Поэзия США - Анна Брэдстрит

БЕЗГЛАСНЫЕ

© Перевод М. Зенкевич

Надгробья с лирами мы чтим,Где спят умолкшие поэты,А их собратья под густымБурьяном сорным — кем воспеты?Немногим жребий славный данКоснуться струн в игре напевной,Другим — лишь боль сердечных ранВ безмолвье музыки душевной!

О нет, не проливайте слезПо выразившим горе песней, —А по безгласным, тем, кто несТяжелый крест, чтоб пасть безвестней.Не там, где у левкадских скалВ прибое слышен Сафо голос, —Там, где росою засверкалНад безыменным прахом колос!

Сердца, которым сужденоСтраданье в немоте бессильной,Пока сердечное виноНе выжмет Смерть своей давильней!Когда б могли звучанья лирДать голос каждой скрытой муке,Какие б песни слышал мир,Каких мелодий дивных звуки!

ПОД ВАШИНГТОНОВСКИМ ВЯЗОМ, В КЕМБРИДЖЕ, 27 АПРЕЛЯ 1861 ГОДА

© Перевод М. Бородицкая

Помнишь ли, вяз-исполин?Здесь собиралась рать:Наши отцы из окрестных долинШли под знамена, клялись, как один,Жизнь за свободу отдать.

Не был их труд завершен:Бой нам еще предстоит…Кембридж, Конкорд и Лексингтон!В сих именах для грядущих племенСлава иль срам прозвучит?

Чу! Это ветер донесС юга далекого стон.Проклятый город убийств и угрозЗалит потоками крови и слез,Призраками населен.

Буря идет — не робей!Лучше, дружище, стократСгибнуть от молнии, чем от червей,Что притаились во тьме у корней,Точат, грызут и гноят.

Будут враги сражены.Ждет нас победа, бойцы!…В шелесте листьев услышат сыны,Как за свободу, за счастье страныБились в апреле отцы.

ВОЕННАЯ ПЕСНЬ ПУРИТАН

НА ХАНААН

© Перевод И. Копостинская

Куда ваш путь, солдаты,Под стягом сквозь туман?Во имя Господа на югИдем, на Ханаан.

Кто вас ведет к повстанцамВдоль грозных берегов?Святого воинства отец,Великий Саваоф.

На Ханаан, на ХанаанНас в бой Господь ведет,Чтоб трубный глас услышал враг,Зов северных высот.

Чей флаг по склонам реетМеж небом и землей?С ним умирали предки,Отцы ходили в бой.

Не раз дождем кровавымОн тек среди руин.Что начертал на нем Господь?«Будь человек един».

На Ханаан, на ХанаанНас в бой Господь ведетПоднять над крепостью врагаСтяг северных высот.

Но чье за вами войскоС лопатой да кайлом?То темноликие рабыИдут в строю литом.

Они врагов свободыС лица земли сотрут,К чему им гнет владельцевИ подневольный труд?

На Ханаан, на Ханаан,Нас в бой Господь ведет.Там Север шпагой и киркойВсе цепи разомнет.

Откуда песня эта?Ее поют с тех пор,Когда за Моисеем вследПошел могучий хор.

На Ханаан, на Ханаан! —Клич пасторов и дев.На Ханаан, на ХанаанНарод обрушит гнев.

На Ханаан, на ХанаанНас в бой Господь ведет.Грозою по гнездовьям змейГимн Севера пройдет.

Врагов, как пыль, рассеем,Их крепость канет в прах.А что потом случится, —У Господа в руках.

Сломаем жезл тирана,Народ взойдет на троп.Освободим всю землюОт тяжести корон.

На Ханаан, на ХанаанНас в бой Господь ведет.Метелью Севера сметемБунтовщиков оплот.

ДОРОТИ К.

СЕМЕЙНЫЙ ПОРТРЕТ

© Перевод Н. Булгакова

Это не попытка рассказать историю Дороти К. незатейливой прозой, а небольшое добавление к ней.

Дороти была дочерью судьи Эдмунда Квинси и племянницей Иосифа Квинси-младшего, молодого патриота и оратора, который умер незадолго до Американской Революций. Он был одним из самых деятельных и пламенных ее устроителей. Сын последнего, Иосиф Квинси был первым майором г. Бостона, он дожил до глубокой старости, пользуясь всеобщим уважением.

