Солнце цвета меда - Дмитрий Казаков

– Похоже на то, – Лычко с тяжким кряхтением поднялся с лавки, второй кувшин поймал на лету, словно взял из воздуха. – Чье это?

– А если мое!.. – Из-за дальнего стола встал широкоплечий воин. На лоб его падали сальные черные волосы, кулаки выглядели тяжелыми, на костяшках алели свежие ссадины. Рожу скорчил настолько наглую, что впору было ломать об нее табуретки.

– Тогда лови! – Бросок получился на загляденье. Ивар не увидел полета кувшина. Просто раздался глухой стук.

– Аргх!.. – Задира с удивленной физиономией брякнулся на спину. Мелькнули стоптанные подметки.

Дружный рев огласил помещение, посетители колотили кулаками по столам, глаза горели. Всегда интересно посмотреть, как обижают чужаков, но еще приятнее увидеть, как мордой по грязи возят наглеца.

Лычко раскланялся, прижимая руку к сердцу, сел на место. К нему тотчас подскочил высокий и гибкий, точно ива, ратник, Несмотря на жару, плащ не снял, под ним блестела кольчуга, в руке незнакомец держал кружку.

Улыбнулся, на мгновение показав белоснежные зубы, тряхнул соломенной гривой.

– Позвольте выпить с вами! – сказал он. – Давно не получал столь большого удовольствия!

Ивар вгляделся в соломенноволосого – тот твердо держался на ногах, рука не дрожала, но, судя по белым, остекленевшим глазам, был он мертвецки пьян.

– Выпьем! – Лычко поднял свою кружку, сосуды с треском соприкоснулись, любопытная пивная пена тут же высунулась наружу, поползла по мокрым стенкам, – Присядь, доблестный воин. Ты ведь из княжьей дружины?

В дальнем конце зала, судя по звукам, приводили в чувство неудачливого метателя кувшинов.

– Именно так, – ответил блондин, усаживаясь.

– Что нового слышно с южных рубежей? – В голосе Лычко зазвучали вкрадчивые нотки.

– Последний набег был пять дней тому назад. – Красивое лицо полянина перекосилось, стало злым и угрюмым – Многие из наших навеки остались там, на границе со Степью…

– Почему же вы вернулись в Киев?

– Потому что князь надеется заключить со степняками мир! – Эти слова княжеский дружинник почти выплюнул. – Вступить в союз! Собирается отправить туда посольство и даже выбрал послов!

– Их же убьют! – Лычко выглядел встревоженный

– Естественно! – Полянин грустно усмехнулся. – Те, кто владеет сейчас степью, не заключают союзов, не ведут переговоров. Мы всегда могли столковаться с торками, берендеями, черными клобуками… Эти же пожрали их всех, и люди они только по облику! А он с ними – в союз, с теми, кто убивал наших друзей, жег дома, вытаптывал поля… – Речь белобрысого становилась все менее связной. Последняя кружка, судя по всему, сломила таки стойкого к хмелю воина. – Нас распустили по домам, тех, кто воевал… мы и гуляем…

– А что слышно о соседях? Что северяне, что тиверцы? – Лычко подался вперед и затаил дыхание.

– Чернигов еще держится, – дружинник князя киевского опустил голову, слова он произносил все тише и тише, – но южнее все сожжено, уцелевшие бегут на север, в леса… Князь Бузислав успешно обороняет рубежи, ходят слухи, что его тяжело ранили…

Кружка со стуком выпала из ослабевшей руки, полянин брякнулся лицом на стол, протяжно захрапел. Выпитое все же взяло свое.

– Ящер его забери! – выругался Лычко. – Ранили?

– Так что, и не подеремся сегодня? – обиженным тоном спросил Нерейд, которого все эти разговоры о войне интересовали меньше, чем волка – желуди, – Я буду разочарован…

– Иди и вырази соболезнование дружкам того типа, о голову которого Лычко разбил кувшин, – посоветовал Ивар, вставая из-за стола, – а я пойду, договорюсь насчет палаты для ночлега!..

Постоялый двор оказался полон – новым гостям отвели несколько комнат под самой крышей. Устраиваться пришлось по двое на каждой кровати, лишь Ивару на Правах конунга досталась узкая лежанка около печной трубы, жесткая, как камень.

Улегся одним из первых, но сон не шел. В животе что-то ворочалось, словно съеденный кабанчик рвался Наружу, зычно храпел Кари, которого пришлось уложить на полу. В проделанное у самого потолка оконце любопытным глазом заглядывала белая звездочка.

Снизу доносился грохот, словно кто-то крушил мебель, перемежающийся недовольным ревом. Там развлекались викинги, пожелавшие потешиться добрым мордобоем. Несколько раз Ивар порывался встать, прекратить безобразие, но подниматься было лень.

Заводила драчунов Нерейд вернулся, когда Ивар уже начал погружаться в сон. Ступать старался тихо, но то ли спьяну, то ли не отойдя после хорошего удара врезался в дверной косяк. Пытаясь устоять на ногах, наступил на Кари. Тот зашевелился, сослепу махнул кулачищем..

– Ыххх! – Судя по сдавленному вскрику, бесрсерк угодил Нерейду точно в промежность.

Тут уже проснулись все.

– Ложись давай! – рявкнул Ивар, чувствуя себя так, будто вокруг него резвятся малые дети. – А ты. Кари, тихо! Ничего не случилось…

Нерейд некоторое время раздраженно сопел, Кари на полу обиженно ворчал, потом оба заснули. Ивар тоже начал проваливаться в сон, когда за окном, на крыше, что-то тихонечко стукнуло.

Ивар насторожился, но лежал тихо, а дыхание постарался сделать ровным. Поглядывал на окошко сквозь прикрытые веки. Там шуршало, словно толстая змея терлась о крышу, затем что-то закрыло звездный свет.

Хруст был настолько негромким, что его можно было принять за работу челюстей жука-древоточца, орудующего в одной из потолочных балок. Затем в окошко, точнее, в оставшееся от него отверстие проскользнула темная фигура. Упала на пол, замерла, почти слившись с ночным мраком.

Ивар чуть подобрался.

Черная фигура двигалась бесшумно, будто гонимое ветром облако. Как она ухитрялась не задевать спящий которые лежали так же тесно, как стрелы в колчане, было непонятно.

Ивар прыгнул прямо с кровати, вцепился чужаку в горло. Тот дернулся в сторону, гибкий, будто угорь, а в ребра конунгу врезался твердый кулак. Оба с грохотом рухнули на пол, покатились по доскам.

Заворчало рядом нечто огромное, могучее. Ивар упорно прижимал чужака к полу, молясь всем богам сразу, чтобы Кари спросонья не начал махать ручищами. Ночной гость извивался, стараясь вырваться, но сил у него оказалось меньше, чем у конунга.

– Что там за стук?.. – недовольно просипел Нерейд. – Опять тебе, Ленивый, кошмары снятся?

Затеплилась свечка, вырвала из мрака морщинистое лицо Эйрика.

– Ничего себе, – сказал Две Марки с удивлением. – Чем тут наш конунг занят.

– Гостей встречаю, – прохрипел Ивар. Глаза лезли на лоб после меткого пинка в пах, но ответным ударом он заставил незнакомого любителя лазить по крышам затихнуть.

Дверь с треском открылась, на пороге возник Лычко, ночевавший в соседней комнате. Он был в подштанниках, но зато с мечом в руке.