Почти как три богатыря - Николай Шмигалёв

– Хватит болтать у меня за спиной всякую ерунду! – после непродолжительного молчания вновь раздался голос из «скирды». – Обойди вокруг, смельчак, только в обморок не упади! – сказал невидимка и громогласно чихнул.

Королевич, держа опалённое ухо востро, обогнул необычную копну и остолбенел не на шутку, а будь он чуток впечатлительней, возможно бы и в обморок хлопнулся. Конечно, такую жуть увидеть с ближины.

Честно признаться, повидавшему на своём веку, королевичу, сия ошеломительная картина порядком перетряхнула сознание: принятое ими за копну препятствие на пути, на самом деле оказалось гигантских размеров рыжеволосой и рыжебородой, живой головой, пронзительно смотревшей на него с высока. В его, почти человеческом лице, неуловимо проглядывали кошачьи черты.

– Ишь ты, мальчик с пальчик! – проговорила голова огромными, как две докторские колбасы, губищами. – Тебя сюда, какими ветрами занесло, человечек?

Полисей, раскрыв рот, глядел на голову, перебирая среди броуновского движения мыслей в голове, что-то некогда слышимое им про подобное диво, что-то до боли в мозжечке знакомое, но ему решительно ничего похожего не вспоминалось. К нему уже присоединился Искалибур, у которого тоже челюсть отвисла от увиденного, приполз ластоногий Ихтиандро, поглядеть на причину своего падения с лошади, и тоже разинул зубастый рот, а Полисей всё стоял, не понимая как такое вообще возможно.

– Может, хватит глазами лупать, – нахмурилась голова, которой совершенно не нравилось когда её рассматривают как какое-нибудь восьмое чудо света. – Никогда живой головы не видел, что ли?

Королевич отрицательно покачал головой.

– Согласен, подобные мне личности, сегодня великая редкость, если не сказать больше, – сказала голова.

– Погодь, я кое-что слышал про подобных тебе товарищей, – одновременно вернулись к Полисею и дар речи, и воспоминания древних летописцев про ещё более древних богатырей, почёрпнутые им из книг, хранившиеся в библиотеке отца. – Прости, не ты ли, случайно, тот самый великий воин Ибн-Саид из клана Свитогорцев.

Пусть и не дословно припомнил имя былинного богатыря, Полисей, но всё-таки «близко к тексту».

– Нет, ни случайно, ни специально, это не я, – пробасила в ответ великанская голова и свела свои губы в добродушную усмешку.

– Значит ты тот самый Гулливер фон Доуэль? – вновь «ткнул пальцем в небо» королевич и, само-собой промахнулся.

– Не-а!

– Ха! Вспомнил! Ты та самая голова, того самого всадника без головы!

– Да, нет, не гадай, человечек, всё равно не угадаешь, – «сжалилась» над рыцарем голова. – Я последний представитель нашей древней расы, сын великого народа атланторов. Величают меня Гиперборис, а родом я из славного града Лемурмана.

– Очень приятно, а я – королевич Полисей, – представился королевич. – Это мой верный спутник, а по совместительству и боевой конь, Искалибур, а это, – кивнул он на лежащего у ног морского монстра, – наш случайный попутчик, сеньор Ихтиандро.

– Вижу что не лесотундра, – сострил атлантор Гиперборис. – Вы, вообще как здесь оказались?

– Мы, мягко говоря, заблудились, – мужественно признался в своём низком профессионализме бывалый следопыт и сразу перевёл беседу в другое русло. – Но это, наверняка, сущий пустяк по сравнению с твоей многовековой историей жизни.

– Что да, то да, – надул щёки Гиперборис, что в данном случае являлось выражением самодовольства. – Я, действительно, многое повидал на своём веку. Хвала проклятым мною богам, что за несколько прошедших тысячелетий я, наконец-то вижу хоть одно разумное существо.

– Двух! – не открывая глаз, прошептал лежавший на песке Ихтиандро. – Я всё ещё не испустил дух и до сих пор соображаю кто я и где.

– Даже двух разумных существ из трёх имеющихся! – сделал перерасчет, обрадованный Гиперборис, в сторону повышения их коэффициента разумности.

Внимательно наблюдавший за беседой хозяина Искалибур недовольно заржал и нарисовал на песке копытом вопросительный знак, чем удивил даже знавшего его интеллектуальные возможности, королевича.

– Хорошо, хорошо, трёх разумных существ, – переглянувшись с королевичем, покосился на коня атлантор. – Так вот хвала проклятым мною богам, что я увидел вас. Есть хоть кому рассказать про все, что у меня в голове накопилось за эти эпохи, а то знать всё это и не иметь возможности никому поведать. я удивляюсь, как у меня череп до сих пор не треснул.

