Клятва мести - П. Рейн

в доме, когда ему это не нужно. Вы могли бы иметь со мной любую жизнь, которую хотели.

— Давай напомню, он выбрал меня сегодня. Ты же сам сказал, что обманул его.

Я выламываю дверь. — Что, черт возьми, здесь происходит?

Глаза Мирабеллы расширяются, а Данте скрещивает руки и принимает позу шире, как будто я когда-нибудь испугаюсь его.

— Мы разговаривали, — говорит Данте.

— Тебе никогда не разрешается оставаться наедине с моей невестой. Я подхожу к нему с едким взглядом.

Данте смотрит на меня без угрозы — как и положено любому хорошему лидеру.

— Нам нужно было что-то обсудить.

— Что?

Я смотрю на Мирабеллу. Посмотрим, насколько она мне верна.

Я приподнимаю бровь, когда она не сразу отвечает, и говорит: — Данте попросил меня бросить тебя и выйти за него замуж.

Я смеюсь, глухо, горько.

— Действительно?

Я пристально смотрю на Данте.

Он просто пожимает плечами. — Ты не можешь винить меня.

Этот ублюдок только что поднялся на самый верх списка людей, которые, возможно, пытались меня убить.

Я беру его лацканы в руки и двигаю ими вверх и вниз. — О, но я могу винить тебя. Делать предложение обещанной женщине не принято в нашем мире. Вы наверняка это знаете?

— Она отказала мне. Какая разница?

Он отступает назад и опускает руки на мои ладони.

Дверь распахивается, и на пороге стоит канцлер. — У нас здесь проблемы?

Мирабелла прикусывает губу.

Данте бросается к канцлеру. — Нет, сэр. Просто обсуждаем гонку.

— Вы можете обсудить это в спортзале.

Он держит дверь открытой шире.

Мы все выходим. Данте отстраняется, говоря, что ему нужно в туалет, а мы с Мирабеллой идем в спортзал. Как только мы заходим внутрь, я хватаю ее за руку и тащу в темный угол.

— Что, черт возьми, происходит? — Я шиплю сквозь зубы. — Как ты смеешь смущать меня после того, что я сделал для тебя раньше? Выбор ее мог разрушить всю мою репутацию.

— Ничего. Он спросил, я сказала нет.

Она скрещивает руки. Я заставляю себя не восхищаться тем, как приподнимаются ее сиськи.

— Ты уверен, что это все?

Я слишком быстро сдаюсь. Она должна быть наказана за то, что не сказала мне. Как и Данте. Я подхожу к ней ближе, моя рука поднимается к ее щеке, я наклоняюсь и шепчу ей на ухо: — Никогда больше не позволяй мне снова застать тебя в комнате наедине с другим мужчиной, ты меня слышишь?

— Я же сказал тебе, что это ничего. Я могу сказать, что она в бешенстве.

— Ты моя, — напоминаю я ей, прежде чем поцеловать ее под подбородок.

— Боже. — Она отталкивает меня от нее. — Ты мною не владеешь.

Я толкаю нас дальше в угол и ногой раздвигаю ее ноги.

— Что ты делаешь? — Ее глаза расширяются.

Я скользю рукой между внутренней стороной ее бедер и обхватываю ее прикрытую трусиками киску.

— Может, мы еще не женаты, но… — Свободной рукой я беру ее руку с кольцом на пальце. — Это означает, что ты принадлежишь мне, включая эту киску.

Я провожу пальцем по ее центру, и она вздрагивает, ее глаза закрываются.

— Ты такой неандерталец.

Но в ее голосе нет настоящего укуса.

Я провожу пальцами по резинке, так что она обнажается передо мной, и провожу большим пальцем по ее клитору. — Все еще неандерталец? Я могу вытащить тебя отсюда, или мы пойдем куда-нибудь еще. Какой ты хочешь?

Она смотрит на меня долго и пристально. Когда я ввожу палец в ее растущую влагу, ее дыхание сбивается, а мой пульсирующий член давит на мои дизайнерские штаны.

— Если тебе нужен мой рот, нам лучше пойти куда-нибудь в другое место.

Мой большой палец продолжает нападать на ее клитор, пока я трахаю ее пальцами.

Она меня долго изучает. На секунду я подумал, что она могла бы позволить мне трахнуть ее прямо здесь, но она выталкивает мою руку из-под своего платья. — Отведи меня обратно в свою комнату.

— Чертово время. Постарайся держаться подальше от меня по дороге. — Я засовываю пальцы в рот и облизываю их, смакуя ее вкус. — Черт, я не могу дождаться, когда мое лицо окажется между этими ногами.

— Больше никаких грязных разговоров, пока мы не окажемся в твоей комнате.

Она топает передо мной. Покачиваясь от ее задницы, мой член только становится тверже, и мне приходится приспосабливаться, прежде чем я рвану за ней.

Наконец-то я заявлю на нее свои права, и она будет полностью моей.

21

МИРАБЕЛЛА

К тому времени, когда мы добираемся до комнаты Марсело, я не могу решить, возбуждает меня больше или злит его поведение пещерного человека. Но я еще раз смотрю на него в дизайнерском костюме, когда он закрывает и запирает дверь, и понимаю, что неизбежно окажусь этой ночью в его постели.

Мы сопротивлялись этому напряжению уже несколько недель, и после того, как он выбрал меня сегодня и поверил в меня, я проиграла всю свою борьбу.

— Садись на стул, mio angelo .

Голос Марсело охрип от похоти.

Я делаю то, что он говорит, неторопливо подходя к мягкому креслу в углу, и его взгляд на моей заднице ощущается как клеймо — я практически чувствую, как он обжигает мою кожу.

Когда я сажусь, он приближается, его темные глаза осматривают меня с головы до ног. Его стальная длина тянется за пределы его брюк, и я сжимаю бедра вместе, пытаясь остановить пульсацию в моем центре.

Он падает на колени передо мной, и я втягиваю воздух. Есть что-то очень эротичное в том, чтобы видеть, как такой могущественный человек, как Марсело, собирается поклоняться мне. Его руки скользят по внешней стороне моих бедер и цепляются за резинки с обеих сторон моих трусиков, прежде чем он медленно стягивает шелковую ткань вниз по моим ногам. Он не удосуживается снять с меня каблуки, отчего я чувствую себя сексуальнее.

Затем он подносит мои трусики к своему лицу и закрывает глаза на вдохе. — Ты пахнешь так же хорошо, как и на вкус, dolcezza.

Мои соски вздымаются под золотыми блестками моего платья. Он проводит рукой по моей ноге и под тканью моего платья, но вместо того, чтобы продолжить движение к моему центру, когда он достигает моего бедра, его рука остается там, сжимая.

Я не могу не поднять бедра, отчаянно желая большего его прикосновения.

Низкий смешок эхом отзывается в его груди. — Всему свое время.

Марсело берет меня в рот и стонет, когда наши языки скользят вместе.