Сиротка. Расплата за прошлое - Мари-Бернадетт Дюпюи

— Помочим ноги, — говорила Лоранс. — А ты, Киона, может быть, что-нибудь там увидишь.

— Может быть, если вы не будете шуметь.

— А я, пожалуй, освежу свои белые бедрышки, — пропела Мари-Нутта. — Тебе придется закрыть глаза, Луи.

— Какая же ты глупая! — ответил он, покраснев. — Девчонки все глупые, мне Мукки говорил. В коллеже в Робервале вокруг меня будут одни мальчишки, и так даже лучше!

Киона обогнала их упругой, кошачьей походкой своей матери Талы-волчицы. Она не знала, что решили насчет нее отец и Мин в связи с предстоящим учебным годом. «Я хочу учиться, но только не в школе, — подумала она. — Если бы я могла обучаться самостоятельно, по книгам, это было бы намного лучше». Она отмахнулась от этой маленькой проблемы движением головы. Уиатшуан звал ее своим диким, раскатистым пением, тем не менее более спокойным, чем в начале весны. Река, уровень воды в которой снизился, казалась безобидной в это время года. «Как здесь чудесно! — восхищенно подумала девочка. — И прохладно…»

Не успела она поднять свое очаровательное личико к истокам водопада, как на нее снова навалилась дурнота, опять та же самая: ее бросило в жар, затем в холод, в то время как лоб и руки покрылись испариной, а голова закружилась. Киона пыталась сопротивляться, напрягая все тело, но ей пришлось остановиться и сделать над собой невероятное усилие, чтобы не упасть.

Близняшки и Луи, застыв на месте, с тревогой смотрели на нее. Они увидели, как она протянула вперед руки и рухнула на траву.

— Киона! — крикнула Лоранс.

Всполошившись, они тут же окружили ее. Но девочка была в сознании и улыбалась. Лежа у их ног, она коротко вздохнула.

— Я кое-что видела, — призналась она, — и это было потрясающе. Десятки молодых женщин, красиво причесанных, в белых фартуках. Они были так счастливы! Я знаю, мне шепнули это на ухо… Это был ежегодный пикник. Он проходил здесь, возле водопада. О! Лоранс, ты обязательно должна нарисовать то, что я увидела. Я могу описать тебе этих женщин. Некоторые из них сидели, другие стояли. И все они глядели на меня.

Киона воодушевленно вскочила. Она смотрела на фабричные постройки и водопад с выражением искреннего восторга.

— Успокойся, — посоветовала ей Мари-Нутта. — Ты сейчас не в своем нормальном состоянии.

— Я никогда не бываю нормальной и вряд ли уже буду. Маниту только что сделал мне прекрасный подарок, и я не могу успокоиться. К тому же я не потеряла сознание. Происходит что-то необычное. Словно кто-то отвечает на мои желания, да, как будто люди из прошлого сами хотят мне показаться и помочь нам сделать этот подарок для Мин.

Лоранс внезапно захотелось плакать. Луи в потрясении отпрянул, озираясь по сторонам. Из слов Кионы он сделал вывод, что Валь-Жальбер осаждают полчища призраков.

— Мы собирались помочить ноги, — наконец сказал он, чтобы прервать молчание трех девочек.

— Ладно, идемте! — воскликнула Мари-Нутта. — Пойдем, Киона! Ты уже можешь идти?

— Нет, подождите! — велела та, к чему-то прислушиваясь.

— Подождать чего? — нетерпеливо спросила Лоранс.

— Шум! Разве вы не слышите этот шум? Едет поезд, наверное, тот, что приходил раньше на фабричную станцию! Сейчас я его увижу, погодите…

Янтарные глаза Кионы сверкали, ее яркие волосы переливались в лучах заходящего солнца. Дети в очередной раз убедились, что она — сверхъестественное существо, не совсем человек.

— Какой еще поезд, где он, твой поезд? — испуганно пробормотал Луи.

— Тише!

Странная девочка вглядывалась вдаль, сердце ее выпрыгивало из груди. Уверенная, что с минуты на минуту увидит приближающийся состав, она затаила дыхание. Но внезапно ее охватила волна ужаса. Внутри нее послышался оглушительный грохот, грозивший свести ее с ума.

Он стал еще громче, и ей показалось, что в нее на всей скорости врезался локомотив. Вслед за грохотом раздался ужасающий скрежет. И тогда Киона поняла. Речь шла о другом поезде, который ехал сейчас далеко от Валь-Жальбера. Перед глазами возникло лицо Мин, она была в опасности.

— Нет, нет! — закричала девочка. — Нет! Поезд до Квебека сошел с рельсов.

