Черные Земли - Белинда Бауэр

От страха, отвращения и стыда он снова качнулся и припал к холодным джинсам Эйвери.

Эйвери хлестнул его по щеке.

— Знаешь, кто я?

Стивен молча кивнул черным разбойничьим ботинкам Эйвери.

— Хорошо.

Рука снова заныла, Эйвери поморщился, проклиная все на свете. Он дернул Стивена за футболку, чтобы тот встал на ноги, и, подталкивая, поволок обратно на холм. На полдороге Стивен начал всхлипывать. Лучше бы он не знал, кто Эйвери такой. Не знать было бы не так страшно. Не знать, что тот сделал с остальными. Не знать, что он сделает скоро и с ним. Все это казалось невозможным, но Стивен ведь сам читал про это в газетах, так что все правда. Скоро он сам убедится. Слезы потекли еще сильнее.

— Заткнись, — велел Эйвери. — На колени.

Стивен стоял, опустив руки и голову, сотрясаясь от рыданий.

— На колени, я сказал. — Эйвери снова встряхнул его и указал на лужайку белого вереска — ту самую, где они сидели недавно, когда у Стивена еще был выбор, еще была возможность убежать.

— На колени, — с отсутствующим видом повторил Стивен. Эти слова показались ему пустым звуком. Он не мог понять, что они значат.

— На колени.

Стивен тупо кивнул, но продолжал стоять.

Эйвери наклонился к нему и почти прижался губами к его уху:

— Не то придется тебе помочь.

— Ладно.

Но он по-прежнему не двигался. Не мог. Не хотел. Не мог себя заставить. Стоять было лучше. Безопаснее. Чем ближе к земле, тем меньше шансов. Лучше стоять. Эта мысль билась в его мозгу. Он понимал, что, опустившись на колени, уже не встанет.

— Вниз!

— Ладно.

Стивен перестал всхлипывать. Рыгнул. Желчь поднялась к горлу вместе с помидорным привкусом.

Он не двигался. Может, если соглашаться и не шевелиться, Эйвери надоест?

И Эйвери надоело. Стивен услышал сдавленный хрип, а через миг лопата ударила его сзади по ногам. Он скорчился от боли.

— Маленький засранец! — Эйвери и сам сморщился, схватившись за руку. На рубашке проступило свежее пятно крови.

Он снова потянул Стивена за ворот, заставляя опуститься на колени.

— Встань здесь. Понял?

Стивен кивнул и качнулся, оставшись на месте. Он чувствовал, как по спине бежит струйка — пота? крови? В поту было уже и лицо, кожу пощипывало. Стивена снова повело, так бы и прилег сейчас на мягкий вереск. Но лечь — это еще хуже, чем опуститься на колени. Еще ниже. Надо тянуть время. Надо выжидать — хотя о том, чего именно он выжидает, Стивен боялся даже подумать. Надо как можно дольше мешать Эйвери убить его. Не то чтобы Стивен надеялся вообще избежать смерти, но оттягивать этот момент — сейчас единственное разумное поведение.

Момент собственной смерти.

Он должен вот-вот умереть. Он проиграл все, даже собственную жизнь. Все очевидно. Но эта мысль принесла с собой какую-то странную свободу.

— Это вы убили дядю Билли?

— А ты как думаешь?

Стивен взглянул на Эйвери с удивлением. Надо же, убийца интересуется его мнением!

— Думаю, вы.

— А знаешь, как я его убил?

Этого Стивен не знал. Его снова затошнило.

— Как?

Эйвери, стоявший напротив Стивена, почти с нежностью коснулся его волос.

— Он выходил из магазина. Я спросил его, как пройти. У меня была карта…

Эйвери умолк. Стивен взглянул на него и понял, что того захлестнули сладостные воспоминания.

— Карта. Я попросил показать дорогу на карте. Он наклонился к окну, и тут… И тут я схватил его!

Стивен вскрикнул: Эйвери вцепился ему в волосы.

— Поймал, как мышонка! Как же он перепугался. Пришлось наподдать ему, чтобы перестал пищать. Видал бы ты его лицо! Будто до этого никто его и пальцем не трогал. Смех один!

Эйвери ухмыльнулся и снова углубился в чащобы своей памяти.

— Я с ним вволю натешился. Я со всеми с ними сперва развлекался. Играл, а потом убивал! И с тобой развлекусь.

Стивен скривился: Эйвери снова потянул за волосы. Он подавил стон, хотя это было нелегко. Но чем дольше не напоминать Эйвери о своем присутствии, чем дольше убийца вспоминает дядю Билли и всех остальных, тем дольше он останется в живых. Кожа на голове ныла, Стивена по-прежнему тошнило и трясло. Но надо держаться. Надо терпеть, молчать и надеяться. Другого выбора просто нет. Точнее, есть, но для Стивена неприемлемый: умереть, зовя мамочку, после того, как тобой «натешились». От этой мысли Стивен снова заплакал. Это не были слезы страха или стыда, он плакал о своей матери. Тихонько, чтобы не разозлить Эйвери.

