕКОТОРЫЕ ОТОРВАНЫ, ДВЕ ШТУКИ ЛЕЖАТ РЯДОМ С ТЕЛОМ. ПЕРЕДНЯЯ ЧАСТЬ ЮБКИ И ЛЕВЫЙ РУКАВ СВИТЕРА В ПЯТНАХ, ВОЗМОЖНО СЛЕДЫ ВЫТИРАНИЯ УЖЕ ВЫСОХШЕЙ СПЕРМЫ. НОГИ ОБМОТАНЫ ДО КОЛЕН ТУГИМИ БАНДАЖАМИ И СОГНУТЫ, РАЗВЕДЕННЫМИ БЕДРАМИ КАСАЮТСЯ ПЕРЕВЕРНУТОГО НА БОК ЯЩИКА ИЗ-ПОД ПИВА. ГОЛОВА ЛЕЖИТ В ПЕРЕВЕРНУТОЙ КАРТОННОЙ КОРОБКЕ С ЗАСОХШИМ ХЛЕБОМ.

ПРАВАЯ БРОВЬ РАССЕЧЕНА. ГЛАЗА И РОТ ПОКОЙНИЦЫ ОТКРЫТЫ. ТОНКАЯ СТРУЙКА КРОВИ СТЕКАЕТ ИЗ РАЗОРВАННОГО УГОЛКА РТА К ПОДБОРОДКУ. НА ВЕРХНЕЙ ЧЕЛЮСТИ СТРОИТ ПРОТЕЗ, А ПРОТЕЗ С НИЖНЕЙ ЧЕЛЮСТИ ЛЕЖИТ НА ПОЛУ РЯДОМ С ЯЩИКОМ ИЗ-ПОД ПИВА.

НА ШЕЕ ПОД ЗАВЯЗАННЫМ КУХОННЫМ ПОЛОТЕНЦЕМ ОБНАРУЖИВАЮТСЯ ЦАРАПИНЫ, СЛЕДЫ УДУШЕНИЯ И ШИРОКАЯ СТРАНГУЛЯЦИОННАЯ БОРОЗДА. РЕМЕНЬ, РАССТЕГНУТЫЙ ДОКТОРОМ, НАХОДИТСЯ НА ШЕЕ ПОД ГОЛОВОЙ ВИЛЬГЕЛЬМИНЫ ХОЙЕР. ЕЕ ГЕНИТАЛИИ ОБНАЖЕНЫ, ТРУСЫ РАЗОРВАНЫ И ВМЕСТЕ С КОЛГОТКАМИ СПУЩЕНЫ ДО КОЛЕН. ПОД ЕЕ ТАЗОМ ОБРАЗОВАЛАСЬ НЕБОЛЬШАЯ ЛУЖА КРОВИ.

После того как сделал подробные заметки о следах преступления, обнаруженных на жертве, я покинул кладовую и окинул взглядом место преступления. Между соседним помещением и прилавком на полу валялось еще несколько белых пуговиц. Касса, стоящая на прилавке, была открыта. В ней были только мелкие монеты – купюры отсутствовали. На полке перед кассой стояла запечатанная 0,7-литровая бутылка водки.

Магазин был оборудован настенными полками по двум сторонам, где не было дверей, и одной полкой в середине. На них по большей части стояли спиртные напитки.

Кроме того, на полу было множество коробок с нераспечатанными бутылками со шнапсом и винами, так что ходить между ними было едва возможно. В кабинете Вильгельмины Хойер была похожая картина: и здесь полки с алкоголем и коробки на полу. На диване, табуретах и креслах – выпечка вперемежку с горами каких-то бумаг – документы, счета, заказы, газеты. На столе среди всего этого беспорядка стоял ящик для денег с аккуратно отсортированными монетами по 5 и 10 пфеннигов. Серебряных монет в нем тоже не оказалось. Хаос, казалось, царил здесь всегда, а не был вызван варварским обыском преступника.

Дверь между магазином и квартирой была открыта, два обогревателя, установленные над дверью, были включены.

На двери в квартиру изнутри была установлена нажимная ручка, а снаружи – округлая. Ключ от квартиры торчал в замке изнутри, трубка домофона не находилась на своем месте, а просто висела. Мне были слышны голоса коллег, работающих на лестничной клетке.

В спальне на ручке двери висела открытая коричневая сумочка. Ее содержимое, вероятно, было вывернуто наружу и разбросано по полу. На туалетном столике лежала плоская коробка, на запыленной крышке которой виднелся прямоугольный силуэт без пыли, как будто там что-то стояло. Покрывало кровати, стоящей в середине комнаты, было откинуто, поверх простыни кто-то расстелил полотенце, на котором лежал сложенный носовой платок, множество бумажек с какими-то записями и коробка из-под печенья. Ее размеры соответствовали силуэту на коробке. Я так думаю, что в поисках ценностей и денег преступник вытряхнул содержимое коробки из-под печенья на кровать.

В гостиной на одном из двух столов лежал чек на сто марок. На другом столе в открытой сумочке находился кошелек, в котором лежало несколько сотен марок. И в этой комнате тоже никаких намеков на обыск.

Вскрытие не принесло каких-либо сюрпризов. Вечером предыдущего дня Вильгельмина Хойер была избита, задушена руками и затем, уже после смерти, еще и ремнем. Я часто наблюдал такую картину на местах преступлений, и это на самом деле всегда означает одно и то же: прежде чем покинуть место преступления, преступник хотел убедиться, что его жертва была и вправду мертва. Травма затылка, вероятно, была получена в падении при ударе о радиатор, были признаки короткого обморока. Женщина не сопротивлялась. Об этом говорило отсутствие защитных травм. Ее кровоточащая травма живота возникла при жизни, возможно, это было ранение узким длинным предметом.

Вернувшись в офис, я узнал от своих коллег-криминалистов, что они при поиске улик обнаружили многочисленные отпечатки пальцев и след от обуви и обклеили тело пленкой для дальнейшего исследования волокон. Никаких признаков взлома в квартире или магазине не было. Это обстоятельство говорило мне о том, что Вильгельмина Хойер явно знала своего убийцу и добровольно впустила его в магазин уже после закрытия, чтобы обслужить. Дальнейшие выводы я сделал, опираясь на следы с места преступления: преступник напал на Вильгельмину Хойер около прилавка, оторвал пуговицы с ее халата и блузки, затем затащил ее в соседнюю комнату и повалил на пол. После совершения сексуального насилия и убийства преступник погасил свет в магазине, по ошибке включил обогреватели, принялся искать ценные вещи и деньги в квартире Вильгельмины Хойер, через домофон послушал, нет ли людей на лестнице, и покинул место преступления через квартиру.

Вероятно, он оставил бутылку водки на полке для сумок. Предположительно последняя посетительница показала, что на полке не было никакой бутылки, когда она была в магазине около 18:30 вечера.

«Я БЫ ЗАМЕТИЛА, Я РАБОТАЮ В РЕСТОРАНЕ, У МЕНЯ ГЛАЗ НА ТАКОЕ НАМЕТАН».

Основываясь на этих соображениях, мои коллеги и я начали сужать круг подозреваемых. Опираясь на то, что мы знали о манере Вильгельмины Хойер вести бизнес, преступник должен был быть ее очень хорошо знакомым клиентом, ведь она впустила его в магазин без всякого колебания. Тем не менее это основание для расследования также означало и то, что в ближайшие дни нам предстоит добыть как можно больше информации о клиентах Вильгельмины Хойер и об их особенностях. Нелегкая задача при таком большом количестве покупателей, тем более что некоторые были известны только по именам и, возможно,