Атаман. Кровь за кровь - Максим Гарин

— Привет, солдатик, ты кого-то ищешь, да?

— Вообще-то ищу, — ответил Терпухин, едва взглянув на девочку.

— Я могу тебе чем-нибудь помочь? — она вопросительно смотрела на Терпухина. — Ты, наверное, новенький, я раньше не видела тебя…

— Девочка, я ищу крановщика.

— Ты небось из офицеров? Хотя хэбэ у тебя солдатское…

— Нет, я с хутора, — сказал Терпухин, — гражданский.

— Это клево! Иди сюда, — девочка поманила Юрия в нишу.

— Зачем?

— Да крановщик сюда должен приехать, его лучше здесь подождать. Проходи, садись. Расслабься. Хочешь чаю? — девочка оказалась на редкость миловидной, опрятно одетой, правда, руки у нее были грязно-желтые.

Терпухин спрыгнул с бетонной плиты и присел на ящик из-под снарядов.

— Минуточку подожди, я сейчас приду, — пробормотала девочка, взяла чайник, зашла за плиты и стала там плескаться. Вскоре она появилась вновь.

— Так где же крановщик? — спросил Терпухин, смутно подозревая, что здесь что-то не так.

— А ты что, без него не сможешь? — улыбнулась девочка и вдруг стала раздеваться. Она расстегнула молнию на боку, спустила джинсовый сарафанчик вниз, выпутала из него ноги и предстала перед Юрием и одной хлопчатобумажной маечке. Не успел Терпухин и глазом моргнуть, как девочка сняла и майку.

— Лифчик снимать? Или сам любишь это делать? — спросила она. Лифчик у нее был явно не по размеру, но ушит, чтобы можно было застегивать крючки на спине…

— Эй, что ты делаешь? — прошептал пораженный до глубины души Терпухин.

— Значит, ты стеснительный, — как ни в чем не бывало прощебетала девочка, — я и сама сниму. Есть много стеснительных мужиков, а есть наглые. Звери…

Взмах руки — и ребенок предстал перед ошеломленным Терпухиным в совершенной наготе при всех незавершенных, еще детских формах и размерах тела.

— У т-т-тебя, у тебя с головой все в порядке? — заикаясь спросил Терпухин.

— Что ты имеешь в виду? Ты что, против, что ли? — девочка прикрыла руками безволосый лобок. — Что, денежек нету? Я понимаю. Могу и без денег… Ты красивый. Дашь пачку сигарет?

— Ты что делаешь? — закричал Терпухин. — А ну-ка, одевайся! Да черт с тобой, стой раздетая!

Он полез на плиты, плюясь и чертыхаясь.

— Подожди, ты не заплатил! Ты посмотрел и не заплатил… Дай хоть сигарету! Без фильтра хоть! Мне и за это деньги дают!

— Розог тебе надо, а не денег!

— Э, трус! — закричала девочка, со слезами одеваясь, — А еще мужчина! Звездуй отсюда, бессовестный!

После бучи, которую поднял Терпухин у командира части, беженцев убрали. Терпухин самолично отвез девочку, назвавшуюся Светланкой, в город, в психиатрическую клинику.

— Что мне с ней делать? — проворчал главврач клиники, несколько минут поговорив с девочкой. — Мне больных кормить нечем, а ей нужны не психотропные препараты, а коррекция поведения. Она ведет себя, как взрослая женщина!.. Ладно, придумаем что-нибудь.

В конце концов, более детально обследовав Светланку, врач выписал ей направление в специнтернат.

— Это что? — поинтересовался Терпухин. — Что-то вроде колонии для несовершеннолетних?..

— Да нет, — улыбнулся психиатр. — Там хорошо. Мы же не входим в систему МВД. Нас вообще нельзя рассматривать как учреждения, ограничивающие свободу людей… В этом специнтернате на замке никого не держат. Только первые две недели… А потом хочешь — уходи.

— Уходят?

— В том-то и дело, что почти не уходят.

— Как же там добиваются таких успехов? — спросил Терпухин.

— Это старо, как мир, — вздохнул врач. — Знаете, у меня есть дипломник, будущий врач-психолог. Он собрал материал о детях, затянутых в криминальные подвально-чердачные сообщества. Удивлялся тому, как часто их там хвалят. Храбро на шухере стоял — орел! Нужного мужика в нужном месте углядел — молодчина! У детей психика устроена так, что угрозы и критику они не воспринимают абсолютно. Начни эту девочку ругать или бить за то, что она потаскушка, еще хуже будет. А в специнтернате работают психологи, они вернут ей сознание детства. Во всяком случае, попробуют.