Глава 7

Вдали от городов

Эрмин дремала, когда ее внезапно разбудил сильный толчок. В следующую секунду она словно оказалась в аду. Жуткий скрежет будто разорвал горячий воздух. Она увидела, как пейзаж перевернулся за окном вагона, и в ту же секунду еловые ветки разбили стекло. Чемодан, слетевший с железной полки, висящей над сиденьями, пролетел через все купе и чуть не ударил ее в плечо. У нее вырвался громкий крик удивления и страха.

— Мадам, осторожно! — прозвучал хриплый голос Родольфа Метцнера.

Совершенно потерявшая голову молодая женщина решила, что это предостережение относится к ней, но на самом деле он обращался к матери маленького мальчика. Тот вопил от страха, лицо его было в крови.

— О Боже! Что происходит? — вскричала его мать. — Господи, сохрани нас!

Их сосед попытался подняться, но в это время вагон перевернулся на бок. Потеряв равновесие, он упал на колени. Эрмин оказалась прижатой к раме открытого окна. По ее щеке стекала теплая струйка. Она коснулась ее пальцем и взглянула на него. Это была кровь.

— Мадам Дельбо! Как вы? — встревоженно спросил Метцнер.

— Меня сильно встряхнуло, но ничего не болит. Наверное, осколком порезало кожу на голове.

— Дайте мне руку, вам нельзя оставаться там. Мне кажется, поезд перевернется полностью, — сказал он.

— Какой ужас, — простонала она.

Однако у нее не было выбора, и она приняла его помощь. Он помог ей устроиться на полу, в наклоне которого было что-то нереальное. Эрмин тут же принялась успокаивать рыдающего малыша и его мать, которая тоже плакала.

— Не бойтесь, нас обязательно спасут. Видимо, часть поезда сошла с рельсов. Похоже, все не так страшно.

— У моего сына течет кровь! — воскликнула пассажирка. — У вас тоже, мадам.

— Не волнуйтесь, раны на лбу и голове всегда сильно кровоточат. У меня в сумке есть чистый платок. Мы вытрем лицо вашему мальчику.

Вагон продолжал сотрясаться, похожий на огромного зверя, бьющегося в агонии. Со всех сторон доносились стоны и крики о помощи. Эта обстановка конца света благоухала крепким хвойным ароматом.

— Мы стали прямо посреди леса, — заметил Родольф Метцнер. — Должно быть, на путях появилось какое-то препятствие.

Он изо всех сил держался за ручку двери, чтобы не стеснять обеих женщин, разместившихся напротив в пространстве между сиденьями.

— Нам нужно выбираться отсюда, — встревожилась мать. — Если поезд загорится, мы все погибнем.

— Нет никаких причин для пожара, — ответила Эрмин, пытаясь сохранить спокойствие. — Но, согласна, я бы тоже очень хотела оказаться снаружи.

Внезапно состав сильно тряхнуло, и с ужасающим грохотом вагон окончательно перевернулся. Пассажиров резко швырнуло на стены, которые теперь лежали на земле. Эрмин с соседкой постигла та же участь, а вдобавок обшивку купе с треском пробил обломок дерева и ранил Родольфа Метцнера в ногу.

— Черт! — выругался он. — Теперь мы точно далеко не уедем.

Мальчик рыдал, от страха выпучив глаза. Эрмин попыталась его успокоить, погладив по щеке.

— Мы умрем! — причитал он.

— Нет, погляди, мы все живы. Самое страшное позади, успокойся! — уверенно сказала она.

— Да, Ксавье, мадам права. Только как же мы отсюда выберемся?

Многие пассажиры последних вагонов задавали себе тот же вопрос. Локомотив резко затормозил, но поезд не смог остановиться сразу. Несколько вагонов сошли с рельсов и перевернулись.

— Боже мой, я уже больше десяти лет езжу по этой дороге, и такое происходит впервые, — с горечью заметила Эрмин.

— Я хорошо знаю этот участок пути, — добавил Метцнер. — Помощь придет не раньше завтрашнего дня. Вокруг нас лесные массивы.

Для молодой певицы это было настоящей катастрофой. Еще одной, в довершение всех ее бед. Она не сможет вовремя прибыть в Квебек, и директору Капитолия придется снова переносить представление или срочно искать ей замену. «Ну и пусть, главное, что я осталась жива, — успокоила она себя. — Остальное не так важно».

Мужчина в форме склонился над дверью в купе, которая теперь находилась над ними. Это был служащий железнодорожной компании.

— Все целы? — спросил он. — Серьезные травмы есть?

— Нет, только царапины и шишки, — ответил Метцнер. — Как вы собираетесь нас отсюда вытаскивать?

— Потерпите, мы принимаем меры.

— Мы не намерены долго терпеть, — возмутился швейцарец. — Как мы можем оставаться в этом купе, заваленном битым стеклом и сломанными ветками? Я помогу дамам и ребенку дотянуться до вас. Сам я готов подождать.