– Что же, если тебя не затруднит, расскажи свою увлекательную историю, – не задумываясь, королевич своей «лёгкой рукой» подписал себе и спутникам суровый приговор. Он даже близко не представлял всю длину «истории» атлантора.

– Отчего не рассказать, – задумался Гиперборис с чего бы начать. – Вот расскажу про всё, а там и умирать не страшно, – его взгляд затуманился, заглядывая в прошлое, а из облаченного, выгоревшей на солнце бородой, рта полилась история древнего времени, преданья старины глубокой, – Это было на заре нашей молодости. Люди, то бишь твои предки, тогда ещё по деревьям наперегонки с орангутангами скакали, а мы – раса атланторов – уже были полноправными властелинами планеты, мудрыми детьми нашей Матери Земли. Мы знали многие тайны природы и жили долго и счастливо, не знали болезней, не знали смерти, короче, сами жили в своё удовольствие, и братьям нашим меньшим жить не мешали. Мы знали многих богов в лицо, и иногда с ними спорили по ключевым вопросам эволюции. Например, они считали, что вашим приматоподобным пращурам надо дать шанс, сразу наделив их искрой разума. Наша раса была против такого несвоевременного поворота в эволюционной спирали, справедливо полагая, что только долгий и упорный труд, сможет сделать из любой обезьяны настоящего человека. Это разногласие переросло во взаимные упрёки, упрёки в противостояние, которое в итоге вылилось в кровопролитную войну между нами и богами. И длилась война две тысячи лет. Мы тогда в азарте битв чуть планету в пух и прах не разнесли.

Прошло уже где-то около трёх часов, а Гиперборис продолжал вести захватывающий дух рассказ о войнах между богами и полубогами, полубогами и демонами, между демонами и полудемонами. Полисей поначалу слушал и слушал, совсем не обращая внимания на очередные приступы бреда у Ихтиандро, призывавшего «уходи, командир, брось меня, уходи и уводи остальных, я дослушаю», затем стал демонстративно зевать, намекая говорившей голове, что пора бы и закругляться, а длинный монолог атлантора, казалось, только набирал обороты.

– … им тоже хорошенько досталось от нас, но всё же силы были неравны, – захлёбываясь, спешил дорассказать историю Гиперборис. – Боги теснили нас на всех фронтах. В последнем сражении, которое мы дали им в нашей цитадели на далёком острове Колопасгхи они сначала наголову разбили наше ослабленное войско, затем обезглавили оставшихся в живых и, оставив нас в таком беспомощном виде, вернулись к себе на небо. И, несмотря на это, я и мои братья, оставшись без тел, мы продолжали проклинать их, за что вновь были наказаны. Обиженные грязными, изощрёнными проклятиями, боги, обратили головы моих братьев в каменные изваяния, а меня, как самого спокойного, не стали «окаменять», а зашвырнули в самое безжизненное место на земле, как они сказали «из жалости к поверженному врагу». Сюда, вот. И чтобы я не загнулся здесь от обезвоживания, «великодушные» боги подвели к моей голове источник, который питает меня вот уже несколько тысячелетий.

– Источник воды?! – перебил королевич атлантора. – Где, где он?

– Он подо мною, – окончательно раскрыл свою тайну Гиперборис. – Чтобы до него добраться надо «выкорчевать» меня, иначе никак.

Полисей перевёл взгляд на покоившийся в ножнах меч, затем на своих спутников и вновь взглянул Гиперборису в глаза.

– Даже не думай, – правильно понял его атлантор. – Даже не думай сомневаться, руби смело. Я рассказал почти всё что хотел, теперь можно и на «боковую». Руби, я тебе говорю.

Королевич взялся за рукоять меча, но, покачав головой, отпустил её, мысленно ругая себя за кратковременно проявленную слабость.

– Не могу я, – отвёл он глаза в сторону.

– Не дури, я тебя прошу, освободи меня! – зычно зарокотал, словно морской прибой, атлантор. – Ты не знаешь, что такое тысячи лет одиночества, тысячи лет неподвижности, тысячи лет скорби! Те не представляешь, что значит голова без тела, а самое страшное торчать творцу без дела. Мне просто нужно было кому-то сказать, что мой народ сражался честно и храбро, хотел, чтобы ныне живущие на земле знали, что когда-то на ней жили те, кто не побоялся бросить вызов богам во имя истины. Теперь, прошу, руби!

– Хорошо, я исполню твою просьбу, только пить из того источника не буду.

– Твоё право, можешь и не пить, можешь этого, водяного, – показал Гиперборис глазами на окончательно сомлевшего Ихтиандро, – туда бросить. Только знай, как только моя голова отделиться от источника, у тебя будет не больше пяти секунд, чтобы зачерпнуть воды. Через пять секунд влага уйдёт вглубь земли и колодец источника сомкнётся.