Раб сердец - Александр Лукьянов

Уроки Брана

О чертях

Черти (Goblin, Uruk, Uruk-Hai) и бесы (Ork, Orchi, Irchi) появились в Нашем Мире в самом его начале, благодаря усилиям божества Ме?лькора или Мо?ргота Бау?глира (Melkor — «тот, кто восстаёт в могуществе», Morgoth или Moringotto — Чёрный Враг, Bauglir — Душитель). Он пытался противиться замыслам Творца Мира, за что был проклят и низвергнут в бездну.

Как известно, проклятие, наложенное Творцом на строптивого Моргота, лишило мятежника дара самостоятельно создавать что-либо. Но у Моргота сохранилась способность почти до неузнаваемости менять уже сотворенное. И он приступил к изготовлению собственных подданных из того, что смог отыскать.

У Заповедного Озера, где обитали первые лешие, Моргот отловил некоторое их число, заключил в подземелья своего Железного Дворца на промёрзшем севере и начал преобразования. С внешностью дело пошло быстро и успешно. Кровь у чертей стала густой и чёрной. Голубовато-белая лешачья кожа уступила место дублёной шкуре серо-зелёных оттенков. Большие голубовато-серые и зелёные очи превратились в раскосые чертячьи глаза со складчатыми веками без ресниц. Мягкие светлые волосы сменились жёсткой чёрной щетиной. Выведенные Морготом черти были коренасты, крепкокостны и длинноруки. Пожалуй, только почти не изменившиеся острые уши выдавали в них потомков первых леших. Силы и ловкости в грубых чертячьих телах изрядно поубавилось, зато неприхотливость, выносливость и живучесть возросли неимоверно. Желудки чертей — большие, постоянным громким бурчанием требующие наполнения. Сытость для чёрта — состояние временное и неизменно клонящее его в сон. Черти всеядны и вполне могут питаться гнилятиной и падалью, но всё-таки отдают предпочтение свежему мясу любого животного. При нужде не побрезгуют и человечиной.

Они не любят солнечного света, потому обживают всяческие пещеры, по душе им пришлась также вековечная тьма Чернокаменья. Из-за этого же черти проводят набеги по ночам или в очень пасмурные дни. Правда, позднее Чёрный Властелин сумел вывести в Каменноземелье крупных чертей урук-хаев, не боящихся солнца. Также солнцестойкими стали бесы, или получерти, выведенные Белым Волшебником Златоустом при скрещивании чертей и людей.

Все хозяева использовали чертей и бесов на войне, не считаясь, с потерями, для чего предусмотрительно развивали в них способность оставлять многочисленное потомство (вспомним, что бессмертные лешие испытывали большие трудности с деторождением). Естественно, у чертей есть и самки, и молодняк, однако о чертовках нам известно еще меньше, чем о робихах.

Черти обожают рогатые шлемы. Наряжаются во что попало, в основном используя взятую грабежом одежду. Обычно они предпочитают ходить босыми, но в походах надевают тяжёлые кованые сапоги из конской кожи. Разведчики носят мягкую обувь.

Языки чертей были настолько убоги, что Чёрный Властелин даже попытался создать для них особое Тёмное Наречие. Черти выучили его, тем не менее, использовали крайне редко, предпочитая искаженную речь тех человеческих племён, рядом с которыми обитали.

Известно, что черти и бесы никогда не испытывали особой любви к хозяевам — ни к Морготу, ни к Чёрному Властелину, ни к Белому Волшебнику. Но до беспамятства боялись их и безропотно выполняли все повеления господ, поскольку деваться-то было некуда.

Когда Творцу Мира наскучили выходки Душителя, он сбросил того в бездну и устроил в Нашем Мире невиданный потоп. Однако оставшиеся в живых черти не преминули воспользоваться нечаянной свободой и хлынули осваивать незатопленные просторы. Почему-то им более всего приглянулись вытянутый с севера на юг хребет Мглистых гор и долина реки Андуин. Так что уже к концу Третьей эпохи появилось несколько крупных чертячьих орд.

Часть чертей подчинил Чёрный властелин, другую — собрал под свою руку Златоуст Белый, однако ни тот, ни другой были куда слабее Мелькора и не смогли объединить всех. Между собой орды нередко враждовали, зато могли заключать недолгие союзы с огромными разумными волками-варгами, робами и людьми.

Во главе орды обычно стоял вожак, звание которого весьма приблизительно переводится как «вверху всех находящийся». Наиболее известны из них Азог и Болг.

Черти умеют рыть подземные убежища, но куда охотнее селятся в готовых пещерах. Они вполне могут овладевать ремеслами, причем, прежде всего производством оружия. Но при этом черти всегда готовы переложить работу на рабские плечи. Правда, большей частью им это не удаётся: пленных рабов (людей, чертей-иноплеменников, леших, робов) они содержат в настолько ужасных условиях, что те долго не живут.

Шайхар закончил монотонно бубнить. Заученное им наизусть послание отца было передано и он ждал ответа.

— Союз, стало быть… — Бран задумчиво тёр подбородок. — Не скрою, союзу будем рады. Тем более с Ордой урукк-хаев из Холодных Лесов. Наслышан о ней премного, бойцы там знатные. Можешь не отвечать, если не хочешь, но отчего вы всё-таки хотите единения с Братством? Затем, чтобы отомстить?

— Месть? — Бран поразился тому, как мгновенно изменилося чёрт, стал неимоверно утомлённым и осунув-шимся. Речь его потекла ровно, правильно. — За что? За разгром в Войне Кольца? Что было, то быльём поросло… Даже отец не вспоминает, хотя ходил под стены Минас-Тирита. Мрём мы, учитель людей. Дохнем, загнанные в леса и болота. Пропадаем от голода и болезней. На нас постоянно устраивают облавы, расстреливая из луков. Пусть раньше это было ответом на наши набеги, пусть. Но вот уже двадцать пять зим наша Орда не трогает людей, а урукхаев продолжают истреблять закатные народы. Это стало для них молодецкой забавой. «Слуги добра и света очищают землю от злобных исчадий тьмы». От всех, до послелнего. Знаешь ли ты, Учитель людей, как кричит урукхайский младенец, пробитый копьём вместе с бегущей матерью?

— Быть по сему. — сказал Бран. — Союз.

— Прошу любить и жаловать. — Внята придерживала под округлый локоток пышную женщину средних лет с румяным улыбчивым лицом. — Это Ласуня, теперь — твоя кухарка.

Бран воззрился на Вняту с безмерным и безмолвным удивлением.

— Сам знаешь, мне никогда не нравилось, что ты питаешься как придётся и чем попадётся. В основном — всухомятку. Когда последний раз горячие щи хлебал? А свежий хлеб из печи ел? То-то! Не смотри, что Ласуня с виду такая добрая, если речь заходит о здоровом питании, да ещё в положенное время, то она неумолима. Когда готовит, руки у неё золотые, когда за стол усаживает — железные. Пока не поешь — не выпустит.

Бран попытался что-то сказать, но Внята невозмутимо продолжала: — Кроме всего прочего, буду спокойна за твою безопасность. Меня крайне тревожит то, что каждый может подсыпать чего-нибудь в твою посуду. Да, кстати, не только в твою — мы часто собиремся за одним столом. Ласуня же будет постоянно при кухне, всё окажется под её бдительным надзором.