Полотно обветшало и нуждалось в реставрации, — да и удар рапирой, которому он подвергся, лишь укрепил меня в моем решении восстановить холст.

Бабушки мать: ей тринадцать летИли чуть меньше — скажет портрет.Лоб ее гладкий прической скрыт,Плечи худые, но взрослый вид,Нецеловавшие детские губы,Складки парчи ниспадают грубо,Вам прелесть знакома подобных лиц —Так тогда рисовали девиц.

Попугай на ее руке —Сколько спокойствия в малом мирке!Но к свету холст поверни рукой —Рваная рана с темной каймой,По краю — пыли тонкий муар:Рапирой был нанесен ударМундиром Красным[33] — об этом не разСлыхали мы леди старой рассказ.

Имя художника трудно назвать —Был он из тех, кого можно не знать.Жесткой его манера была —Холст слишком розов и мало тепла.Но пламенеет слабо щека,На белом кармин проступает слегка,А в хрупкости — тайный намек на статьИ обещанье блестящей стать.

Но Дороти К. отнюдь не смешна —Прирожденная леди она.Норманнское имя ее хранитДоныне в анналах истории бритт.С оных времен и до наших днейРод их достоин славы своей.Пращура не запятнали сединСудья и брат его — города сын.

Дороти, странным подарком судьбеБыл дар, каким я обязан тебе.Щедрее мог бы один корольСына иль дочь одарить — вот скольМилость твоя велика была:Все мои титулы, званья, дела,Сердца владенья, ума и рук —В тебе, прибавь мой семейный круг.

Что, если б робкие губы в ответПроговорили тихое «нет»?Если б сомнение было сильнейПроблеска чувства в сердце у ней?Бровь бы не дрогнула у нее —Вот вам честное слово мое.Но стал бы я тем, кто ныне есть я, —Бог один только тому судья.

Выдоха легче девичье «да» —Так паутинок летит фата;Но никогда никакой канатЛучше не держит в штормы и хладИ ничьей больше речи звукДолго так не звучал округ!Отзвук этот еще и теперьВ голосе многих живет людей.

Эдвард и Дороти! Как далекиТени ваши теперь и легки!Но годы летят, и явлены мы —Душа и плоть приходят из тьмы.Счастливей у времени случая нетВ стихах рассказать о событьях тех лет.Славить мне Дороти или проститьЗа день, который велел мне жить?

Славнейшая Дороти из девиц!Я приглашу мастеров, мастериц,Чтоб залечить небольшой изъян —Красный Мундир был излишне рьян!Пусть, как в утро творенья, легкаТвоя улыбка пройдет сквозь векаИ в своей молодости второйСияет, пленяя нас красотой!

АМЕРИКА — РОССИИ

5 августа 1866 года

© Перевод М. Бородицкая

Прочитано достопочтенным Г.-В. Фоксом в Санкт-Петербурге на обеде в честь миссии Соединенных Штатов.

Меж нами океан пролегБез края и конца…Но в дружбе Запад и Восток,И бьются в лад сердца!

Наш славный бриг пустился плытьВ тумане штормовом,Чтоб дружбу давнюю скрепитьЕще одним звеном.

И пусть ярится океан,Грохочет грозный шквал,И пусть бушует ураганУ диких финских скал!

Вперед! Вперед! Взлетай, наш флаг,Над светлою НевойГремит у пушек на устахПривет наш громовой.

Но ветвь оливы с высотыНад пушками царит,И белопенные цветыЛожатся под бушприт…

Наш трюм не полон до краевПшеницей золотой,Ни ценным даром рудников —Невадскою рудой;

Нас налегке несет крылоРаздутых парусов:Наш груз — сердечное теплоДалеких земляков!

В годину черную войны,Во мраке тяжких бед,Из дальней северной страныК нам пробивался свет.

И вот теперь лучи вам шлетСквозь тропики и льдыОгней сплоченный хороводВкруг Западной Звезды.

Прими ж народного гонца,О младший брат Москвы!Швартуем мы свои сердцаУ берегов Невы.

ДЖЕЙМС РАССЕЛ ЛОУЭЛЛ