Янина, школа для маленькой ведьмы - Анна Сергеевна Летняя

Рус сделал первый шаг ко мне навстречу? Или так давно не общался с ним, что даже понятия не имеешь о том, что творится в его душе? Можешь ли ты называть себя его другом? Сам счастлив, а на других плевать!

– Янка! Не заговаривай мне зубы! – опять насупился он.

Только теперь он смотрел жестко, из- под бровей. Насколько же он безразличен к проблемам Руса, если будучи его соседом по комнате, ничего не знает о его настоящем?

– А ты не лезь не в свое дело.

Развернувшись, я пошла обратно. Игнорировала его крики, какие- то угрозы, услышав которые, собралась небольшая толпа зевак. Плевать на все. Я давно не та десятилетка, которую он таскал, как мешок. Прошли годы, что сравняли нас с Русом, а его и вовсе оставили далеко позади.

Мои друзья, не присутствовавшие тогда в библиотеке, вообще не удивились началу наших с Русом отношений. Илюшка даже потешался над моим невниманием к деталям:

– И что тебя удивляет? Он давно к тебе подмазывается. Всегда рядом ошивается. Так и сидит за нашим столом, а ведь его друзья давно нашли себе другие места, и часто звали к себе присоединиться.

– Он влюблен в тебя по самые уши. – Машка кивнула, лениво перебирая травы для зелья.

– Хороший выйдет муж, – сказал Ромка. – Нужно брать!

– Жаль, что я мелкая для него… – выдала я свои сомнения, в стенах нашей со Светой комнаты, где сообщала о новшествах в моей жизни.

– Семь лет разницы – самое то для нормальной, гармоничной пары. Мужики, не в обиду здесь присутствующим, позднее до семьи дорастают, – закончила обсуждение наша кикимора, тем самым поддержав мои отношения.

Все мои друзья были единогласно «за». Разговор с ними случился на следующий же день, после памятной симуляции. А Макар только сейчас решил отвадить меня от бедного демонолога. Ну не тормоз ли? Можно ли такого вообще называть настоящим другом Арсулана, раз тот сам ничего ему не рассказал?

Пораженная пришедшей в голову мыслью, я задумалась. Рус, как и я, может узнавать об истинных чувствах и поступках окружающих, пусть и не столь быстро, как я. Его нос помогает хозяину опираться не только на слова собеседника. Так может, он давно знал о планах Макара на меня? Может, это как- то повлияло на то, что он только сейчас признался?

Столько вариантов, но только он сам сможет ответить мне. Поменяв направление, я пошла в библиотеку, где Рус предпочитал делать домашку, пока все отдыхают после ужина.

Внутри было тихо и спокойно. Бессменный библиотекарь Римма Игнатьевна приветливо улыбнулась мне, и указала на стеллаж, за которым спрятался от посторонних глаз мой Рус. Она привычно напомнила о необходимости соблюдать порядок и тишину. Впрочем, еще ни разу эта добродушная домовушка, никого не выставила прочь. Она даже голоса не повышала на нас, ограничиваясь только укоризненными взглядами. Хотя, когда- то давно, кто- то не проникся ее просьбами, и этому несчастному пришлось гоняться за убегающими от него книгами, по всей школе. И ладно бы, один раз подобное случилось. Нет! Обиженная нечисть прокляла его качественно, три года он вымаливал прощение. А пока сам не мог читать, он, как маленький ребенок, выпрашивал у окружающих читать ему вслух. Один проведенный показательный урок усвоили все, да так, что даже на наши поколения хватило. После этого, никто и никогда не позволял себе вольностей ни с книгами, ни в библиотеке.

Сама библиотека представляла собой лабиринт из пронумерованных стеллажей и спрятанных за ними столиков. Каждый стол был защищен куполом тишины, активируя который, ты оказывался отрезанным от звуков мира. Это была самая подходящая обстановка, как для самостоятельного изучения, так и для занятий со старшим соседом, помогающим тебе разобраться в непонятой теме.

Арсулан всегда садился только за три определенных столика. Они стояли так, что его спина была закрыта стеной, а сам он видел приближение с любой из оставшихся сторон. Все силовики были слегка повернуты на безопасности, но мы привыкли к их странностям. И в некоторых моментах, даже кое- что у них переняли.

Устроившись на стоящем рядом с ним стуле, я в первый раз сама поцеловала его в щеку. Раньше он первым с поцелуем успевал, да и не было порывов у меня. Вот и вышло, что огорошенный мужчина сперва удивился, а потом уткнулся носом мне в шею, и стал выяснять причины этого. Сейчас он чем- то походил на Ида, только без горячего и шершавого языка, что при нашей памятной встрече ласкал мою кожу. Усмехнувшись от разыгравшегося воображения, как сам Рус лижет мою кожу, выказывая этим без слов свою симпатию, я покорно ожидала его вердикта.

– Он тебя расстроил, – отодвинувшись, мой парень развернул меня вместе со стулом, и приподняв голову, добился взгляда глаза в глаза. – Что сказал Макар?

– Бред всякий, – махнула я рукой. – Мало что из его слов для меня было открытием.

– Ты знала, что он еще в детстве пытался тебя под себя переделать? Еще тогда, на зимних играх, заметил тебя и решил, что ты будешь его? Решил, что ему хватит времени вырастить правильную жену? – нахмурившись, спросил Арсулан, уложившись с признанием всех грехов друга в пару предложений.

Однако, далеко идущие планы были у василиска.

– Так подробно я о его планах не знала. Но вырастить себе примерную жену из ведьмы… – Покачав головой, я усмехнулась. – Да он явно мечтатель! Мы в неволе не растем. И на выходе я бы, скорее всего, его «случайно» повредила. Может, даже и не один раз. Усердно разъяснила бы свои права, гарантируемые мне конституцией и гордым званием свободного почти человека.

Рассмеявшись, Рус отпустил свою тревогу, полностью поверив, что для меня никогда не был важен его друг. Он даже сидел сейчас свободнее, без окаменевших на вид плеч, со спокойным набором чувств в душе. Сосредоточившись, я вернула глазам привычное зрение, и снова увидела черты его расслабленного лица.

Как же я завидовала простым ведьмам и обычным вампирам! Они играючи меняли свое зрение, тогда как я в этом плане была неудачницей. Мои глаза были моим проклятьем. Они предпочитали видеть уровень чувств, а не выполнять свою привычную зрительную функцию. С живыми объектами было проще, ведь они всегда испытывали хоть какие- то эмоции и чувства. А вот предметы, которые оказывались на моем пути, я часто не замечала, и падала.

– Я ведь завидовал ему в ту зиму, – сознался мужчина, после некоторого молчания. – Макар был одним из самых юных визитеров на тех зимних играх. Он в