Скифы - Алексей Смирнов

Однако следует подчеркнуть, что как бы ни истолковывать сцены на чаше из Гаймановой могилы — они очень реалистичны и индивидуальны, этнографически точны и обнаруживают глубокое и детальное знакомство художника со скифами, представителями различных слоев общества, скифским бытом.

Чаша из Гаймановой могилы — выдающееся произведение греческой, или «греко-скифской», торевтики, изготовленное большим художником по заказу скифского владыки, желавшего изображениями на этом священном сосуде подчеркнуть свои исконные, божественные права на власть. Чаша впервые дала представление о внешнем облике скифских «царей». В отличие от прежних находок здесь показаны их парадная одежда и оружие, символы власти. Многие детали новы и важны для изучения скифского общества.

Как мы уже говорили, в 1969 г. была исследована лишь северная половина Гаймановой могилы. Центральное погребение не было там открыто. Южная половина кургана продолжала хранить свои тайны. Глубокой осенью археологи уезжали в Киев с неожиданно богатой добычей. Кто знает, что ожидало их впереди? Блестящие находки из тайника боковой гробницы вдохновляли, они вселяли радужные надежды.

Зима ушла на обработку результатов проделанной работы и подготовку экспедиции к новому сезону. С нетерпением ждали выезда в поле...

Весной 1970 г. приступили к снятию южной половины насыпи. Все глубже и глубже в грунт вгрызались мощные механизмы, метр за метром снимая тысячелетние пласты земли. Когда вся насыпь была снята, выявились очертания трех погребений: центрального и двух боковых.

На ступеньке входной ямы центральной гробницы открыли захоронение двух коней в богатых уборах, украшенных золотыми и серебряными бляхами. Начало было неплохое! Напряжение нарастало. Вошли в гробницу... Но увы! Она оказалась полностью ограбленной. За исключением мелких золотых бляшек, здесь не сохранилось ничего. Поиски тайника тоже ни к чему не привели — здесь его обнаружить не удалось.

В южной части кургана было погребение ребенка, возможно «царевича», также целиком ограбленное (здесь были найдены золотой браслет и бляшки, свидетельствовавшие о его былом богатстве).

Наконец, третье погребение, разграбленное, как и первые два, принадлежало знатной скифянке. В нем был обнаружен скелет умерщвленного слуги.

Таким образом, раскопки Гаймановой могилы в 1970 г., хотя они и не привели к открытию новых выдающихся скифских сокровищ, сравнимых с чашей 1969 г., дали очень важные сведения о кургане в целом. Гайманова могила предстала перед исследователями как семейная скифская царская усыпальница. Курган значительно уступал по размерам таким колоссам, как Чертомлык или Солоха. Вероятно, похороненный здесь скифский царь с семьей был менее могущественным, имел меньше подданных, чем некоторые его другие царственные собратья. Не следует забывать, что Скифия не была единым централизованным государством. Разные скифские племена обладали различным могуществом и занимали различное положение. Этому положению соответствовало и место племенных вождей — царей — на общей иерархической лестнице скифского общества.

Вслед за Мелитопольским курганом — первым скифским царским курганом, исследованным на современном научном уровне, курган, раскопанный В. И. Бидзилей, дал много нового для изучения истории скифов.

А следующий год принес новую сенсацию. Она была вызвана раскопками кургана Толстая могила.

Толстая могила

А витязя славное имяДо наших времен не дошло.Кто был он? венцами какимиСвое он украсил чело?Чью кровь проливал он рекою?Какие он жег города?И смертью погиб он какою?И в землю опущен когда?

Молодой киевский археолог Борис Николаевич Мозолевский имел уже немалый опыт раскопок скифских курганов. Вместе со своим учителем А. И. Тереножкиным он раскопал их не один десяток.

Еще в 1964 г., при раскопках курганов у шахтерского городка Орджоникидзе недалеко от Никополя, всего в 10 километрах от знаменитого Чертомлыка, его внимание привлек огромный 9-метровый курган, именовавшийся местными жителями Толстой могилой. Мысли о нем захватили Мозолевсиого, но все отвлекали другие дела. Решение копать пришло в 1970 г., но брало и сомнение: а скифский ли это курган? Ведь еще в 1964 г. А. И.Тереножкин, изобретатель метода ручного бурения курганов для определения их возраста, пробил на Толстой могиле две скважины, оказавшиеся пустыми: в них не было следов глины — верного признака скифской могилы. Быть может, это и удержало Тереножкина от очень сложных раскопок огромного кургана.

