В центре кассетного скандала. Рассказ очевидца - Владимир Цвиль

В Вене Болданюк и Мельниченко провели несколько часов, гуляя вместе по городу. Мыкола убеждал моего друга, скoлькo он уже сдeлaл дoбрoгo для Украины. Володя в ответ попросил его конкретно указать, что он сделал. Мой друг считал, что пока не видно никаких результатов, и наоборот – Мыкола только все испортил. По мнению Болданюка, Мыкола и его союзники-политики не сумели правильно распорядится записями. Поэтому кассетный скандал не принес ничего хорошего Украине. Мыкола продолжал фантазировать и заявлял, что весь прогресс в политической жизни в Украине основан на его деятельности. Майор, как обычно говорил, что самое главное – бомбить Кучму и Кучма тогда уйдет.

Все как всегда закончилось на том, что Болданюк попросил Мыколу показать реальные результаты его работы. Только при этом условии может идти речь о возвращении ему архива. Володя заявил, что по-прежнему не знает на кого, с кем и для чего работает Мыкола и нет никаких гарантий того, что его записи не попадут в плохие руки и не будут использованы против Украины.

На этом Болданюк и Мельниченко расстались.

На следующий день в Вену отправился знакомый Володи по имени Рене – один из тех, кто охранял майора во время проживания в Чехии. Он привез Мыколе несколько копий с дисков и письмо моего друга. Рене встретил Мельниченко в обществе Рудьковского. Прочитав письмо Болданюка, они буквально вышли из себя. Рудьковский заявил, что сейчас вместе в майором отправиться в Остраву и лично выяснит отношения с Болданюком. Рене предупредил, что мой друг их не примет и, в случае визита непрошеных гостей, обратится в полицию. Тогда Мыкола сочинил ответ Володе и передал его в Остраву. Мельниченко писал, что искренне не понимает причину недоверия к нему.

С этого момента их отношения окончательно похолодели – Болданюку надоело заниматься инструктажем майора.

Со времени встречи в Вене, Болданюк отвечал ему по телефону редко, кассетную тематику не обсуждал вообще, а лишь ограничивался регулярными поздравлениями с праздниками и днями рождения Мыколы, Лили и Леси.

Разлука майора с Болданюком продолжалась до февраля 2004 года. Узнав, что майор собирается в Мюнхен, мой друг решил повидать Мельниченко. Эта встреча должна была стать большим событием для них.

Володя со всей серьезностью относился к предстоящей встрече. Во-первых, ему было любопытно взглянуть на Мыколу. Он предполагал, что мировоззрение Мельниченко наконец изменилось. Надеялся, что майор за прошедшее время интеллектуально возмужал и дозрел к серьезному разговору. По-видимому, рассчитывал мой друг из Чехии, можно будет серьезно поговорить с ним о судьбе его архива.

Болданюк приехал в Штарнберг вечером. Он вынес из своей машины костюмы и тщательно отглаженные рубашки. Аккуратно развесил их в своей комнате. Судя по всему, Володя рассчитывал погостить у нас с Иванкой несколько дней.

Иванка специально приготовила для гостей торжественный ужин. Долгожданная встреча Мельниченко и Болданюка состоялась в гостиной, у празднично накрытого стола. Сначала они пожали друг другу руки, потом стали обниматься и даже поцеловались. Затем мои гости начали неторопливую беседу за ужином. Мельниченко изо всех сил старался выглядеть представительно и пытался продемонстрировать Володе свою солидность. Начал хвастаться своими связями в Америке, рассказывать о каких-то новых фантастических проектах.

Болданюк ожидал от него совсем другого поведения. Он хотел сначала завести разговор о жизни, о семье. Хотел узнать, как живет сейчас Мыкола, как устроилась в Америке Лиля, как растет их дочь Леся. Вместо этого майор изо всех сил старался подчеркнуть собственное высокое реноме за океаном.

– Да я, в Америке, – повторял Мельниченко, – да у нас, в Штатах… Да меня в Госдепартамент каждый день приглашают!

С некоторого момента Болданюк перестал поддерживать разговор с Мыколой. На его реплики отвечал только кивками головы. Было видно, что диалога между ними не получилось.

После ужина мой друг решил прогуляться по улице. Увидев это, майор быстро оделся и устремился вслед за ним. Вероятно, он предположил, что настало время для беседы тет-а-тет и рассчитывал поговорить о судьбе оставленных в Чехии записей. Однако, выйдя из дома, Мельниченко, внезапно заметил машину Болданюка. Это был красивый черный джип «Мерседес» М-серии.

– Новый? – поинтересовался Мельниченко.

