Академия оборотней. Черная кошка (СИ) - Завгородняя Анна Александровна

Это тело. Точнее, его части. И не понять, кому оно принадлежало прежде.

Затем еще одна вспышка и волна тепла, заставившая содрогнуться тело. Я вижу пустырь и тварь, выпрыгивающую из огненного кольца. Это волк. Глаза его горят и от их взгляда становится дурно.

Торн резко убрал руку, и я опустила голову, чувствуя, что по спине пробежали мурашки. А еще…еще я покрылась за несколько секунд липким холодным потом.

— Черт! — воскликнула, резко поднимаясь на ноги. Запрыгнув на мат, затрясла головой, словно это могло помочь мне выбросить из памяти уже увиденное.

— Какого дьявола, Торн! — вырвалось невольное и волк тоже поднялся на ноги, сделав вид, что не заметил, как я обратилась к нему неофициально. — Зачем вы все это мне показали? Да я теперь спать не смогу! Черт, черт! — я заметалась по мату. Сердце колотилось в груди, сжимаясь от страха.

Во что они меня втянули? Боги всемогущие! А я-то, наивная, подозревала, что у меня одна беда и проблема, это избавиться от браслета. А тут такое…

— Я бы и сам предпочел, чтобы на вашем месте, Конрад, оказался некто более опытный. Кто помог бы кругу. А вы просто слабое звено в нашей цепи, — сухо ответил декан.

Взглянув на него с каким-то отчаянием, забралась пальцами в вырез футболки и схватила камень, намереваясь снять его с шеи. Торн переплел руки на груди и встал, широко расставив ноги, глядя на меня с презрением и насмешкой.

Нет, ну он реально странный! Он что, думал, я обрадуюсь перспективе умереть за хранителей? Э, нет! Я себе такою судьбу не выбирала. Пусть забирает свой камень и отдаст его тому, кто, по его мнению, будет достоин. Я только за! Обеими руками, да и ногами тоже.

И ведь, какие мерзавцы! Не соизволили даже предупредить меня об опасности! А если бы меня убили в тот день, когда я ходила с Крофтом за цепочкой в город? А что, если бы…

Я с силой дернула с себя цепь, но она не снялась.

Удивленно подняв глаза, увидела, что усмешка Алекса стала еще жестче. Волк покачал головой и произнес:

— Камень выбрал вас. И теперь вы не снимите его, Конрад, пока не примите магию хранителей, как часть себя.

— Что за чушь вы несете? — я снова дернула чертов камень, но волк оказался прав. Тот не желал покидать мою шею. Словно кто-то приклеил его к коже.

— Аааа, — простонала я и шлепнулась пятой точкой на мат.

Хотелось зашипеть, а еще лучше, ударить кого-то, чтобы выплеснуть негативную энергию. Но передо мной был только декан. А шлепнуть такого здоровяка у меня силенок маловато. Да и не могу я ударить декана. А вот турники, так вполне!

— Вы можете успокоиться, Конрад, — спокойно произнес Волк. — О вас еще никто не знает, кроме хранителей. Так что, вы пока в безопасности. И, чтобы вы спали спокойнее, скажу еще одно. За вами присматривают.

— Да? — фыркнула я. — Телохранитель, значит?

— Некто подобный, — согласился декан и кивнул.

— О, какое облегчение!

— Я рад, что мы поняли друг друга, — подытожил куратор. — Теперь вы будете осторожнее и благоразумнее. И кстати, сегодня в девять часов вечера мы ждем вас в главном корпусе, — дополнил он.

— Что? Будут еще веселые новости? — мрачно спросила я.

— Нет. Приходите и узнаете, Кейра. На этом у меня все, — он резко отвернулся и пошел прочь, оставив меня сидеть на мате и думать о том, как мне повезло в жизни. И что теперь, кажется, побег из академии значительно усложнился, если не стал невозможным.

Кейра Конрад ему не нравилась. Очень не нравилась, как и то странное чувство, которое эта кошка вызывала в нем. А Александр Торн не любил, когда не понимал самого себя.

