Врата - Фрэнсис Вилсон

— Я и сам не пойму. Каждую неделю прохожу то самое место с косилкой, никогда змеиного гнезда не видел. По-моему, просто свернулись там ночью в клубок и лежали, пока мистер Нойснер не вышел на утреннюю прогулку. — Карл бросил взгляд в сторону Эверглейдс. — Почти как бы...

— Что?

— Почти как бы его поджидали.

Джек опять содрогнулся.

— Неужели действительно думаешь?

— Просто показалось.

— Мне тоже одна мысль пришла в голову, — сказал Джек, еще сильней передернувшись. — Декабрь, март, июнь... каждые три месяца с кем-то что-то случается. А через три месяца после июня наступает...

— Сентябрь, — подсказал Карл. — Это ты отца имеешь в виду? Только другие-то умерли тут, во Вратах, вроде как бы естественно... от птиц, змей, пауков. А твоего отца машина сбила, и не во Вратах.

Однако регулярность фатальных несчастных случаев среди жителей Врат с постоянным трехмесячным интервалом обеспокоила Джека. Тем более что папа едва не стал очередной жертвой в конце цикла.

Определенно что-то происходит, хотя, черт возьми, это никак не месть обиженных Эверглейдс.

К несчастью, возможно, за происходящим стоит нечто менее материальное, но гораздо более реальное.

9

Том проснулся, огляделся. Где Джек? Или сын ему только приснился? Может, кома — тоже сон.

Тут Джек вошел в переднюю комнату, и его охватили смешанные чувства: радость, что блудный сын вернулся, пускай всего на несколько дней, и огорчение, что авария и кома были на самом деле.

— А, — сказал Джек, — проснулся. Маловато поспал.

— Короткий сон самый лучший. После него тебя не шатает, как пьяного.

Джек пошел на кухню.

— Еще пива выпью. Хочешь?

— Нет, спасибо. Сам пей.

Глядя, как он откупоривает бутылку «Айбор Голд», Том видел, до чего сын похож на мать. Темные волосы и глаза Джейн, те же грациозные скупые движения.

Он больше года не видел младшего сына, после теннисного матча, на который уговорил его прошлым летом. Джек изменился за это время. С виду старше не кажется, а взгляд другой. Не преследующий, а преследуемый. Его преследует мысль о смерти Кейт? Или что-то другое? Чувство вины, может быть. Что ж, он должен себя чувствовать виноватым, не явившись на похороны. Чертовски виноватым.

Не знаешь, что и думать о младшем сыне. Том стремился с ним сблизиться. Специально проводил время с Джеком, пока тот рос. Незапланированное дитя. У них уже был сын и дочка, вполне довольно. Джек неожиданно появился на свет через восемь лет после Кейт, когда у родителей уже не было таких сил, какие тратились на старших. Но очень хотелось приручить мальчишку, поэтому Том нарочно старался.

Не прошло и года после гибели Джейн, как Джек исчез. Однажды позвонил домой, сказал, все в порядке, велел не беспокоиться, и больше ничего. Меньше чем за год Том потерял жену и одного сына. Никогда даже не представлял себе таких бед. Мир рухнул.

Сначала он винил себя в бегстве сына — чего-то не сделал, где-то ошибся. Потом понял: такой уж у Джека характер, он должен был исчезнуть.

В мальчике рано проявилась сообразительность, он был способнее Томми и Кейт, но старался держаться особняком, одиночкой. Неплохо учился, хотя, по общему утверждению учителей, постаравшись, добился бы больших успехов. Его все время упрекали в школе в отсутствии прилежания и в том, что он «никогда не играет с другими».

Будучи прирожденным атлетом, Джек не увлекался спортом, по крайней мере командным. Отнюдь не по собственному желанию, а по отцовскому настоянию занялся в колледже легкой атлетикой, хотя, бегая кросс, состязался не столько с командой противника, сколько с собой и с дистанцией. Два года состоял в команде пловцов. Оба вида спорта для одиночек.

Даже впервые взявшись за летнюю работу, выбрал стрижку газонов, которая делается в одиночку. Взял семейную газонокосилку, самостоятельно принялся за дело. В колледже требовалось больше денег, поэтому он нанялся в помощники к местному садовнику-декоратору.

Больше всего любил читать фантастику — покупал каждую книжку с чудовищем или космическим кораблем на обложке, — смотреть старые фантастические фильмы, страшилки.

Том за него беспокоился, уговаривал чаще бывать в компаниях. Чудесная суббота! Пошел бы ты в парк да побегал с мячом. Джек неохотно садился на велосипед, нажимал на педали. Потом, проезжая по городу, Том видел велосипед на цепи у колонки за кинотеатром, где днем по субботам крутили двухсерийные фильмы ужасов.

Он тогда беспокоился и сейчас беспокоится. Насколько ему известно, Джек зарабатывает на жизнь наладкой электроприборов. При редких встречах за пятнадцать последних лет, которые можно пересчитать по пальцам одной руки, Том, расспрашивая, как дела, неизменно получал уклончивые ответы. Возможно, Джек чувствовал отцовское разочарование. В самой по себе профессии ничего нет плохого, миру необходимы люди, способные налаживать технические и электронные приспособления, без которых немыслима современная жизнь. Хорошо. Но он ждал большего от своего сына. Джек три с половиной года проучился в колледже, не используя полученных знаний. Что будет делать, когда ослабнет зрение, руки от артрита распухнут? Надеется на схему Понци[34], именуемую социальным страхованием? Лучше не надо.

Самое огорчительное, что Джек не пустил корней, не завел связей, плывет по течению. Не совсем неудачник, однако...

В чем дело? Почему он так секретничает, когда дело касается его жизни? Разумеется, каждый имеет право на личную тайну, но на самом деле почти кажется, будто Джек что-то скрывает...

В этом году Том набрался храбрости, спросил, может, он гей? Джек с искренним смехом заверил, что любит только женщин. Похоже на правду. Нечего отрицать, он почувствовал облегчение. Впрочем, если бы сын сказал «да», постарался бы с этим смириться. Хорошо, что не возникло подобной необходимости.

Если дело не в этом, то в чем? Может, он пристрастился к наркотикам? Хуже того, торгует? Том взмолился — только не это — и почему-то понял, что нет.

Пожалуй, больше всего его угнетает, что Джек не воспользовался полученным образованием. Том высоко ценит образование. Сам бился за него смертным боем.

Он мысленно вернулся в собственное детство. Родился во время Великой депрессии в семье фермера-овощевода под Кэмденом, который и до экономической катастрофы, и после еле сводил концы с концами. У них всегда была хотя бы еда на столе, пусть даже только собственноручно собранные овощи.

Отец Тома застал Первую мировую войну, к началу Второй был уже староват для призыва, что не остановило его от попытки записаться в добровольцы, услышав, что японцы натворили в Пёрл-Харбор. Том в то время страшно боялся вскоре увидеть бешено бегущие по американским улицам орды желтолицых людей. Читал в конце тридцатых в позаимствованных у школьного приятеля журналах «Оперейтор-5» многочисленные сценарии подобного развития событий.