Абсорбент. Маньяк, который меня любил - Оксана Заугольная

от него раздражитель еще в школьные годы, и уж точно не допустить сближения… Но, разумеется, мы можем только гадать, что тогда было бы. Анне, как мне кажется, нравилось внимание Николая. Просто ей не нравилось, что она не может это внимание контролировать. Признайтесь, вам тоже эта мысль приходила в голову.

— Возможно. — Игорь сел напротив и принялся разбирать рисунки. Так и есть, даже на тех рисунках, где тщательно прорисованное тело изображалось с повреждениями, нигде не было отдельного куска плоти. Не было вырезанной матки.

— Он был зависим от Анны, как многие бывают зависимы от матери, — мягко пояснила психолог. — Много рисовал, пытался сочинять стихи, но очень плохие, и не записывал их. В моменты сильных обострений пытался позвонить ей…

— Позвонить. — Игорь поднял голову. — И как? Получалось?

— Мы не можем давать больным звонить всем, кому они захотят, — Алина Сергеевна снова покачала головой. — Где бы вы ни учились, Игорь Валерьевич, там очень не хватает практикумов по психиатрии. И напрасно, ведь многие объекты вашей работы оказываются здесь, кто в начале, а кто в конце своего преступного пути.

Игорю стало неловко. Про внутреннюю кухню больницы он и правда знал очень мало, в основном черпая информацию из сериалов и книг.

Алина Сергеевна удовлетворенно кивнула и продолжила:

— Тем не менее при хорошем поведении и отсутствии нареканий со стороны лечащего врача мы позволяем звонки родителям. Мама Николая, узнав, что у него есть такая потребность, сама предложила иногда делать вид, будто она — это Анна, и выслушивать сына. С ней самой он разговаривать не хотел, так что мы пошли ей навстречу.

«Все-таки мать. — Игорь почувствовал, что настроение его портится. — Неужели решилась на такое?»

Выходило довольно логично. Игорь уже не раз думал об этом. Сам будучи мужчиной, он знал, что обычный среднестатистический мужчина не задумывается о том, что ставшая чужой женщина может родить кому-то детей. Он тоскует по ней или нет, но дети? С какой стати ему об этом думать? Да, когда бывшая подруга или жена рожает ребенка, он может испытывать негативные чувства или мысли, что это мог быть его ребенок, но не сложилось. И уж точно мужчина не задумывается о том, что для того, чтобы родить ребенка, женщине нужна матка. Этот ассоциативный ряд у него отсутствует. Если он не врач, конечно. Николай врачом не был и, насколько Игорь успел понять, во всем, помимо его отношения к Анне, был самым обычным мужчиной.

— Первое время эти звонки его успокаивали, но потом что-то пошло не так, и после этих разговоров он становился еще более возбужденным. Так что мы это прекратили.

Игорь проглотил рвущийся с языка вопрос — а как же ее слова, что они не проводят эксперименты на больных, и вместо этого вежливо поинтересовался:

— А вы не знаете, что именно пошло не так? Никто не присутствовал при этих разговорах, не контролировал их?

На лице Алины Сергеевны отразилась внутренняя борьба, и Игорь умолк, терпеливо дожидаясь, что она скажет.

— Вообще-то больные на принудительном лечении не остаются в такие эмоционально важные моменты без контроля, разумеется, — наконец призналась Алина Сергеевна. — С ним была его лечащий врач. Вы ее видели сейчас, Елена Николаевна Дудырь. Опытный врач, уже пятнадцать лет работает у нас. Хотите пообщаться? Придется подождать, раз она сейчас увела Сашу на прогулку.

— Я подожду, — согласился Игорь. — Мне все равно надо изучить рисунки. Вы позволите мне под расписку взять пару рисунков в работу?

— Нет, — неожиданно резко ответила Алина Сергеевна и улыбнулась, пытаясь смягчить отказ. — Прошу прощения, но мы ведь тоже государственное учреждение, а вы знаете, какая это бюрократия. Принесите запрос, и мы выдадим вам хоть все.

— Хорошо, — Игорь не стал спорить, сделав вид, что они ему не так уж и нужны. — Но вы не могли бы узнать, когда конкретно освободится Елена Николаевна? На сотовый ей позвонить.

Алина Сергеевна снова улыбнулась, но на этот раз улыбка выглядела вымученной.

— Она не берет сотовый, когда с пациентами, — пояснила она. — Я схожу за ней, а вы постарайтесь удержаться от желания взять что-то потихоньку. У меня пересчитаны все рисунки.

— Как можно, Алина Сергеевна, — очень натурально удивился Игорь.

«Спасибо, что предупредили», — подумал он про себя. Ему показалось, что он нащупал что-то очень важное. Что-то, ради чего можно было рискнуть.

Он огляделся и сразу нашел взглядом камеру. Судя по расположению глазка, с ней работали, когда здесь были пациенты. Сейчас камера была выключена, огонек не горел. Тем не менее Игорь отошел в угол и быстро вместо одного рисунка положил другой, взятый несколькими днями ранее у Анны. Прикрытый с двух сторон стенами и заслоняя спиной то, что происходит в руках, он ловко справился со своей задачей и к возвращению Алины Сергеевны снова сидел за столом и как ни в чем не бывало разглядывал рисунки.

Алина Сергеевна вернулась не одна.

— Елена Николаевна, это следователь Игорь Валерьевич Ремесов, работает сейчас с делом Рассохина, — с порога пояснила Алина Сергеевна и уселась за стол, сложив руки на груди и откинувшись на спинку стула.

— Зачем вам это, Игорь Валерьевич? — Елена Николаевна удивленно подняла тонко выщипанную бровь и остро глянула на него. — Живых преступников не хватает, за мертвыми гоняетесь?

Невысокая, с короткой модной стрижкой, она выглядела бы даже моложе Алины Сергеевны, но шея и глаза выдавали настоящий возраст. Похоже, врач у Николая был действительно опытный и вряд ли согласился бы рисковать карьерой ради каких-то эфемерных обещаний, на которые были горазды психопаты.

— Мертвый или живой, но кто-то преследует Анну, и мне нужно проверить все версии, — развел руками Игорь.

— А, думаете, это подражатель? — угадала Елена Николаевна и быстро глянула на коллегу, будто та должна была подсказать, верна ли догадка. — И чем я могу вам помочь?

Игорь достал телефон и открыл в нем записную книжку.

— О чем Николай разговаривал с матерью, когда она делала вид, что она — Анна? — начал он.

Глава 21

Ане понадобилось несколько дней, полпачки таблеток и никак не меньше литра мороженого, чтобы наконец успокоиться. История с сюрпризом так и не начала казаться забавной, но она хотя бы перестала вздрагивать везде: на работе, на улице, дома и в магазинах. Это уже было неплохо. Да что там говорить, ей полегчало ровно настолько, чтобы она вяло задумалась о том, куда подевался Ваха. Так сильно обиделся? Хотя обижаться должна была она! Нет, первой звонить и извиняться она не собиралась. И не только потому,