Мозолевский решил еще раз попытать счастья и пробурить курган повторно. В феврале 1971 г. под леденящим ветром он пробурил еще две скважины. Результат — тот же, что и семь лет назад: глины не было. Но, как пишет сам Мозолевский, «вопреки всякому здравому смыслу, несмотря на каторжную усталость», он решил пробить еще одну скважину — последнюю. И вдруг на глубине 7 м появилась глина! Повторное бурение окончательно подтвердило, что Толстая могила — скифский курган.

Раскопки Толстой могилы были необычными. Требовалась техника. Мозолевский приступил к подготовке экспедиции. И вдруг в конце марта руководство Орджоникидзевского горно-обогатительного комбината, финансировавшего экспедицию, предложило немедленно использовать освободившиеся из-за весенней распутицы механизмы. В противном случае их предоставление археологам откладывалось на неопределенное время. Экспедиция не была еще подготовлена. Мозолевский встал перед трудным выбором: либо одному начать работу, которую в обычных условиях ведет целый коллектив, либо отказаться от представившегося случая и, быть может, надолго отложить возможность исследования кургана. Третьего решения быть не могло: о раскопках кургана без мощной землеройной техники нечего было и помышлять — ведь громада его состояла, как выяснилось уже потом, из 15 тысяч кубометров земли, которую следовало полностью удалить. И Мозолевский принял единственно возможное для него, археолога до мозга костей, человека необыкновенного энтузиазма, решение: приступить к раскопкам немедленно.

Начальный этап раскопок был невероятно напряженным. Сам Мозолевский так писал о нем: «На восходе солнца я был на кургане. Оглушая степь, к нему уже двигалась бригада скреперов и бульдозеров... Две недели подряд я поднимался в 5.30 и по 16 часов ежедневно, без отдыха и выходных, до ломоты в глазах вглядывался в землю, стараясь прочесть каждый ее комок, орудовал лопатой и ножом, чистил и замерял, снова все бросал и бежал от скрепера к скреперу, умудряясь найти еще время для чертежей и описаний. Вскоре ко мне присоединился Саша Загребельный, недавно демобилизованный из армии. Мы возвращались с ним около 12 ночи в гостиницу, окоченевшие и оглохшие от рева машин, пропыленные, и, даже не умываясь, замертво падали в постель, чтобы завтра снова продолжить поединок с вечностью».

Высота Толстой могилы составляла около 9 метров, диаметр — 70 метров. И хотя он, как видим, значительно уступал по размерам Чертомлыку или Солохе, раскопки его были не менее трудоемкими, а результаты их — сенсационными.

Когда вся насыпь была удалена, наступила передышка. Теперь уже можно было не торопиться, можно было полностью укомплектовать экспедицию и вести дальнейшую работу в нормальном темпе и нормальных условиях.

Работы на кургане были возобновлены в конце апреля. Большую помощь археологам, как и при расколках Гаймановой могилы, оказывали опытные шахтеры, веявшие на себя основные земляные и крепежные работы. Под курганной насыпью обнаружились две гробницы в виде глубоких катакомб: центральная и боковая. Первую сопровождали две конские могилы с тремя погребениями конюхов возле них. Курган был окружен широким рвом, в котором после частичной его расчистки (большая часть его была под современными постройками, и исследовать ее не удалось) были обнаружены следы грандиозной заупокойной тризны: множество костей животных — лошадей, диких свиней, благородных оленей, десятки разбитых винных амфор. По этим остаткам удалось установить, что общий вес съеденного на поминках мяса составлял около 6500 килограммов, а если принять очень вероятное допущение, что в нераскопанную часть рва были сброшены кости примерно такого же числа животных, что и в исследованную, — то целых 13 тонн. Такого количества мяса должно было хватить примерно на три тысячи человек, учитывая, что, судя по этнографическим данным, на больших пиршествах один человек съедал до пяти килограммов мяса в сутки. Возможно, поминки на Толстой могиле продолжались не один день, но и в этом случае в них участвовали многие сотни людей.