Чекисты - Александр Александрович Тамоников

– На все про все нам сорок минут, – сказал Ложкин.

– Тогда быстрее! – кивнул я.

Первая точка из схемы. Измайлов подцепил ломиком и приподнял массивную металлическую решетку, под которой имелось конструктивное пустое пространство. Худой Есин просочился туда без труда.

– Есть закладка, – вылезая, проинформировал он. – Прилично так динамита. Заводской корпус весь сложится, если рванет.

Во второй точке я лично полез в вентиляторное помещение вместе со взрывотехником. И увидел аккуратно уложенные брусочки динамита. А вот и гнездо для взрывателя. К счастью, пока пустое.

На третьей точке наблюдалась схожая картина.

– Ну что, завод, конечно, с лица земли не сотрут, – подытожил Есин. – Но ущерб будет очень серьезным. Грамотно и с толком расставлено.

«Ну еще бы», – я вспомнил, кто схему изготовил.

– Скорее всего, к закладкам присобачат часовые механизмы, установленные примерно на одно время, – продолжил взрывотехник. – Ну не взрывную же машину с проводами тянуть.

– Рвануть завтра должно, – проинформировал я. – Значит, завершат установку ночью, когда народу мало.

– Что, чемодан с часовыми механизмами попрут через весь завод? – с сомнением осведомился Фадей.

– Тонну динамита пронесли, что им какой-то часовой механизм… Так что распределяемся по плану.

План засады составлен заранее. Ложкин с верным ему человеком подшаманили вчера немножко. Так что у нас три оборудованные точки наблюдения и по два человека на каждое место подрыва.

– Пора, – Фадей постучал по циферблату часов.

Мне досталась забытая всеми подсобка. Раньше ее запирал висячий замок. Вчера дужку подпилили, но замок оставили – только теперь он бутафория. Помещение закрывалось теперь на засов изнутри. Еще пробили в металлической двери что-то типа глазка. И ввернули в коридорчике пару ламп. Теперь решетка, которую нужно приподнять, чтобы добраться до взрывчатки, мало того что в поле зрения, так еще и освещена.

Здесь было тесно, пыльно, грязно. И темно. Я зажег фонарь, который высветил ящики в углу, стопку кирпичей и железа. Фадей, как всегда, постарался и нашел мне самое неудобное место. Из уважения, наверное.

А Ложкин молодец. Обо всем позаботился. На низком столике лежал бумажный кулек с бутербродами и стоял термос с кофе. Даже ведро для соответствующих отходов. Обстоятельный мужик. Старовер, одно слово. Да еще в армии старшиной служил. Все замашки оттуда остались…

В общем, пристроился я в темноте и с бутербродами. Аппетита, понятно дело, никакого. Наступило время тянущей за душу нервозности долгого ожидания. И еще со всей ясностью пришло осознание простого факта, что сижу на пороховой бочке. И если динамит, который совсем рядом, рванет… Даже не знаю, что от нас останется…

Завод жил своей жизнью. Лязгал. Шумел. Кто-то кого-то распекал матюгами в цеху. Привычная песнь работающего предприятия.

Пересменок… Ночная смена. Народу стало шататься гораздо меньше.

Двенадцать. Час ночи. Тянуло в сон. Я прикусил губу. Отхлебнул кофе – очень он пришелся кстати…

Он появился в два тридцать ночи.

В глазок я видел обычную картину. Идет работяга с тачкой, прикрытой брезентом. Ну и доброго ему пути. Вот только он останавливается рядом с решеткой. Вытаскивает из тачки обернутый в тряпку предмет. И сгибается над решеткой.

Так, фомкой отодвигает ее. Вниз спускается.

Прилетел, голубь сизокрылый!

Я осторожно отодвигаю хорошо смазанный засов. Осторожно приближаюсь к проему. В тени стою – расчет на то, что когда вражина будет подниматься, то я как раз окажусь за его спиной.

Даже револьвер не вынимаю – лишний он сейчас.

Сзади меня шуршание – это из своей норы вылез взрывотехник Есин, который меня подстраховывал.

Вот показалась из проема в полу голова. Плечи. Человек радостно хихикнул. Видать, понравилась ему сделанная работа.

Когда он вылез наполовину, я шагнул из тени вперед и врезал ему ладонью по голове. Этот излюбленный мой удар минут на пять гарантированно выключает сознание. А когда клиент приходит в себя, последствий для здоровья нет. И, что главное, может отвечать на вопросы. А вопросов к нему накопилось много.

Тело едва не скользнуло обратно в проем, но я его подхватил под мышки. С Есиным мы вытащили его и уложили на пол.

Осмотрев тачку, я нашел в ней еще два тряпичных свертка. Точно по количеству закладок.

Значит, больше ждать некого. Правда, может сообщник-контролер присматривать за происходящим. Ну и пусть. Сейчас нам его не вычислить. А таиться уже нечего…

Глава 18

Задержанного мы привели в чувство и, еле передвигающего ноги, отвели в кабинет начальника ремонтного цеха.

Он отошел от удара по голове, но был шокирован и никак не мог поверить в происходящее. Его тут же обыскали. Если верить пропуску из его кармана, то это разнорабочий моторного цеха Сидор Тулияк.

– Оп-па! – произнес я, выудив из второго кармана сложенную бумажку.

Схема подрыва! Начертана аккуратненько, но без твердости и блеска. Я хорошо разбираюсь в графике и почерках, даже сдавал одно время экзамен на эксперта – была такая прогрессивная идея, что сотрудник ОГПУ должен обладать познаниями в разных разделах криминалистики. И видел, что тут явно не рука Великопольского. На обороте бумаги шли отпечатанные на машинке столбцы каких-то цифр и расчетов. Даже номер страницы был – тринадцать.

Бумагу я бережно положил в конверт. Пусть криминалисты посмотрят – может, отпечатки пальцев найдут.

Что еще в карманах у злодея? Квиток из часовой мастерской на имя Л. И. Павлюченко.

– О, Павлюченко, это же шофер. Приятель твой? – спросил Ложкин у задержанного.

– Ну-у, – протянул тот неопределенно.

Все пока складывается ровно. Именно Павлюченко мы подозревали во ввозе на завод динамита.

Задержанного, пищащего, что он ничего не знает, переправили в кабинет заводского оперуполномоченного и оставили там под охраной. Не до него сейчас.

Ложкин развил бурную деятельность. Он эвакуировал всех рабочих из цехов, которым грозил подрыв. Перекрыл силами ВОХР и милиции из местного райотдела территорию завода. Послал патрули вдоль забора с указанием – всех хватать, никого не пущать. Если надо – то стрелять, лучше по ногам, но уж как выйдет. Главное, чтобы никто не ушел.

Прибыла следственно-оперативная группа из Управления – описывать смертоносные находки, составлять протокол. Подкатил на автобусе «Мерседес» мой «эскадрон». Из него троих бойцов я тут же направил по адресу Павлюченко.

Оперативники вытряхнули шофера из теплой кровати, где он, причмокивая, смотрел десятый сон. И теперь обыскивали дом.

Механизм НКВД заработал. Осмотр места происшествия. Потом разминирование. Слава богу, детонаторы не были подведены, так что работа заключалась только в том, чтобы аккуратно извлечь динамитные шашки и перевезти на заводской склад, где уже хранились взрывчатые вещества.

Разделавшись с неотложными проблемами, мы с Ложкиным принялись за задержанного, который все еще пребывал в кабинете оперуполномоченного.

Допрашивал я