Глава 23. Лейтенант Горулев выходит на ринг

В специнтернате заведующая отделением не удивилась новой пациентке.

— Это ужас — сказала она Терпухину. — Всего четыре года назад я свою первую четырнадцатилетнюю пациентку с расторможенностью сексуальных интересов показывала на врачебной конференции как уникум. А сейчас мое отделение переполнено бесхозными, все вкусившими девочками с вокзалов и чердаков. Военное поколение…

Пообещав Светланке навещать ее, Терпухин вернулся в станицу и зашел к Ковалеву. Тот был погружен в свои бумаги.

— Никогда не думал, что снова тебя увижу, Ковалев, — сказал Терпухин.

— В чем дело?

— В такой переплет в Москве попал!.. Да ладно. Был вот в городе, купил бутылку какой-то заморской гадости. Попробуем?

Они распечатали бутылку «Абсолюта» и разлили содержимое по стаканам.

— Хорошая штуковина, самая лучшая, говорят.

— Я, конечно, все время ошибался в таких вещах, но больше не буду. Если уж пить, так только «Абсолют».

— Да, кстати, Ковалев, где твоя семья?

— Уехала. За Урал… Уже поздно, давай устраиваться на ночлег. Куда ты, в чистое поле ночевать пойдешь?

— Меня ждут…

— Ладно. Переспишь тут. Ты будешь спать на постели, а я на полу.

Они улеглись и потушили свет.

— Ты, Степан, как теоретик казачества, по-прежнему думаешь, что современное казачество — это реальная сила? — спросил Терпухин, радуясь чистому белью, — спать много раз приходилось в основном и спальном мешке.

— Черт его знает, — ответил Ковалев, — вроде бы они настроены решительно, все одеты в военную форму. На первый взгляд, эти люди производят грозное впечатление, кажется, что в них сосредоточены все противоречия так называемой русской души — открытость и непримиримость, инфантильность и готовность изорваться в любую секунду, чтобы громить и крушить псе, что попадется им на пути.

— А какие у них идейные установки? — спросил Терпухин.

— Терское казачье войско юга России считается передовым форпостом, — сказал Ковалев.

— Вот как? Форпостом чего?

— Форпостом западной цивилизации перед нашествием мусульманского фундаментализма…

— Опять Россия будет спасать человечество?

— Да. Кроме того, терцы считают себя главной ударной силой в деле возрождения былого величия России. У них шесть казачьих округов. Самый крупный — в Пятигорске. И они всерьез уверены, что именно на них возложена почетная миссия — спасти Россию от посягательств мусульман и конфедерации юрских народов Кавказа.

— Ты уверен, что у них серьезные намерения? — спросил Терпухин.

— Да, намерения у них самые серьезные. Правда, их слова расходятся с действительностью. Я тоже думал, когда в Пятигорск попал, что встречу по-боевому настроенных людей, а потом как увидел, где находится штаб войска, то скис…

— А что такое?

— Да сидят в комнатке в детском саду. Помещеньице такое незавидное, флаги, бунчуки, карты…

— Так что, у них детство в одном месте играет?

— Что-то вроде этого, — засмеялся Ковалев. — Но как только меня увидели — сразу насторожились, потребовали удостоверение и внимательно его изучали — думали, что журналист.

— Ты смотри, — удивился Терпухин, — писак боятся?

— Потом разговорились, — продолжил Ковалев, — и оказалось, что они хотят, чтобы власть была русской и чтобы раздала она всем казакам оружие и скомандовала «фас!» Замахиваются они, ни много, ни мало, на Россию в границах Российской империи…

— Так это же…

— Да-да, они хотят видеть Россию с Маньчжурией, Польшей и Финляндией включительно. Я ошалел от их имперских претензий!..

— С кем конкретно ты разговаривал?

— Да с каким-то вторым заместителем генерала Шевцова. К самому Шевцову не пробиться, он живет в станице Прохладное и всячески избегает встреч с кем бы то ни было.

— Ну хорошо, а как простые казаки относятся к этим идеям вооружения казачества?

— Ты знаешь, Юрий, где бы я ни был и с кем бы ни говорил: и в Пятигорске, и в Минеральных Водах, и в Георгиевске да и по всем иным местам — простой народ достаточно скептически относится к этой идее. Давай лучше спать.

— Кстати, Ковалев, должен сказать тебе спасибо. Если бы не ты тогда, когда чеченцы налетели, я бы с ума, наверное, сошел.

На следующий день приятели отправились на базар в станицу Гришановскую. В глаза бросилось обилие российских солдат. Много было и чеченцев.

— Ты что-нибудь подобное видел, а? — спросил Терпухин. — Чеченцы мирно продают русским воякам спои шашлыки… Давай попробуем!