Всемирная литература. Искусство слова в Средневековье и эпохи Возрождения. Начало Нового времени - Борис Мандель

Буквально за год Низами заканчивает поэму, но не может доставить ее заказчику, который находится в военном походе. В книге появляются еще несколько посвящений, связанных, вероятно, с желанием Низами пристроить рукопись в надежные руки. Только богатым правителям было под силу оплачивать труд переписчиков и дорогую бумагу. Только они могут довести до читателей и сохранить для потомства труд поэта.

«Хосров и Ширин» – поэма о трагической любви сасанидского царевича, впоследствии ставшего шахом Хосровом II к албанской царевне Ширин. Низами мастерски описывает мысли и поступки героев, стремясь объяснить их с точки зрения мысли, психологии самих персонажей. Для более убедительного раскрытия характеров Низами вводит третьего героя – строителя и архитектора, условно названного каменотесом – Фархада, благородного, чистого юношу, готового ради любви к Ширин на любой подвиг и жертву. Академик Бертельс напишет о поэме «Хосров и Ширин», что это «один из величайших шедевров не только азербайджанской, но и мировой литературы. Первый раз в литературах Ближнего Востока личность человека была показана во всем ее богатстве, со всеми ее противоречиями, взлетами и падениями».

Поэту пообещали золотые горы, но как он напишет:

Смотри, как задержалось выполнение обещания,Как мое вьючное животное пало,А вьюк застрял на пути,Как обещавший унес свои пожитки,Как оставил несжатым засеянное поле.

После Низами десятки талантливейших поэтов Востока брались за эту же тему. Амир Хосров Дехлеви и Алишер Навои! После появления поэмы, материал для которой Низами, возможно, черпал из азербайджанского фольклора, тема эта стала в народе еще более популярной, и до наших дней сохранилась уже сама как народное сказание.

Вскоре после смерти Афак Низами женится во второй раз, но снова злой рок – вторая жена умирает в 1188 году. А Низами получает заказ на новую поэму от ширваншаха Ахсатана I. Ширваншах просит написать поэму по мотивам известной арабской легенды о несчастных влюбленных Лейли и Меджнуне. Низами хотел отказаться – он считал сюжет избитым и сухим, как «пески аравийской пустыни». Принять заказ его уговаривает сын – Мухаммед. После знакомства с преданиями о Лейли и Меджнуне, тема увлекает Низами, и уже к концу года поэма, известная нам как «Лейли и Меджнун» была готова.

Три месяца понадобилось Низами, чтобы создать поэму, равную и по теме и по достоинствам шекспировской «Ромео и Джульетте»… Безумная любовь, вспыхнувшая между учениками частной школы Кейсом и Лейли, которая продолжалась и разгоралась долгие годы, вопреки всем препятствиям, чинимым родителями сначала детям, а затем юноше и девушке – вот содержание поэмы. За неодолимую страсть Кейс получает прозвище Меджнун – «безумец». Любовь убивает Лейли, Меджнун спешит на могилу и уходит из жизни вслед за возлюбленной… Друзья Меджнуна – звери стерегут его тело… Есть легенда, что И.В.Сталин в свое время высказал мнение, что Низами вынудили написать поэму не на азербайджанском, а на фарсидском языке:

Хотим, чтоб в честь Меджнуновой любвиГранил, как жемчуг, ты слова свои.Арабской ли, персидской ли фатойУкрасишь прелесть новобрачной той.Мы знаем толк в речениях людских,Мы замечаем каждый новый стих.Но к тюркским нравам непричастен двор,Нам тюркский неприличен разговор.Раз мы знатны и саном высоки,То и в речах высоких знатоки! Прочел я.– Кровь мне бросилась в лицо,– Так, значит, в ухе рабское кольцо!

