Баба Люба. Вернуть СССР-2 - А. Фонд

дадут… А теперь что? Разворовали всё, что было! И дальше воруют!

— Зато железный занавес спал, — подал вдруг голос всё это время молчавший Олег.

— Занавес! В жопу твой занавес, вот что я скажу, сынок! — возмутился мужичок так, что его уши аж покраснели, — Что с того, что занавес⁈ Много ты теперь по заграницам катаешься? Теперь люди вообще без копейки сидят! У нас на прицефабрике уже четыре месяца зарплату яйцами выдают…

— Так вам хоть выдают, — влез в разговор Игорь, — а моя мамка в вечерней школе работает, так им только обещают. На список пишут, а денег не дают!

— Во-во, я ж об этом и говорю! — обрадовался поддержке мужичок, — толку с того занавеса, когда все деньги сгорели!

Он еще какое-то время повозмущался, всё больше и больше нагнетая. Наконец, он выдохнулся и умолк. Воспользовавшись паузой в монологе, я сказала:

— А вы бы хотели, чтобы СССР вернулся?

Мужичок икнул и ошеломлённо уставился на меня.

А я смотрела на него.

Так мы ехали какое-то время. Молча.

Мужичок не нашелся, что ответить.

Через пару минут машина притормозила у поворота, и Игорь сказал:

— А вот и Калиновка.

— Спасибо, сынок, — обрадовался мужичок и, сконфузившись, тихо спросил, — сколько с меня?

— Да нисколько, — отмахнулся Игорь, — мимо ехали, по пути подвезли. Я же не таксист, чтобы деньги с людей брать!

— Ну спасибище тебе просто огромное! — расцвёл словоохотливый мужичок и вылез из машины.

Мы отъехали от поворота на Калиновку, и Олег сказал:

— Что тогда плохо жили, что сейчас — один чёрт.

Мы с Игорем промолчали.

Когда уже въезжали в Большие Дрозды, Игорь вдруг тихо ответил:

— А всё-таки при Советском союзе я себя гражданином великой страны чувствовал… и гордился этим… а сейчас уже и не знаю…

— А сейчас ты крутишь ужастики в подвале на старом видике. А скоро откроешь свой ларёк со сникерсами.

— Ну да… — вздохнул Игорь, — а при СССР работал бы по специальности –инженером.

— Приехали, — сказала я и машина остановилась перед знакомым и синими воротами у раскидистой липы.

У меня аж сердце ёкнуло, сама не знаю, почему.

— Ох, божечкипомоги, — пробормотала я и первая вышла из машины. Знакомо пахнуло парным молоком, свежими опилками, дымком из печей, сдобными пирогами и жаренной картошкой с салом и луком.

Парни вышли следом.

— Ох, что сейчас будет, — пробормотала я машинально, но парни услышали:

— Всё хорошо будет, Любовь Васильевна, — успокоил меня Олег и первым толкнул калитку. За ним вошел Игорь, и уж потом — я.

Во дворе, который у деда Василия в прошлый раз был таким аккуратным и ухоженным, сейчас царил хаос и раздрай. Две яблони были выкорчеваны, сбоку зиял внушительный котлован.

— Ого! — присвистнул Игорь, — вот это размах.

— Хозяева! — тем временем крикнул Олег.

Как ни странно, постоянно молчавший Олег, который показался мне тихоней и тюфяком, разительно изменился: сейчас его словно подменили — уверенный взгляд, властный голос и жесты.

— Чего? — из сараюшки выглянул по пояс голый мужик с заступом.

Кожа его блестела от пота.

— Здравствуйте, — сказал Олег, — вы хозяин этого дома?

— Ну я, — ответил мужик и вытер ладонью пот со лба. — А вы кто будете?

— Я юрист, Смирнов Олег Иванович, — представился Олег. — А это дочь незаконно выселенного из этого дома собственника.

Олег барским жестом указал на меня.

— В каком это смысле «незаконно выселенного»? — аж подскочил мужик, — у нас сделка купли-продажи была оформлена по закону. Всё чин-чинарём.

— Не всё, — начал перечислять Олег и достал бумаги, — вот смотрите, договор купли-продажи был оформлен не верно и не зарегистрирован должным образом в БТИ…

Он начал занудно перечислять, и уже через пару минут у меня жутко разболелась голова и я начала терять нить разговора.

Уже минут через пять мужик орал на него благим матом, доказывая, что всё не так.

Я стояла, а внутри аж всё сжималось.

— Олег хороший спец, — шепнул мне Игорь, — не волнуйтесь, он и не такие дела выигрывал.

Но я всё равно волновалась.

Пока они ругались, я прошлась по руинам двора.

Мда уж. Новый владелец решил сделать революцию — всё, что было, извести под корень, а на этом месте сделать всё по-новому. Ни яблони не пощадил, ни даже кусты малинника.

Глядя на завалы и зияющие дыры во дворе, я испытывала горькое, щемящее чувство. Оно усугублялось еще и от того разговора, что был в машине. Справлюсь ли я? Сейчас мне предстоит миссия, которую взвалил на меня серебристый голос, и она теперь казалась мне абсолютно нереальной. Первоначально я с таким азартом схватилась за всё это. А вот сейчас и не знаю даже.

Да что там говорить, я вон сама даже дом обратно отобрать не могу. А уж такую мощную страну — и подавно.

Нет. Это невозможно.

Не-воз-мож-но!

— Всё возможно! — порыв ветра донёс до меня голос Олега (они уже перешли в стадию, когда разговаривают на повышенных тонах). И я заспешила к ним.

Когда я подошла, ругань как раз утихла. Мужичок выглядел совсем пришибленным и несчастным. Он икал и теребил в руках какую-то бумажку.

— И что же теперь делать? — растерянно спросил он у Олега.

— Любовь Васильевна, что мы будем делать? — оглянулся Олег на меня.

И тут пробил мой звёздный час:

— А что если мы договор аннулируем, а я верну вам все деньги? — предложила я.

Мужичок посветлел лицом.

Да, он потом ещё пытался выторговать дополнительную сумму за котлован и три ямы, но я вломила ему аналогичную сумму за яблони, малину и попорченную целостность двора, и он утих.

Договорились, что он выедет из дома в течение двух дней и привезёт к нам на Комсомольскую документы, а я верну ему все деньги. Олег обещал подойти тоже, проконтролировать.

Вот и чудненько!

Иногда Вселенная помогает, казалось бы, в самых сложных и нереальных ситуациях!

Мы подъехали к моему подъезду.

— Спасибо, парни, вы, по сути, деду Василию жизнь с этим домом спасли, — сказала я и добавила, — и вы не сказали, сколько я вам должна за всё это?

— Ничего вы не должны, Любовь Васильевна,