Обратный отсчет: Распад - Токацин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что-то гладкое попало под руку. Гедимин хотел закопать заготовку обратно в ветошь и закрыть ящик, но посмотрел на неё — и, озадаченно хмыкнув, отодвинул тряпки и вытащил кусок «стекла» на свет. Он был того же цвета, что и все обломки в ящике, но и без сканера было видно — это не реакторный накопитель. Гедимин держал в руке комок, слепленный из разнородных остатков; их даже не старались перемешать — покидали нагретые остатки в кучу и придавили чем-то сверху. Возможно, там было немного «правильного» накопителя — пара сгустков внутри комка — но всё остальное не годилось даже на пластину оттока.
— Что это? — спросил он, приподняв странный фрагмент на ладони. — Это ни на что не годно. Просто отходы.
Бригадир, озадаченно мигнув, протянул руку за обломком, несколько секунд вертел его, потом взялся за сканер.
— Не надо, — остановил его Кенен с едва заметной усмешкой. — Это действительно не заготовка. Проверка. Можешь взять себе.
Он отобрал обломок у бригадира и протянул Гедимину. Его ухмылка стала шире.
— Ты же хотел образец для изучения? Забирай, если не передумал.
Гедимин растерянно хмыкнул. Как образец, «заготовка» была неплоха, — целый набор образцов, все марки накопителя, только разрезать — и начинай изучение…
— Проверка? — недовольно сощурился он, сжимая «заготовку» в ладони. — Дурацкие шутки. Ты бы ещё стекляшку туда бросил.
Кенен беззлобно ухмыльнулся и поманил Гедимина к выходу.
— Была такая мысль. Но подвернулись эти остатки, и краситель удачно лёг… Как распознал? Сканер у тебя был выключен.
Гедимин фыркнул. «Ещё одна мартышка! Самое время устраивать дурацкие проверки, когда у тебя две станции работают не пойми на чём. А скоро будет четыре…»
— Плотность. Теплопроводность. А ты не отличишь?
Он протянул «заготовку» Гварзе, но тот подался в сторону и без тени усмешки покачал головой.
— Отличий быть не должно. Таких, чтобы определить на ощупь, — точно нет. Мне даже интересно, как ты это сделал. Последствия экспериментов Ассархаддона? Хотя — я так сразу не придумаю, что это мог быть за эксперимент…
Гедимин поморщился. Сейчас он чувствовал себя подопытным, и ему это совсем не нравилось.
— Где твой кассетный цех? — решил он сменить тему — с его точки зрения, Кенена Гварзу сейчас занимало совсем не то, что должно бы. — Пойду взгляну на твэлы. Пока не доигрались до аварии…
Гварза коротко качнул головой и снова ухмыльнулся — что-то откровенно его забавляло.
— На сегодня твоя работа окончена. Возвращайся к Маккензи. В середине июня позову ещё раз — проверишь корпуса перед прокалкой. А я пока подумаю, оставить тебе новые значки или забрать их. Или добавить ещё.
…Время прошло незаметно — когда Гедимин, уже за воротами «Налвэна», выбрался из глайдера и посмотрел на часы, в заводских кварталах раздались гудки — дневная смена закончилась. «Маккензи уже спит, небось,» — сармат досадливо сощурился на по-дневному светлое небо. «Без него никуда не пролезешь. Когда уже сделает мне нормальный пропуск⁈»
На «жилом» этаже было тихо, даже робот-уборщик, вытерев пыль, куда-то спрятался. Гедимин прикрыл дверь и достал из-под брони кусок накопителя. Под сканером границы фрагментов были отлично видны; сармат обвёл те, что лежали сверху, жирной чертой. «Возьму у Маккензи алмазный резак. Найти бы ещё место для экспериментов…»
30 мая 18 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Солнце поднялось уже высоко, и огни на площадке погасили, оставив только красные светодиоды сигнальной разметки. Со вчерашнего дня стало тише — по центру, на месте будущих энергоблоков, наконец перестали дробить гранит, борясь с неровностями материкового щита, и к пересечению проброшенных с четырёх сторон рельс потянулись прицепы, гружёные щебнем. Гусеничный кран застыл между энергоблоками, ожидая команды; подняв голову, Гедимин мог увидеть в кабине двоих филков в зелёных комбинезонах с яркими красными полосами по рукавам — отличительным знаком строителей станции. Филки уже привыкли к сармату, каждый день поднимающемуся на смотровую платформу, и больше не высовывались наружу при малейшем шевелении, только иногда из кабины доносился раздражённый свистящий выдох — Гедимин так и не убедил их, что ни кран, ни подъёмник от лишней тонны на борту не рухнут.
Обзор сверху был отличный, только солнце иногда било в глаза, — в ясные дни сармат надевал затемнённый щиток. Кенен на «вышку» не поднимался — ограничивался вопросами по передатчику; иногда внизу — где-нибудь на краю площадки, подальше от движущихся механизмов и тяжёлых грузов — мелькала его широкополая шляпа. Надевал он её поверх шлема — техника безопасности соблюдалась, а на смешки и ухмылки он не реагировал и тогда, когда только строилась «Полярная Звезда», а он был не командиром поселения, а простым учётчиком.
«Вот Маккензи побежал,» — Гедимин проследил взглядом за крохотным неровным кружком шляпы, из-под которого едва выглядывали плечи. Кенен в сопровождении двоих сарматов и филка быстро срезал угол по площадке и исчез в тени передвижной платформы. Платформа неподвижно стояла на рельсах с тех пор, как Гедимин впервые сюда приехал; на ней, весь в опалубке и лесах, возвышался фрагмент купола — внешней стены энергоблока. С каждым днём он разрастался в ширину; скоро должны были добавить вторую платформу, а к ней — рельсовый путь. Слева от него, на заметном отдалении, виднелся ещё один цветной «парус», справа от крана — ещё два; надвигать их на будущие энергоблоки собирались одновременно, когда возня с фундаментом закончится, и все вывезенные конструкции вернутся на место. Сейчас гусеничный кран стоял между двумя полукуполами в кольце опалубки, и Гедимин мог, не сходя с места, заглянуть в огромный проём в крыше первого энергоблока и посмотреть, куда выгружают щебень. Фрагменты купола ещё не покрыли облицовкой, но