Низами и его герои

Четвертая поэма – «Семь красавиц» (1196 или 1197) была заказана Низами сельджукским султаном Сулейманом – автор посвящает ему специальную главу, представляющую собой и хвалу, и наставление путем сравнения с мудрым царем Соломоном (в арабской транскрипции Сулейманом). Рассказывая историю жизни правителя Бахрама V, поэт снова обращается к проблеме власти, осуждая в притчах, сопутствующих сюжету, время, когда «…каждый свой надел, отколовшись, в государство превратить хотел». Низами выступает против несправедливости, воспевая благородство правителя. В поэме обыгрывается священная цифра семь – это рассказы семи дней недели семи жен легендарного древнеиранского шаха Бахрама, взятых им из семи поясов земли и живущих в семи дворцах, каждый из которых посвящен одной из известных в то время семи планет. Купол каждого дворца имеет свой цвет, совпадающий со светом его планеты, и с цветом народа, к которому принадлежит жена («красавица» может быть переведена как «планета», «звезда»). Жены Бахрама – царевны – индийская из черно-купольного дворца (цвет Сатурна, олицетворяет субботу), туркестанская – из дворца желтого (цвет Солнца, «воскресенье»), хорезмская – из зеленого дворца (цвет Луны, «понедельник»), славянская – из дворца красного (цвет Марса, «вторник»), магрибская – из северо-западной части мусульманской Африки обитает в голубом (бирюзовом) дворце (цвет Меркурия, «среда»), румийская (византийская) – из дворцацвета сандала (Юпитер, «четверг») и иранская – из белого (Венера, «пятница»). Каждая рассказывает шаху (кстати, он является к ним в одеянии цвета дворца) новую притчу с занимательным сюжетом и глубоко скрытой моралью. Например, о том, что лишь человек высоконравственный достоин истинной любви, о силе правды (притча о Сулеймане и его жене Билкис, об их признании друг другу – она не может побороть своих желаний при виде юноши-красавца, а он, как только кто является к нему, сначала смотрит на его руки, чтоб узнать, что тот принес ему в дар). Мы читаем притчи о раскаянии и возмездии за злодеяния… Нравоучительный характер носят рассказы семи узников тюремной темницы – их рассказ побуждает царя отказаться от бездумных утех и ублажения плоти и заняться делами государства.

Идея нового, построенного на справедливых гармонических законах государства поднимается Низами в его последней поэме, оконченной, видимо, в 1206 году,– огромном эпическом сказании «Искандер-наме» («Книга об Искандере» – об Александре Македонском). Поэма получилась масштабной по замыслу и объемной по содержанию: в ней двадцать тысяч строк, составляющих две книги: «Шараф-наме» («Книга о славе») и «Икбал-наме» («Книга судьбы»). В центре этого творения – образ Александра Македонского, но не столько реального, сколько мифологического, именного такого, с которым и связывались представления об идеальном правителе – мудром и справедливом, кого под именем Зуль-Карнейна или «двурогого» Коран причисляет к сонму пророков. Эту свою трактовку Низами предваряет пояснением:

Не упрекайте меня в изменении-передвижении событийИбо художнику поневоле приходится это делать.

Искандер-воин, совершает походы, покоряет страны и народы (впрочем, добровольно покоряющиеся великому воину), одержим не только идеей мирового господства – он пытается постичь тайны мироздания, смысл человеческого существования. И однажды он попадает в страну, в «город прекрасного края», где царит всеобщее благоденствие, нет ни хозяев, ни слуг, ни рабов, ни господ, люди умирают не от болезней и казней, а только от старости…

И промолвил себе сей венец мирозданья:«Эти тайны приму, как слова назиданья!Полно рыскать в миру. Мудрецам не с рукиЛишь ловитвой гореть, всюду ставить силки.Не довольно ль добыч? От соблазнов свободуПолучил я, внимая благому народу…Если правы они, ложь свою ты пойми!Если люди они, нам ли зваться людьми?

Последние строки поэмы говорят о смерти поэта и написаны другими:

…шестьдесят было лет и три года ему,И шесть месяцев сверх, – и ушел он во тьму.Низами!Кончен сказ твой, столь сладкий для нас.Приступай к отправленью! Назначен твой час…

Мавзолей Низами при въезде в Гянджу

Резюме: гениальная «Хамсе» – пять поэм Низами на многие века определили генеральное развитие поэзии народов практически всего Востока. Каждый выдающийся поэт считал своим долгом написать подражания (их еще называли «подобия» или «ответы») на сюжеты пяти поэм Низами, сохраняя даже форму рифмовки. По данным исследователей, только по мотивам «Лейли и Меджнун» написано более ста подражаний на фарси и тюркских языках. Среди известных мировой литературе имен, назовем индийского поэта Амира Хосрова Дехлеви (1253-1325), таджикского (персидского) поэта Джами (1414-1492), узбекского поэта Алишера Навои (1444-1501). Следы влияния Низами ощущаются в творчестве Ариосто, Гете и других. В ходе многовекового культурно-исторического развития человечество выделяет из своей среды людей, открывших необъятные духовные горизонты. В ряду подобных гигантов человеческого духа почетное место занимает и Низами, один из старейших представителей восточной поэтической классики. Его вклад в сокровищницу мировой культуры можно сравнить с бесценным наследием Фирдоуси, Данте, Шекспира, Байрона, Пушкина.