Он всегда жил в гармонии со своим телом и душой. В идеальном мире со своим волком, контролируя мысли и чувства. Не позволяя себе лишнего. Да, он умел дружить, ему нравились женщины, причем, не только волчицы. Но никогда он не позволял себе терять голову и слишком бурно реагировать на противоположный пол. Да, Торн понимал, что когда-то придется остепенится. Завести семью. Желательно, покладистую волчицу и пару волчат, которые несомненно родятся с его даром. Но в ближайшем будущем связывать себя с одной определенной женщиной, самкой, не желал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Сегодня же, когда учил уму разуму глупую маленькую кошку, придавив ее своим телом к мату, почувствовал это…

Странное желание, которое исходило не только от тела, но и от его сердца.

Девчонка так забавно барахталась в его руках, так отчаянно пыталась вырваться, что ему было немного жаль ее и смешно. Самую малость. А потом она его ударила с неожиданной, для такой малявки, силой и оседлала, вызвав бурю негодования внутри, а еще толику желания. Пока он смотрел на ее горящие самодовольно глазищи и ощущал, как женское тело прижимается к его крепкому и напряженному.

«Этого еще не хватало!»

Торн быстро подмял под себя упрямую кошку. Это не составило особого труда, а в довершении всего, доставило его волку непонятное удовольствие, вот так, взирать сверху вниз на распростертое под ним тело. Впрочем, он поднялся на ноги так быстро, как только смог, надеясь на то, что кошка не заметит его явной реакции на ее тело.

Черт побери, ситуация могла выйти из-под контроля! Никогда прежде он не реагировал подобным образом ни на кого из своих адепток. А ведь были и достаточно симпатичные, среди которых встречались волчицы и медведицы. Но чтобы кошка!

Проклиная все на свете, он быстро сошел с мата, стараясь проделать это так, чтобы никто не заметил его возбуждения. Треклятого и такого неуместного.

Кажется, получилось.

Как ему хотелось сейчас отпустить эту Конрад восвояси! Но лорд Торн был из числа тех оборотней, кто приняв решение не отступает от него. А он был настроен поговорить с Кейрой и рассказать ей то, что утаил Барлоу.

— Вставайте, адептка. На сегодня с вас хватит, — стараясь говорить спокойно, он все же не нашел в себе сил обернуться и взглянуть на девчонку. Еще не хватало, чтобы она заметила его состояние! И тем не менее, он добавил: — Но задержитесь после занятий. Нам надо с вами поговорить, — сказал и сам понадеялся, что упрямая девчонка откажется. Это было бы полностью в ее духе. Но кошка, видимо, решила быть покладистой. Конечно, это показалось ему подозрительным, как и ее кроткая фраза:

— Да, сэр! — и ушла в душ, а он едва дождался, чтобы все адепты покинули спортивный зал и тоже отправился мыться.

Включив ледяную воду, встал под холодные струи, запрокинув голову и закрыв глаза. Чувствуя, как вместе с потом, стекает напряжение, а тело наконец, успокаивается, хотя и с большой неохотой, будто оно отдельный от разума организм. И первой мыслью Алекса была мысль о том, что он давно не был с женщиной и это пора бы исправить, пока он не начал кидаться на всех женщин подряд, независимо от того, нравятся они ему, или нет. Иначе объяснить свое влечение к этой драной мелкой кошке он просто не мог. Вот только когда вышел из душа и снова встретился с ней для разговора, поймал себя на мысли, что рассматривает ее более пристально, чем следовало. Изучая и принюхиваясь к запаху чистого тела девчонки и какого-то особого, присущего только ей одной, аромата, способного опьянить и заставить потерять голову.

«Кошка не должна пахнуть так сладко для волка!» — подумал Торн раздраженно, пытаясь отвлечься на разговор. Пытаясь объяснить молоденькой Хранительнице, какие неприятности и опасности грозят ее пушистому заду, если она не будет осторожной. И ему показалось, что она прониклась. Особенно, после того, как он показал ей то, о чем рассказывал прежде.

Не зря же говорят, что лучше один раз увидеть, чем сто — услышать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Она прониклась. Торн понял это по ее заметно настороженному взгляду, в глубине которого поселились тревога и страх. Но так даже лучше. Так она примет его слова всерьез и будет более осторожна. Хотя, о чем это он! Когда это кошки, любопытные создания, могли усидеть на месте? Если даже Гера, женщина опытная и разумная, вчера показала себя истинной самкой, которую в первую очередь заботит пара и ее потомство. За что едва не поплатилась жизнью. Спина Алекса до сих пор болела от раны, оставленной когтями оборотня-метаморфа. Да, на нем все заживало быстро, но не в этот раз.