По Образу И Подобию - Светлана Полипова

Лин шагал по горной тропе, любуясь хребтами, снежными шапками вершин в обрамлении облаков, голубым бескрайним небом, в котором кружили одинокие орлы, а также серо-коричневой каменистой почвой под ногами.

Изредка вдалеке вырастали, словно из-под земли, столбики осторожных и пугливых сусликов. Они принюхивались к воздуху, с подозрением поглядывали на одинокого путника с собакой и тут же исчезали в своих норках, не дожидаясь непрошеных гостей с воздуха.

На рынке Лина угостили корзинкой свежих овощей и мешочком риса. Монах уже собрался последовать дальше, как вдруг кто-то тронул его за плечо…

— Уважаемый, — неожиданно раздался голос у него за спиной.

Лин обернулся.

Перед ним стоял молодой европеец в спортивной темно-синей кепке, таком же синем костюме, похожем на военную форму, и с рюкзаком за плечами.

— Вы обращаетесь ко мне? — спросил Лин.

— Да, к вам. Вы могли бы проводить меня в монастырь? Вы ведь буддистский монах, не так ли?

— Верно, я монах. Но почему вы непременно хотите попасть в монастырь?

Голубоглазый и светловолосый турист, по-видимому, немец или датчанин, замялся, поглядывая по сторонам.

— Мне нужно обязательно попасть к буддистским монахам, — уверенно заявил парень, озираясь по сторонам. — Здесь так много народу, — заметил он, — что невольно хочется выбраться из этого нескончаемого людского потока, пока тебя не снесли.

Европеец заметно нервничал. Толпы, видимо, ужасно раздражали его. «Значит, он из большого города», — отметил про себя Лин, продолжая спокойно смотреть ему в лицо и молчать, даже не порываясь сдвинуться с места.

— Не могли бы мы отойти в сторону? — настаивал молодой человек.

— Могли бы, — улыбаясь, ответил Лин, вешая корзинку с продуктами себе на руку. — Но мне нужно купить еще кое-какие книги для юных друзей.

— Какой-то книжный магазинчик я заметил здесь… Совсем рядом… — оживился турист.

Лин добродушно улыбнулся, он тоже знал этот магазинчик, и уже не один год, но раз датчанин или швед (не все ли равно!) хочет стать его гидом в мир книг, чтобы сделать впоследствии гидом своим, что ж… пусть будет так.

— Хорошо. Тогда пошли, — согласился монах.

И они направились сквозь базарную толчею на другую сторону улицы, где размещалась книжная лавка последователя даосизма, старого учителя Бао.

— Было время, когда мысли о суициде не покидали меня на протяжении нескольких лет, — неожиданно начал признаваться европеец. — Меня зовут Клаус, а тебя?

— Лин… И что заставило переменить взгляды на собственную жизнь?

— Мой внутренний голос. Он приказал мне отправиться в Тибет, в монастырь. Там я найду — по его словам — ответ на свой вопрос: зачем я живу… Мне интересно, почему другие люди уходят в монастырь? Жили- жили в обществе и — на тебе! — ушли от мира.

— Может, они, также как и ты, услышали зов?

— Зов Шамбалы? Возможно, — согласился молодой человек.

— Монастырь — это необязательно то место, где люди прячутся от мира. Ценность монастыря в том, что, когда человек познает за свою жизнь окружающий мир и его многочисленные законы, ему иногда просто необходимо останавливаться для упорядочения полученных знаний, осмысления своего места в обществе, а, упорядочив, идти по пути познания дальше за новыми знаниями, — ответил Лин.

— А почему ты, например, решил обосноваться в монастыре?

— Я не всегда нахожусь в его стенах, я много путешествую, а здесь — набираюсь Силы, которую дают мне горы, покой, общение с Извечным и любимым Создателем, — многозначительно ответил Лин.

Но Клаус не понял, какого Извечного и какого Создателя имел в виду его новый знакомый. Эти эпитеты он принял за общепринятые титулы Бога. Догадался об этом и Лин. Посмотрев внимательно европейцу в глаза, продолжил:

— …А также с одухотворенными людьми. В нынешнем сверхскоростном XXIII веке Тибет стал не то чтобы одним из религиозных мест на планете, а скорее научной и оздоровительной школой души, центром по совершенствованию внутренних, сокровенных человеческих возможностей. Буддистские обители находятся высоко в горах, куда не так-то просто добраться — разве что на скимере. Потому сюда в основном приходят те, кому действительно нужны знания, либо человек находится на распутье и стоит перед выбором, а не из праздного любопытства.

— Но люди нередко сознательно истязают свое тело и унижают свою личность, свое внутреннее «я» ради острых ощущений.

— Зачастую это происходит потому, что человек еще не нашел смысла в своей жизни и не понял своего истинного предназначения.

Молодые люди уже приближались к книжной лавке старого Бао.

— Может, наше предназначение — нескончаемая череда перевоплощений, эволюция, космические путешествия и, наконец, вливание в межзвездное братство разумных существ во Вселенной? — предположил Клаус.

— Возможно, но даже если мы покинем свою планету и устремимся к вдруг обнаруженной и достаточно изученной планете, которая тождественна нашей, но в другой галактике, то в настоящее время мы просто не долетим до нее, погибнув в космосе от переизбытка радиации.

— Неужели еще не изобрели криогенную фугу и крио скафандр?

Лин глубоко вздохнул:

— Пока нет. Поэтому лучше жить все-таки на Земле и по возможности не сердить родную планету. Она реагирует на все наши вспышки агрессии, революции, войны, террор и прочие негативные скопления человеческих эмоций и мыслей. Сегодня на Земле живет столько людей, что их суммарный энергетический заряд равен заряду ядра планеты. И перевес в отрицательную степень энергии, которую мы вырабатываем, приводит к тому, что Земля реагирует на это тектоническими подвижками. Негативные мысли и эмоции разрушают ее вроде бы стабильную и твердую оболочку, или это можно назвать коконом, который сдерживает магму внутри планеты…

Сухонький, низенький старик Бао увидел приближавшихся гостей и вышел им навстречу.

— Добрый день, уважаемый лама Лин, — поприветствовал старик и поклонился.

— Здравствуйте, учитель, — также поклоном ответил Лин.

— Старинные книги, которые лама заказывал, пришли вчера. Я буду очень рад передать их ему, — улыбался добродушный хозяин лавки.

— Учитель, я могу сейчас поговорить с вами? — спросил Лин.

— Да, конечно, уважаемый.

Пёс улегся возле порога, не входя в лавку, лама со стариком удалились в соседнюю комнату, а Клаус, как и другие посетители, стал рассматривать свитки, панно из цветной соломки, микродиски, чипы и старинные приборы для письма из бронзы и бамбука, сделанные местными умельцами для многочисленных туристов и коллекционеров. Несколько коренных жителей переговаривались на своем языке с внучкой хозяина, прелестной юной красавицей; девушка показывала им новинки дисков. После того, как освободилась, она подошла к Клаусу.