Резервный агент ГРУ - Анатолий Сарычев

— У меня будет связь на крайняк в Муйнаке? — задал последний вопрос Игорь и вертолет мягко приземлился.

— В лагере у меня есть свой человек, который с тобой свяжется! — отмахнулся от вопроса майор, первым вскакивая с места. 

Глава двадцатая

Дойдя в сопровождении майора до неприметной калитки в проволочном заборе, где молчаливый человек при виде комитетчика выпрямился, сделал шаг вперед.

Повинуясь короткому кивку майора, быстро открыл дверь и отступил в сторону.

— Идешь налево и доходишь до здания аэровокзала. Если ты зайдешь со стороны аэродрома, то это привлечет к твоей персоне лишнее внимание. Надо быть скромнее, парень, — напутствовал майор Игоря, стоя около сетки.

«Можно подумать, что появление мужика в пять часов утра в здании не привлечет внимания», — про себя огрызнулся Игорь, открывая стеклянную дверь аэровокзала.

В совершенно пустом здании скучал милиционер, который, облокотясь на длинную стойку, чесал языком с женщиной лет сорока, одетой в синюю летнюю форму.

Едва Игорь вошел, как милиционер встрепенулся. Как почуявший добычу волк и целенаправленно пошел к Игорю, который пристроился ко второй кассе, опустил вниз сумки.

— Ваши документы? — вытянул вперед лисью мордочку милиционер, в чине младшего лейтенанта, останавливаясь перед Игорем.

— Дорожная санэпидстанция! — вынимая из нагрудного кармана удостоверение, мирно ответил Игорь, которому очень хотелось дать в морду этому блюстителю порядка.

— Счастливого пути! — взял под козырек милиционер, и круто развернувшись, отправился назад.

Дождавшись прихода кассира, Игорь получил свой билет и только направился к толстому буфетчику, который лениво протирал стаканы, как по громкоговорящей связи объявили:

— Начинается регистрация на рейс номер сорок два Ташкент — Нукус — Муйнак.

Около стойки регистрации уже выстроилась короткая очередь, состоящая из женщины с маленькой девочки на руках, мужика, лет пятидесяти с плетеной ивовой корзиной, закрытой цветастой тканью и стройной девушки, с тяжелой черной кожаной сумкой.

Пристроившись сзади, Игорь с удовольствием наблюдал за нежной, почти прозрачной кожей правой щеки девушки, стоящей впереди.

— У меня скоро дырка в голове образуется от вашего взгляда, — не оборачиваясь, бросила девушка, подавая паспорт с билетом.

— Если вы не будете такой сердитой, то я помогу тащить вашу тяжелую сумку! — предложил Игорь, с наслаждением вдыхая еле заметный запах сирени.

— Сама донесу! — не оборачиваясь, бросила девушка и приподняв сумку, опустила ее на пол, прислонившись к стойке.

— А почему у вас вместо паспорта служебное удостоверение? — зло спросила полная женщина, сидящая за стойкой.

— Переверните первую страничку. На ней записаны паспортные данные, — лениво посоветовал Игорь, передавая девушке свою сумку с вещами. Вторую сумку с аквалангом и двумя баллонами. Игорь пока оставил около себя.

— Так надо было сразу сказать! — сморщилась женщина, ставя штамп в билете.

Подхватив две сумки, Игорь поспешил за девушкой, которая уже ушла вперед на десять метров.

— Сколько летаю, никогда такого бардака не видела! Ни тебе контроля, ни проверки! — обернувшись, поделилась впечатлением девушка, обернувшись назад.

— За что вас отправили в Муйнак? — спросил Игорь, догоняя девушку.

— Я буду работать в пионерском лагере «Нарат» пионервожатой! — гордо сказала девушка, радостно улыбаясь.

— Что за пионерский лагерь? — небрежно спросил Игорь, останавливаясь перед коротким трапом, ведущий в белый ЯК-сороковой.

Женщины с ребенком и мужика нигде не было видно.

— Давайте подниматься в самолет! — только предложила девушка, как из самолета выскочила стюардесса и замахала рукой, призывая быстрее подниматься по трапу.

Как только Игорь ступил на первую ступеньку трапа, заработал левый двигатель.

Двадцать минут полета и вот уже самолет снижается над изумрудно-зеленым морем, полого заходя на посадку.

Сначала высадили детей, и только потом дошла очередь до взрослых, которых набралось всего шесть человек.

Дотащив сумки до автобуса, на котором было написано:» Пл Нарат» Игорь понял, что несколько переоценил свои силы. Сумки весили в общей сложности килограммов девяносто.