— Он сам этого хотел. Твой дядя Билли был маленький извращенец, прямо как ты. Я тебе точно говорю.

Волна ненависти захлестнула Стивена, и он бросился на защиту мальчишки, которого никогда не любил, даже никогда и не знал.

— Вы врете!

Эйвери встряхнул его за волосы, Стивен взвыл.

— Что?

— Врешь, гнида!

Слезы бежали ручьями, слезы ярости, придававшие сил. Стивен понимал, что глупо злить Эйвери, но ему уже было наплевать. Он вцепился в руку Эйвери, чтобы ослабить хватку. Тот остервенело хлестнул его свободной ладонью, но Стивен продолжал биться, пытаясь оторвать узел боли от своей головы. Вдруг вспомнились зеленые шторы в гостиной, за которыми они с Дэйви прятались от Франкенштейна. Да, он попробовал дружить с Франкенштейном и проиграл, и теперь затылок горит от боли, а сердце вот-вот выпрыгнет из груди, и нет уже никаких сил терпеть. Казалось, ужас, разорвавшийся внутри, вытеснил сердце куда-то к горлу.

Стивен замолотил руками в воздухе и задел нанесенную сыном Мэйсона Дингла рану. Эйвери вскрикнул и на одну благословенную секунду отпустил волосы мальчика. От неожиданности Стивен упал ничком.

Следующий удар выбил из него и остатки воздуха, и весь воинственный пыл.

Стивен лежал, оглушенный, уткнувшись лицом в холодный вереск. Спустя какое-то время он почувствовал, что его тело, безвольное, как у дохлой рыбины, переворачивают на спину.

Эйвери пытался стащить с него джинсы.

В желудок хлынула чернота, Стивен приподнялся, и его вырвало.

На долю секунды наступила тишина, Стивен успел заметить полупереваренный помидор на рукаве Эйвери, в следующий миг убийца с отвращением отскочил, стряхивая рвоту, обтираясь своим зеленым свитером.

— Ах ты, гаденыш! Да я тебя сейчас придушу!

Но Стивен уже бежал. Он рванул еще до того, как осознал, что стоит на ногах. Он бежал, не разбирая дороги, по мокрому вереску, спотыкаясь о корни и кочки. Где же тропа? Стивен наудачу свернул вправо и безоглядно помчался по бездорожью. Он не слышал ничего, кроме слабого свистящего звука, который, как он вскоре осознал, вырывался из стиснутого ужасом горла мальчишки, убегающего от собственной смерти.

Оглянувшись, он обнаружил, что Эйвери совсем близко. Убийца нашел тропу, и ему было легче. Он двигался быстрее. Стивен бежать быстрее не мог — во всяком случае, не по розоватым душистым зарослям.

Стивен снова вильнул вбок — вдруг вывернет на тропу, — но лишь зря потерял мгновения. Эйвери приблизился еще на несколько футов. Тропа! Окажись на тропе, он бы оторвался! Точно! Стивен резко свернул и побежал вверх по холму, к тропе, но поскользнулся и вернулся к прежнему направлению.

Эйвери оставалось преодолеть футов двадцать, когда Стивен влетел в полосу тумана — такого плотного, что он чуть не притормозил. Но мгновенное колебание осталось в прошлом, и он очертя голову кинулся в белую завесу.

За спиной раздавалась ругань Эйвери, казалось, крики приближаются, впрочем, точно не определишь, все тонуло в тумане.

Внезапно наступила тишина.

Стивен остановился, дыша тяжело, с присвистом, и покрутился на месте, до боли напрягая слух. Тихо.

Надо бежать дальше. Но вдруг Стивен понял, что напрасно остановился. Несясь как угорелый, он знал, что бежит от Эйвери, а теперь утратил всякое ощущение направления. Со всех сторон вереск, под ногами лишь трава да утесник. С ужасом сознавая, что не понимает, куда бежать, Стивен слушал, как бьется сердце, стараясь дыханием не выдать себя.

Неожиданно послышался тихий — странно знакомый — скрип. Он повернулся. Затем удар. Стивен отшатнулся.

И это было ошибкой.

Голова резко качнулась назад, Стивен потерял опору и упал. Что-то мягкое обхватило его за шею. Удар коленом по ребрам — и вот Эйвери уже сидит на нем, оскалив зубы, смотрит узкими мерцающими глазами прямо ему в лицо.

Что-то мягкое сжало шею сильнее. Стивен понял, что его душат рукавом светло-зеленого свитера. Уловил запах рвоты.

Он не мог дышать. Голова готова была взорваться, легкие пылали. Воздуха!

Он взглянул в глаза Эйвери, находившиеся совсем близко, в каких-то нескольких дюймах. «Пожалуйста», — хотел он произнести, но губы лишь беззвучно шевельнулись. Стивен забился, пытаясь сбросить с себя убийцу, но сил хватило лишь на то, чтобы обхватить Эйвери руками, точно добрые друзья затеяли шутливую потасовку.