– Угу, – кивнул Болданюк.

– У нас в Штатах, кстати, это довольно дешевая машина считается!

Переночевав, наш гость рано утром собрал все свои вещи и перенес обратно в машину. Прощаясь с Иванкой, Болданюк шепнул ей на ухо:

– Если ты можешь все это вынести, терпи! Если не можешь – убегай отсюда в Остраву.

Глава 2. Страсбург: битва за Украину.

Мельниченко решил, что я обязан обеспечить ему поездку на сессию ПАСЕ. Кроме того в Страсбурге находился Европейский Суд, который рассматривал дело Мельниченко против Центризбиркома Украины. Также он потребовал встречи с немецкими бизнесменами.

Как только Болданюк уехал в Остраву, возмущенный майор заявил:

– Все. Едем в Страсбург!

– Зачем? Может быть, отдохнешь с дороги? – спросил я.

– Там начинается сессия ПАСЕ. Мне нужно встретиться с Северинсен!

– Где? В холле или буфете? Она тебя ждет?

– Володя, ты ничего не понимаешь! Поехали в Страсбург!

Мыкола напомнил, что мы подписали с ним контракт в Вашингтоне и наши отношения должны строиться на основе этого документа. Поэтому он решил, что я обязан обеспечить его поездку на сессию ПАСЕ. Кроме того, в Страсбурге находился Европейский суд, который рассматривал дело Мельниченко против Центризбиркома Украины.

Пришлось пообещать Мыколе, что мы обязательно попадем в Страсбург. Но сначала нужно будет уладить мои неотложные дела. На то время я опять занимался бизнесом – моя дипломатическая карьера оказалась непродолжительной. Причина увольнения была банальной – я не сработался с начальством. За годы свободного плавания на волнах кассетного скандала, я полностью отвык от бюрократии.

Подумав, я решил вместе с майором посетить сессию ПАСЕ. Было интересно – там собирались обсуждать политическую реформу в Украине, предполагались выступления наших представителей. В поездке нас с Мыколой сопровождал Андрей Захаркив – он был личным переводчиком майора.

По пути в Страсбург состоялось знакомство Мыколы с Россом.

Во время визита в Америку я пообещал свести майора с заслуживающими внимания немецкими бизнесменами. Для начала я решил познакомить Мельниченко с Россом, представив его как серьезного предпринимателя, который работает в Украине с Ринатом и Юлей.

Встреча Мельниченко с футбольным магнатом состоялась у него дома, недалеко от Франкфурта на Майне. Атмосферой встречи была любовь к Украине.

Каждый из них думал, что сможет заработать на другом миллионы, но не представлял как это сделать. И поэтому рассчитывали просто обмануть друг друга. Так думали и Мыкола и Росс. В результате их деловая встреча завершилась безрезультатно.

Сессия ПАСЕ проходит в Страсбурге совершенно открыто: все желающие могут посещать заседания и наблюдать за ними с балкона. Обеспечивается даже синхронный перевод выступлений на основные европейские языки. Для того чтобы попасть в Дом Совета Европы достаточно предъявить свой паспорт. Мельниченко мне не поверил и решил с вечера заказать себе специальный пропуск. Ему обещал помочь Виталий Шибко.

На следующий день Мыкола долго спал – продолжалась акклиматизация после перелета через Атлантику. Мы встретились с ним уже на сессии. Майор с гордостью продемонстрировал свой пропуск. Я удивился:

– Зачем тебе это? Я просто так прошел.

– Да что ты понимаешь, – заявил майор. – Это – специальный пропуск!

Оказавшись внутри здания Совета Европы я первым делом подошел к Симоненко. Мне хотелось прояснить одну важную деталь. Ходили слухи о том, что майор прежде чем обратиться к Морозу, предлагал кассету с записями разговоров Кучмы о Гонгадзе разным политикам. Одним из них был лидер Компартии Украины.

Перед началом прений Симоненко был крайне возбужден:

– Владимир Иванович, вы же понимаете, что если сейчас мы не защитим Украину, то нам конец! Это все равно, что проиграть Великую Отечественную. Мы не имеем права проиграть эту битву.

Внимательно выслушав рассуждения главного коммуниста (он любит много говорить), я перевел разговор на Мельниченко:

– Здесь Мельниченко сегодня будет. Он хочет с вами встретиться.

– Ну, а что мне с ним говорить?

– Так вы же, говорят, с ним встречались тогда – в дождливую погоду.

– Я все могу рассказать! Но пускай сначала Мороз все расскажет, как это было. И вообще пусть он всем этим не спекулирует, потому что рано или поздно этому придет конец.