И если в сумке Игоря было два баллона с воздухом, то девушка явно везла с собой кирпичи.

О чем Игорь не преминул сказать, поставив сумки в проходе между сиденьями. Сам Игорь пристроился на край сиденья, на котором еще сидело трое малышей.

— У меня два хвоста, вот я и взяла учебники, чтобы заниматься, — округлив огромные глаза, пояснила девушка, не умолкавшая ни одну минуту полета.

«Зато ты узнал много нового и интересного!» — не преминул вставить реплику внутренний голос.

Пропетляв минут пять, по пыльному городку застроенному одно — двухэтажными домами, автобус выскочил на шоссе и прибавил скорость.

— Справа находится санаторий Узсовпрофа! — снова затрещала девушка, показывая на одноэтажные домишки, расположенные на холме.

— Не санаторий, а дом отдыха! — поправила дородная блондинка, сидевшая на первом ряду. Блондинка обладала пышными формами, и на вид ей было лет тридцать. Рядом с блондинкой сидела полненькая девочка, которая обернувшись, тоже с интересом посмотрела на Игоря.

Девочка здорово походила на блондинку и формой носа и глазами.

«Определенно мама с дочкой едет! А мама очень даже ничего! С мамой хорошо бы поближе познакомиться!» — для себя решил Игорь, отмечая сидевшую на переднем пассажирском сиденье еще одну молодую девушку, лет восемнадцати от роду.

«Ты парень попал прямо в цветник! Тебе надо поставить майору ящик коньяка, а не дуться как кисейная барышня!» — оценил состояние дел внутренний голос.

Дискутировать с внутренним голосом Игорь не стал, а с преувеличенным вниманием посмотрел в окно, за которым тянулись высоченные барханы, на которых красовались довольно приличные заросли саксаула.

— У нас в лагере тоже были две приличные рощи саксаула, но пионеры их просто выдернули! — с деланной печалью сказала блондинка, еще раз обернувшись к Игорю.

— Этого не может быть! У саксаула очень длинные корни! — возразил Игорь, вспоминая свое путешествие по пустыне.

— Ну мне так сказали! — дернула полным плечиком блондинка.

— А это дом отдыха железнодорожников! — снова взяла слово девушка, сидевшая рядом.

Метрах в ста от дороги высились два деревянных двухэтажных финских дома, а чуть дальше высокий бетонный куб с верандой по периметру второго этажа.

От домиков шли широкие бетонные дорожки прямо к воде.

Автобус снизил скорость, а потом и вовсе остановился.

Дорога была перекрыта песочной осыпью шириной метров десять.

Выскочив из автобуса, водитель пошел на осыпь и потыкал монтировкой в песок.

— Это домик начальника Среднеазиатской железной дороги! — с придыханием сказала блондинка, на что сидящая рядом девушка немедленно откликнулась наивным вопросом, что говорило о ее не очень высоких умственных способностях:

— Он в домике постоянно живет?

— Что ты милая! Кадыров очень занятый человек! И он не может жить в домике постоянно! — моментально ответила мадам.

«Мадам намекает на личное знакомство с начальником дороги! Весьма сомнительно! Хотя чего не бывает в нашей жизни!» — прокомментировал выступление блондинки внутренний голос.

— Мне папа рассказывал, что когда открывали дом отдыха в позапрошлом году то посадили пальмы, деревья! — снова вступила в разговор девушка, явно пытаясь завоевать внимание Игоря.

Водитель, тем временем, сел в автобус и начал двигаться к высоким железным воротам, на которых пламенела вывеска:»Пионерский лагерь» Нарат».

Успешно преодолев песчаный занос, автобус в пару минут проскочил оставшийся кусок дороги и едва ворота открылись, проехал двадцать метров вперед и встал напротив длинного деревянного одноэтажного дома.

— Вожатые и воспитатели к директору! Дети в медпункт! — объявила с заднего места девушка, на шее которой был повязан пионерский галстук.

Подождав, пока все дети выйдут через переднюю дверь автобуса, Игорь вышел первый с тяжелыми сумками и встав у двери, галантно подавал руку всем особам женского пола, которых сидело целых пять штук.

Обогнув одноэтажный дом с левой стороны, Игорь обнаружил, что лагерь стоит уступами.

Ниже находился асфальтированный плац с высоким флагштоком, на котором развевалось красное знамя, столовая с открытыми настежь дверями, справа от которой имелся хозяйственный двор и большая, вкопанная в землю железнодорожная цистерна, покрашенная в зеленый цвет.

А вот справа ровными рядами стояли одноэтажные деревянные дома, из которых выбегали дети.